Какие у меня достоинства остались? Беременная недоучка? Опозоренная на весь город и интернет? Да еще и хозяйка никудышная.

— Чай будешь? — желая оттянуть время и прийти в себя, спросила я.

— Вот я балбес! У тебя ж наверно, есть нечего! Помню по прошлому разу. Мне как Дина позвонила, так я бросил все дела и примчался к тебе. Еле успел захватить цветы. Но, понимаешь, что уже не до кольца было. Приедем в Москву, тогда купим.

Вадим говорил так уверенно, словно у него на каждую жизненную ситуацию есть готовое решение. Шаблон. Это меня несколько смутило.

— А как же традиционное «подумать», «все взвесить»? — не удержалась я.

— Малыш! Я бизнесмен. И просто обязан принимать решения молниеносно. Иначе и выгодный контракт улетит к конкурентам, и на какую-нибудь неприятность можно напороться. Есть такое понятие — чуйка. Приходит с опытом. Поэтому я сразу представил, как тебе сейчас трудно, страшно, не на кого опереться… Говоря словами классика: «Чуть свет и я у ваших ног!». Но вижу — ты уже на полпути к выходу из тупика. Собираешь вещи. Умничка! Бери только то, что тебе, действительно, дорого. Остальное купим.

Лед, сковывавший панцирем мою душу, начал потихоньку таять, уступая место робкой надежде. Слова Вадима звучали убедительно, успокаивающе. Прямо убаюкивающе. Я только представила, что могу избавиться от угроз риэлторов, осуждающих взглядов, унизительной нищеты и безотцовщины для ребенка, и на душе потеплело.

— Ну что, готова? — Вадим не дал мне времени испугаться и попятиться назад, как рак.

— А как же квартира? — вспомнила я о больном.

— Да ерунда, — отмахнулся он. — Сейчас по пути заедем к нотариусу, напишешь генеральную доверенность на подругу, она продаст и переведет деньги тебе на счет. Ты же ей доверяешь?

Доверяю я ей? Она все время, сколько я себя помню, со мной. Хотя и в классе, и в институте были более яркие, более популярные девчонки, дружба с которыми была бы выгодней. Но нет. Она была моей подругой. И хотя страх остаться без квартиры и без денег был сильней доводов разума, я все же ответила согласием.

— Ну вот и славненько. Звони Дине. И уезжаем. Повторяю, если ты вдруг забыла. Никаких домогательств с моей стороны, пока ты не привыкнешь ко мне. Беременной ни к чему нервничать. Ребенок должен быть спокойным.

Хотелось спросить, не было ли у него в роду волшебников. Я просто не верила, что вот так просто, легким взмахом руки, можно избавить от всего ужаса, который на меня навалился. Почти от всего. Невозможно только вырвать из сердца занозу. Платона. Я уже хотела выдохнуть облегченно, как снова лапа обреченности потащила меня назад, в пропасть.

— Вадим, я не могу с тобой ехать, — вдруг осознала я. — У меня же кот! Разве ты сможешь принять и его?

Вадим усмехнулся.

— Пока мы не поженимся, ты будешь жить отдельно. Я буду к тебе приезжать, ты к нам. У нас большая семья. Мама, сестра, брат мамы. Привыкнешь. И кот привыкнет. У нас большой дом, и ему там будет намного лучше, чем здесь. Там лужайки, деревья — раздолье. Ты же помнишь, я обещал, что не буду настаивать на близости, пока ты не захочешь. Беременным противопоказано нервничать…

— Нет, Вадим. Извини, но это слишком скоропалительно. Я уверена, что твои родные будут против. Посуди сам. Приехала из провинции, забеременела, чтобы охомутать мальчика из приличной семьи. Ведь ты мне предложение сделал только потому, что я беременна. А так бы и забыл, что у нас что-то было. Мы знакомы всего ничего. И родственники постоянно будут упрекать меня. Если не в глаза, то между собой точно.

Вадим задумался, отставил чашку и положил руки на стол, демонстрируя открытость своих намерений.

— Так, малыш. Я понимаю твои сомнения. Сейчас подаём заявление в местный ЗАГС, берём справку, что ты беременна и нас тут же распишут. Разбирай пока вещи, уговаривай кота. Я по бизнесу дам указания и поеду улаживать дела. Только понимаешь, это без свадьбы, белого платья и всех девичьих радостей. Хочешь, Дину позовём, чтоб тебе не так одиноко было? А лучше пригласим ее на настоящую свадьбу. Я уважаемый человек, и мне не простят, что я зажал торжество. Отметим, как положено. Когда ты успокоиться и будешь способна радоваться жизни.

— Ну так справку должна я сама брать, так же? — я хоть и была полностью деморализована, но всё ещё пыталась что-то контролировать. Однако Вадим и этот вопрос уже решил для себя.

— Малыш, я не хочу, чтоб на тебя тыкали пальцем — беременная малолетка и не замужем. Я не хочу, чтобы на мою девочку кто-то бросал косые взгляды. Справку элементарно куплю.

Я была ему благодарна. Действительно, было бы унизительно отвечать на всякие вопросы. Слезы навернулись на глаза. Я понимала, что ребенку мои переживания ни к чему, но ничего не могла с собой поделать. Шмыгнув носом, я глухо, давя слезы, пробормотала.

— Вадим…, спасибо тебе…

— Ну, малышка, будет тебе! Я быстро! — Вадим обнял меня и по-дружески похлопал по спине и вышел за дверь.

Он, словно старший брат, взявшийся из воздуха, заботился о моем покое и благополучии. Может, мы родим ребенка в браке и расстанемся?! Вернее, останёмся друзьями — родителями. Полюбить его я все равно не смогу, а он пока не настаивает… Я даже перестала хлюпать носом, до того меня вдохновил этот вариант. А за его помощь, что он мне сейчас оказывает, я отблагодарю. Пригожусь в его бизнесе.

И когда Вадим вернулся, я уже была готова к решительному шагу. Конечно, не о такой свадьбе я мечтала, но учитывая, что Судьба повернулась ко мне откровенно спиной, я рада, что хоть как-то начала выбираться из задницы.

Не было традиционного Мендельсона, регистраторша не задавала никаких “Вы согласны взять в жены? ” “Вы согласны взять в мужья?”. Все сухо, деловито. Распишитесь здесь и здесь. Ваше свидетельство о браке. Поздравляю. Получилось практически, как сказке про Винни Пуха. “Пряздрявляю с днём свадьбы, желаю счастя в личной жизни! Пух”.

Но мне было не до романтики. Главное, я выгреблась из многих проблем. Остальные будем решать по мере надобности.

— Ну вот и все! Ты моя жена! Теперь к нотариусу и спокойно можем ехать в Москву, — Вадим целомудренно поцеловал меня в щеку.

У нотариуса мы тоже долго не задержались. Динка поздравила нас и пообещала в скором времени присоединиться. Причем поздравила с каким-то, как мне показалось, излишним энтузиазмом. Я же ее знаю сто лет, и когда в моей жизни случались радостные события, она всегда находила ту самую ложку дегтя, которая могла испортить настроение. Зная эту особенность, я несильно обижалась на нее. В конце концов, она просто отзеркаливала убеждения моей бабушки. Та вечно причитала — не радуйся так сильно, всегда потом плакать приходится. С ее трудной жизнью, возможно, оно и оправдано. Когда человек не считает, что достоин счастья на все сто, он и ждет от Судьбы подвоха и таким образом будто старается соломку подстелить. Если вдруг чего, так он же предполагал…

И вот сейчас она меня удивила, хотя я искренне уже стала думать, что утратила эту способность, как молочные зубы — навсегда. Но заморачиваться не стала — впереди новая жизнь, и нужно активно грести лапками, чтоб все было хорошо и чтоб забылся весь недавний кошмар.