– Кажется, я все-таки хочу пойти в туалет.

* * *

Когда мы поднялись наверх, дорогу нам загородила шкафоподобная фигура Стаса.

– Ты куда её повёл? – набычившись, спросил он моего конвоира.

– В туалет.

– И с чего вдруг такая забота? – с подозрением поинтересовался он. – Кажется, внизу было ведро для этих целей?

– Если ты горишь желанием выносить за ней дерьмо, я не возражаю, – равнодушно заметил Палач.

Белобрысый брезгливо скривился, а я почувствовала, как жгучий стыд опалил щеки. Так вот, оказывается, в чем дело. Действительно, никаким сопереживанием тут и не пахнет. И пусть Палач больше похож на человека, чем все остальные, но это не значит, будто ему на меня не плевать.

– Ладно, идите, – снисходительно "разрешил" Стас, отойдя в сторону.

Мы пошли дальше, и я зажмурилась от яркого дневного света, заливающего комнату наверху. В груди невозможно защемило. Раньше никогда не задумывалась о том, как сильно люблю солнце и его тёплые лучики. А теперь… Возможно, я вижу его в последний раз. И то сквозь мутные оконные стекла, покрытые толстым слоем пыли и грязи. Через которые, к слову, я опять ничего не разглядела. Все, что удалось увидеть, это буйно разросшуюся зелень, кусты и деревья, и небольшой кусочек голубого неба. Похоже, место, в котором меня держали, было заброшенным. И наверняка находилось вдали от человеческих глаз.

Мы дошли до туалета, и на этот раз Палач не стал ограничивать меня по времени. Просто пустил внутрь и остался ждать снаружи.

Я постаралась не сильно злоупотреблять полученным кусочком свободы, но закончив с основными делами, тщательно обшарила шаткий облезлый шкаф, расположенный в углу. Я надеялась найти что-то острое, может, отвертку или напильник, любой предмет, который можно было бы использовать для своей защиты, но, конечно, ничего подходящего там не оказалось. Только какие-то ведра, тряпки, а на верхней полке уже знакомая аптечка, полотенца и мыльные принадлежности. Конечно, глупо было рассчитывать найти в этом шкафу оружие. Но я хотя бы попыталась.

Палач сопроводил меня обратно, завел в комнату, а я как обычно его поблагодарила.

– Спасибо, – сказала сухо, на этот раз уже не пытаясь заглянуть в глаза, найти там что-то или к чему-то воззвать. Я уже поняла – это бессмысленно.

Однако на сей раз он не проигнорировал мои слова благодарности.

– Поешь, – кивнул на пакет с едой, оставленный им ранее на столе, и собрался уходить.

– Думаешь, в этом есть смысл? – бесцветным тоном отозвалась я, открыто глядя ему в глаза.

Он замер на мгновение, и наши взгляды встретились. Теперь уже выдерживать такой контакт было несложно, даже наоборот, я чувствовала своё превосходство, потому что была права. Но все равно ждала. Искренне надеялась на чудо и ждала, что тюремщик опровергнет мою догадку. Успокоит, заверит в том, что смысл, безусловно, есть, а может, даже скажет не бояться и пообещает, что все будет хорошо… Но это были такие глупые и наивные надежды. Конечно, ничего подобного Палач не сказал. Вместо этого первым отвёл взгляд, развернулся и ушёл.

Дверь за ним закрылась, а я изо всех сил стиснула зубы, чтобы не завыть в голос.

Отец всегда учил меня не терять время на жалость к себе, а расходовать его с большей пользой. К чему себя жалеть? Это ничем не поможет и ситуацию не исправит, так зачем напрасно тратить душевные силы? Так поступают только слабаки. А я сильная. Я не сдамся. И буду бороться до последнего вдоха.

Поэтому хватит уже вышагивать из угла в угол и трястись, Лена! Возьми, наконец, себя в руки и думай! Думай, что тебе делать!

Рухнула на кровать, выдохнула, попыталась настроить себя на нужный лад.

Я поняла свою ошибку. С самого начала я заняла выжидательную позицию, искренне веря в то, что меня спасут, а ведь это неправильно. Да, наверняка в этот самый момент папа делает все возможное и невозможное, чтобы найти меня, но ведь это еще не значит, что у него получится. Как бы мне того ни хотелось, но мой отец не всесилен. Я не должна надеяться только на него. Надо взять ситуацию в свои руки и действовать самостоятельно.

Я одна здесь. Совсем одна. И кроме меня самой мне никто не поможет. Да, только как я смогу помочь сама себе, пока даже близко не представляла.

«У тебя всегда должен быть в запасе план Б. А еще лучше – план В и Г и даже Д, если есть такая возможность».

«Неразрешимых ситуаций не бывает. Иногда решение лежит прямо на поверхности, но мы его не замечаем из-за того, что мыслим шаблонами. А стоит только посмотреть на проблему шире, не опираясь на привычные рамки, ограничивающие наше сознание, и решение станет очевидным».

Обычно, когда папа говорил мне подобные вещи, я не слишком внимательно вслушивалась, считая все эти заумные речи бесполезными нравоучениями. Нетерпеливо кивала, ожидая, когда же он, наконец, перейдет к главному и подскажет правильное решение моей текущей проблемы, а не будет углубляться в свою философию…

Теперь его слова всплывали в моей голове сами собой, и впервые в жизни я была за них благодарна. Жаль только, что невнимательно слушала и не запомнила больше…

Сейчас я должна придумать как минимум план Б на тот случай, если папа меня не спасет. И должна мыслить шире, чтобы понять, как именно это можно сделать.

В том, что меня собираются убить, сомнений не было. Не зря этот ублюдок Игорь-Семён-Валерьевич взбесился из-за вопроса о масках. Он явно не ожидал, что отец так быстро и просто узнает о его истинных планах. Но даже без этого я могла догадаться и раньше и сейчас мысленно ругала себя за то, что предавалась панике и страху, вместо того, чтобы думать и анализировать ситуацию. Ведь преступники действительно ничего от меня не скрывали. Ни своих лиц, ни имён, ни кличек. Даже если отец благополучно подпишет нужные им бумаги, это не помешает ему, заполучив меня обратно, взять и отомстить. Он человек старой закалки, справедливый, принципиальный. И конечно, он ни за что не оставит безнаказанными обидчиков своей дочери. Как минимум глупо давать ему столько информации для осуществления подобных целей.

И как ни противен мне был прилизанный главарь их мерзкой группировки, глупым назвать его я никак не могла. И отчего-то верила, что он всегда добивается поставленных целей. Это не так уж и сложно, если у тебя нет ни совести, ни жалости, ни принципов. Зачем ему лишние проблемы? Нет человека – нет проблем. Меня просто не найдут, а значит, и дело не заведут. Такие, как он, вряд ли оставляют после себя следы, даже если риск от этого минимален. А в данной ситуации риск и вовсе весьма существенный. Отец наверняка догадывается, если не знает точно, кто на него наехал, а это значит, что главарь первым попадет под подозрение в похищении. А если я потом его еще и опознаю… Зачем ему этот гемор? Нет, я не жилец, это совершенно точный и неопровержимый факт.

Но я не собиралась сидеть сложа руки и ждать, пока меня убьют. В голову уже пришла одна безумная идея, но я сразу прогнала ее прочь, даже не позволив себе обдумать как следует. А ведь вариантов у меня было не так уж и много. Последующий усиленный мозговой штурм не принес ровным счетом ничего, и я была вынуждена вернуться к тому, о чем подумала в самом начале.