Крутой поворот, скрип деревянных колес, ветер в лицо, вышибающий слезы, — и я с ужасом замечаю преграду. Прямо перед нами на дорогу с треском и грохотом падает могучее дерево.

Холаф натянул поводья, чтобы не дать нам врезаться на полном ходу в поваленное дерево. На это негодяи и рассчитывали. Чтобы беспрепятственно обобрать мертвецов.

Заржав от боли, животное подчинилось и сбавило темп. Но мы все прекрасно понимали: остановить телегу сразу невозможно. Еще немного — и нам грозит столкновение.

Я представила, как наша тарантайка на полном ходу врезается в дерево и разлетается на щепу, а мы вылетаем из нее, будто из катапульты. Увидела наши изломанные тела так ясно, будто это уже случилось. И почувствовала в ладонях тепло.

Огонь! Я могу сжечь препятствие!

Охваченная этой мыслью, я приготовилась сделать то же самое, что уже проделала в домике Марциуса. Только тогда мною руководил гнев, а теперь страх за собственную жизнь.

Но внезапно старик положил руку мне на предплечье. И огонь, готовый вырваться из моих ладоней, куда-то исчез. Испарился! Там, где чувствовался жар, стало пусто и холодно.

Я в немом изумлении уставилась на мага. Он что, решил нас убить?!

Но тот только молча качнул головой.

И вот тут произошло что-то странное. Из лесной чащи выскочил человек. Ухватился руками за ствол и оттащил его прочь, освобождая дорогу.

Ну и силища!

Я не смогла толком рассмотреть мужчину (а это точно был мужчина!), только увидела, что он очень высокий. Его лицо до самых глаз скрывала кожаная маска. А еще было в нем что-то знакомое: что-то в наклоне головы, в том, как он поводил плечами, даже в легкой сутулости…

Не успела я понять, что меня смутило в образе незнакомца, как он отвернулся. Телега, громыхая, проскочила мимо него. Он же громадными прыжками устремился навстречу нашим преследователям.

Люди так не двигаются. Кто же он? Или правильнее будет спросить: какой расы? Лапищи у него впечатляющие.

Массивную фигуру нашего спасителя скрывал черный плащ с поднятым капюшоном. Кроме широкой спины ничего не рассмотришь. Я только заметила, как незнакомец одним ударом запросто уложил наземь напавшего на него грабителя.

Холаф снова стегнул лошадку, и мы продолжили нестись прочь от засады, устроенной разбойниками.

* * *

Вскоре мы оказались так далеко, что уже не слышали криков. Были слышны лишь хлопанье крыльев переполошившихся птиц да свист ветра, заплутавшего в верхушках деревьев.

Но мое сердце продолжало сжиматься от беспокойства. Что стало с тем незнакомцем, который вмешался в планы грабителей? Смог ли всех одолеть? Или они одолели его?

— Вы видели того парня, что нам помог, нир Марциус? Как думаете, с ним все в порядке? — Я умоляюще уставилась на старика.

Тот все это время оставался невозмутимым, будто заранее знал, чем все закончится.

— За него можешь не волноваться, — Марциус улыбнулся. — Парень крепкий, сможет за себя постоять.

— Вы знаете, кто это? Почему он нас спас? И как он один справится с целой бандой? А если его ранили и он лежит, истекает кровью? Неужели мы бросим его одного?!

— Не тараторь, — отмахнулся старик. — Ишь трещотка. Ничего с ним не станется.

Я в тревоге оглядывалась по сторонам, надеясь заметить хоть намек на то, что наш спаситель выбрался из передряги живым и невредимым. А спокойствие мага расценила как равнодушие.

Тот человек… то есть тот незнакомец нас не знал, но пришел нам на помощь, а Марциус даже не хочет взглянуть, жив ли наш спаситель после проявленного альтруизма или нет. Конечно, я побаивалась возвращаться, ведь в лесу оставались разбойники. Но и бросить того, кто спас мою жизнь, не могла…

— Мы должны вернуться! — произнесла, твердо глядя на Марциуса.

Потом обернулась к вознице:

— Холаф, останови!

— Парень, ты в своем уме? — воскликнул тот. — Мы едва избежали опасности!

— Нир Марциус, скажите ему остановить лошадь! — продолжала настаивать я. — Если вы не хотите, то я пойду один!

— Ну чего ж ты такой недоверчивый, — заворчал старик, обращаясь ко мне как к племяннику.

А потом, нагнувшись к самому уху, быстро шепнул:

— Вспомни, кому помогла недавно?

Я на секунду оцепенела.

Неужели это… Да нет, не может быть!..

Видно, все мысли были написаны у меня на лице. Потому что Марциус усмехнулся:

— Может, может.

От изумления я забыла захлопнуть рот. Видя мою реакцию, он добавил:

— Дай парню долг отдать. Он сам покажется, если захочет.

Так вот почему фигура мужчины показалась мне смутно знакомой!

— Как же он запомнил меня? Вы же говорили, что отвод глаз сделали!

— Существует небольшая вероятность, что мог не забыть. Твое добро больно в сердце ему запало. Вот и запомнил.

Но откуда старик все это узнал? Он же спал, когда я спасала Горгушу.

Или не спал?

Прикусив язык, я подозрительно покосилась на Марциуса. А старичок-то не прост! Какие еще будут сюрпризы?

— Так мне останавливаться или нет? — недовольно пробасил возница.

Старик с добродушной улыбкой махнул рукой:

— Все хорошо, Холаф. Мой племянник уже передумал.

* * *

Спустя полчаса мы выехали из леса и двинулись по дороге. Теперь она вилась меж полей. Чаша осталась далеко позади, нас больше никто не преследовал. Постепенно на сердце у меня отлегло.

Я надеялась, что Хармс справился с бандитами и сам не пострадал.

Вскоре мое внимание привлекла стая черных птиц, похожих на воронов. Они кружили над полем и словно ругались, оглашая воздух противными криками.

— Просто так эти твари не будут собираться в одном месте, — произнес Марциус, внимательно вглядываясь в безобразную стаю. — А ну-ка, останови телегу, — приказал он Холафу.

Лошадка послушно остановилась. Мы с Марциусом слезли с телеги. Причем у него это получилось куда изящнее и привычнее. Я же выкатилась колобком. Плюхнулась наземь, со стоном потерла пятую точку и заковыляла за магом.

— Почему эти птицы вас привлекли? — пробурчала, глядя на стаю. — Что в них такого?

— Это герфы. Падальщики.

— Думаете, там труп?! — охнула я и запнулась.

Учитывая промышлявших неподалеку разбойников, не удивлюсь, если мы наткнемся на их жертву.

— Уверен, — пробормотал старик, раздвигая высокие колосья. — Но их влечет не мясо, а магия. Они питаются трупами магических существ.

— А… а магами?