сумма, а время, которое уйдёт на обработку и ответ. Тем не менее, он запросил во всех шести учебных заведениях список выпускников за… хм. По земному стандарту в Академию набирали с семнадцати лет, а само обучение занимало пять с половиной. Если ты не прошёл Марсианскую подготовительную школу — в этом случае только четыре. На всякий случай Джон указал в запросе несколько годов выпуска: 2250-й, 51-й и 52-й.

Ожидание обещало быть долгим.

* * *

Минуты потянулись медленно, как смола. Они очень неохотно складывались в часы, и к тому моменту, как пришло ответное сообщение на его запрос, Джон успел измерить комнату шагами вдоль и поперёк. Если бы в его секторе была пониженная гравитация, он бы измерил и потолок, и стены.

Отлучиться из каюты даже за кофе или за перекусом он не решался, чтобы в момент ответа быть на месте, поэтому ждал, ждал, ждал…

Когда компьютер наконец сообщил о полученном ответе, Джон сначала даже не поверил, а потом, когда увидел на экране списки, погрузился с головой в их изучение. Он пролистывал страницу за страницей, пока не понял, что на это могут уйти часы. А то и весь день.

— Так… ладно, компьютер… Сканирование лица и поиск по лицам! — Джон не был уверен, что терминал его каюты обладает такой функцией, но лучше знать об этом наверняка.

Над экраном загорелся красный индикатор, и включилась камера.

— Встаньте напротив объектива камеры, — Джон выполнил указание, стараясь стоять смирно и не скашивать взгляд. — Провожу сканирование. Сканирование завершено. Начинаю поиск…

Джон закусил губу в ожидании. Если бы компьютер закончил минутой позже, он точно прокусил бы себе её до крови.

— Найдено одно совпадение, 98 %, — на экране замигала фамилия, ничего Джону не говорящая, но почему-то более родная, нежели Джон Смит. К тому же, на него с экрана смотрел он сам, только немного моложе.

«Лейт Дорфф, Лондонская военная лётная академия (Земля), лейтенант, выпуск 2251-го года».

— Лейт Дорфф… — Джон дотронулся до экрана с такой опаской, будто прошлое, которое он только что для себя открыл, могло немедленно растаять под его прикосновениями. Улыбающийся, молодой лейтенант с надеждой и уверенностью смотрел вперёд перед собой, наверняка видя прекрасную военную карьеру. — Значит, вот он я, да?.. — внезапно Джон… то есть, Лейт понял, чего ему не хватало в той мирной жизни на собственном острове на Проксиме, которую он себе живо представил. Космоса. Он ухмыльнулся и поспешил открыть личное дело.

Здесь он столкнулся с первым препятствием — файл требовал дактилоскопического подтверждения. Не имея ничьей другой, кроме своей, ладони в доступе, он приложил правую руку к сканеру. К его удивлению, компьютер ответил, что «доступ разрешён», и файл открылся.

Джон-Лейт помедлил, как перед прыжком с высоты, а потом нырнул.

Дело оказалось не таким насыщенным, как он ожидал. Успеваемость в академии — выше средней, первое же назначение — на действительный военный крейсер, замечаний нет, достойная служба в течение двух лет, затем перевод на другой фрегат с громким именем «Либерти». Прочитав последнюю строчку в личном деле, Лейт (а может, всё-таки Джон?..) побледнел и едва не сел на отсутствующий под ним стул:

«Лейт Дорфф погиб при взрыве на боевом крейсере «Либерти» 16 июня 2255 года. Причина взрыва — возгорание в ходовом отсеке, несчастный случай. В течение года после трагедии Дорфф числился пропавшим без вести, а затем был признан погибшим».

Воздуха не хватало. У него отчаянно не получалось вздохнуть, как будто вокруг был холодный вакуум. Глаза защипало, мышцы свело, он не верил своим глазам.

— Этого… не может… быть!.. Не может! — крикнул он и издал непроизвольный, нервный смех. — Это какая-то ошибка!

Компьютер промолчал.

— Это какая-то ошибка, — простонал Джон (Лейт?) и, треснув ладонью по стене рядом с монитором, он снова начал ходить туда-сюда по каюте. Раскопанные сведения здорово его разозлили. Ещё бы: проснуться за десятки световых лет от Земли, без памяти, совершенно потерянным, а меньше, чем через сутки узнать, что ты умер три года назад! Да ещё из-за какого-то идиотского несчастного случая!

Мозаика снова перестала складываться, но Лейт (Джон?..) припомнил, что перед этим узнал, что он политический киллер — с высокой долей вероятности, поэтому ошибка перестала казаться ошибкой. Мог ли этот (якобы) несчастный случай на «Либерти» оказаться той лазейкой, за которую ухватились его будущие боссы, кем бы они ни были? Теоретически — мог. Или, может быть, они его подстроили собственными руками и устранили исполнителей? Но зачем? Смысл всего этого громадного спектакля Лейт (…Джон?..) не понимал. Зачем кому-то устраивать несчастный случай на корабле, чтобы в официальные списки погибших внести одного-единственного пилота? О других погибших не упоминалось.

— Тогда зачем я здесь? — вопросы начали повторяться. Лейт достал из нагрудного кармана удостоверение личности Джона Смита и сравнил фотографию на карточке с фотографией в личном деле Лейта Дорффа. Джон Смит выглядел старше. И более серьёзным. У него был за плечами жизненный опыт, который Лейт Дорфф из 51-го года только собирался получить. Он вставил карту в предназначенную для неё прорезь, и теперь Джон и Лейт, оба смотрели на него с экрана. Может ли это всё быть очередным чертовски реалистичным сном? Однажды — Лейт (тогда ещё Джон) точно помнил — ему приснился сон, всего лишь прошлой ночью. Чертовски реалистичный, но такой… нереальный? Что там было? Граница между жизнью и смертью или что-то вроде того.

Откуда-то пришло воспоминание — или очередное ненужное и ненавязчивое знание — что во сне нельзя разглядеть линий на своих ладонях, сразу проснёшься. И Лейт тупо уставился на свои руки, пытаясь проснуться. «Ну, давай же, давай, просыпайся!»

Проснуться не получалось, сколько бы он не сверлил взглядом ни правую руку, ни левую. Что-то ему не нравилось в том, что он видит. Вроде бы ладони как ладони, руки как руки, линии как линии. Но только через несколько секунд пристального разглядывания Лейт понял, что они отличаются — правая рука от левой. Понятное дело, ни у одного человека линии на руках не будут идентичны друг другу, но перед ним были как будто две разные руки. Руки разных людей. Настолько они отличались.

Может быть, ему меняли кожу? Зачем? Ожоги? Ну конечно, у погибших при взрыве людей обычно ожогов много. Но разве доктор Франклин не заметил бы пусть и микроскопических следов пластической хирургии? Чтобы убедиться в отсутствии шрамов, Лейт закатал оба рукава, но кожа была своя, на обеих руках. Он пока не был уверен, насколько это важно, но… что-то,