От ее слов ком подступал к горлу. Такие нелепые мечты. Нет, не так. Они были не нелепыми. Ее мечты были светлыми, по-хорошему наивными, теплыми, но детскими.

Несмотря на то, что мир вокруг к Каролине был несправедлив, она сумела сохранить в себе кристально чистую душу. Душу, не запятнанную грязью, нищетой, озлобленностью за несправедливости.

И как? Как он должен был оставить этого ребенка здесь? В месте, где таких, как она, ломают, даже не запоминая имен.

Разве сможет она постоять за себя? Разве справится с мужиками, которые будут обделены долгое время женским вниманием?

— Ноя же могу тебе все это дать! — повысил голос, не сдержался. Хотелось кричать, хоть криком донести до нее всю глупость ее поступка. — Я могу купить тебе миллиард пирожных!

— Нет. У ваших пирожных не будет вкуса свободы.

Его сердце дрогнуло, сжалось, заболело. Одинокая слеза, что скатилась по ее щеке, была гораздо хуже, чем нож в сердце. После ножа он бы выжил, а сейчас так же медленно умирал, как медленно испарялась капля, рухнувшая на пол.

Чувствовал запах крови, и далеко не своей. Взгляд сам собой метнулся к ее руке. Что-то сжимала. Нож? Неужели все настолько плохо?

— Уходи, — большее произнести он был не в состоянии.

Нет, знал, прекрасно знал, что должен был сказать очень многое, но слишком мало времени на беседу по душам. Да и не поверит она ни единому его слову. Только время, пройденное время и поступки смогут убедить Каролину в том, что она может ему доверять.

Только так — его благоразумия хватило на то, чтобы это понять, но ярость…

Едва его Карамелька вылетела за дверь, Ирадий грохнул окровавленным кулаком по столу, который от удара разломился на две половины. Техника точно пострадала, но веркомандиру космической армии было наплевать. В его голове одна за другой рождались идеи, но все мысли сводились к тому, что он должен был остаться здесь.

Должен был, но физически не мог.

— Товарищ верглавнокомандующий, разрешите обратиться с личной просьбой? — произнес он уверенно, едва на том конце ифона раздалось не менее уверенное: “Да!”

— Ирадий, ты в своем уме? Я в отпуске! Малика! Малика, не тронь вазу! Ей шесть веков! — резко ответил друг на фоне звуков бьющегося стекла.

— Я надолго не отвлеку. Мне нужен отпуск или временный перевод.

— С какой стати?

— Я нашел свою слабость, Ант, — с тяжелым вздохом признался мужчина, вспоминая, как заверял друга, что уж с ним-то такого точно не произойдет. — Я нашел свою слабость…

Смех Анта раздавался в ифоне еще очень долго, но временный перевод веркомандир космической армии все-таки получил. Правда, для его подписания ему нужно было вернуться на Землю. Снова целый день провести без своей Карамельки, но он потерпит.

Все что угодно вытерпит, лишь бы больше по ее щекам никогда не катились слезы.

Вместе весело шагать по просторам — так пелось в одной старой песне, текст которой полностью навряд ли кто-то помнил. И да, возможно, в какой-то реальности эта фраза и имела все шансы на существование, но в военной академии вместе можно было только следовать уставу.

После того как я получила комплекты одежды, постельное белье и прочие необходимые мелочи, включая канцелярию для учебы, мы с Эльдером вернулись обратно.

Молодой мужчина, молча, помог мне донести тяжелую поклажу и так же молча свалил все в угол, приказывая мне переодеться и приступить к трудовой деятельности.

До обеда мы должны были полностью навести порядок во вверенных нам помещениях, а также очистить общий холл второго этажа. Мне невероятно хотелось даже не помыться — просто умыться, посидеть расслабленно хотя бы пять минут, но никого не интересовали мои желания. Да и просить — значит, проявить слабость, а этого я себе позволить не могла.

Потому и пришлось следовать приказам. Сначала переодеться прямо посреди комнаты, потому что в уборной тоже наводили чистоту. Чужие взгляды были неприятны, хотелось поежиться, закрыться, но я стойко выдержала экзекуцию. Даже на свист и улюлюканье не отреагировала, хладнокровно продолжая переодеваться.

Потом меня направили вымывать кровати. Эльза уже успела почистить часть, так что вместе мы справились в два раза быстрее. Не разговаривали. Мне не хотелось навязываться, а девушка явно думала о чем-то своем. Взгляд у нее был отсутствующим, да и на вопрос капитана она откликнулась не сразу:

— Эльза, ты намерена проделать в дереве дырку? — усмехнулся Эльдер.

Капитан от своих подчиненных тоже не отставал — мыл стулья, которых я насчитала ровно десять. Рабочих столов было только два, но за ними могли уместиться мы все.

Никаких излишеств.

Открытые окна, не занавешенные тканью; отсутствие деталей, которые придавали уюта. Обернувшись, я увидела на стене расписание, которое тут же вызвало желание подойти и ознакомиться с ним, но капитан был занят беседой, а встревать показалось некрасиво.

— Я старательно выполняю приказ, товарищ капитан, — огрызнулась девушка.

Да, отношения между сестрой и братом явно были напряженными.

За уборкой удалось окончательно успокоиться. Работа всегда помогала мне прийти в себя, а от усталости совершенно не хотелось о чем-либо думать. Механически перетаскивал матрасы, застилала постели, взбивала тонкие подушки. Была спокойна ровно до тех пор, пока меня не окликнули.

— Лучше застилай, блондиночка, лучше. Глядишь, и самой ночью понравится… — хохотнул блондин, поигрывая мускулами. Смерч — именно так он себя назвал, но больше бы ему подошло самовлюбленный болван.

— Неуставные отношения на территории академии запрещены, — поднялся капитан, вставая между нами. — Больше повторять не буду. Услышу подобные шуточки еще хоть раз и заступишь часовым. На пару суток.

— Да что, уже и пошутить нельзя? — огрызнулся блондин.

— Пошутить можно, но мои шутки тебе не понравятся.

Злилась. Совсем немного, но была зла на Эльдера. Какого черта он вмешался в эту беседу? Защищать меня он точно не должен — этого в уставе нет, а о себе я прекрасно могу позаботиться сама. Чем раньше это случится, чем раньше я смогу расставить все точки над и, тем раньше все вокруг поймут, что меня лучше не трогать. Возможные защитники круглосуточно рядом со мной находиться не смогут, а значит, я должна сама уметь за себя постоять.

— Сам заправишь, — положила я постельное и подушку на матрас, приступая к следующей кровати.

— Новобранец Кара, разве я разрешал выполнять мой приказ выборочно?

Я так и замерла с подушкой в руках. Медленно обернувшись, встретилась взглядом с капитаном. Сложив руки на груди, он взирал на меня непреклонно.