— И магами тоже. Мертвыми, — хмыкнул он.

— Э-э-э…

Мне стало не по себе.

Встав рядом со стариком, я уставилась на черную копошащуюся массу, облепившую странный бугор.

Наше появление вспугнуло птиц. Они взмыли вверх, но улетать даже не думали. Покружились немного и сели поодаль, недовольно косясь в нашу сторону.

А мы остались стоять, глядя на… на что?

Я во все глаза уставилась на останки, которыми живились герфы. На примятой траве лежала полуобглоданная туша размером с лошадь, не меньше.

Сначала я решила, что она принадлежала огромной птице, но, присмотревшись, засомневалась. Хотя если предположить, что птицы тут могут иметь пятнистую шерсть, туловище и четыре нижние конечности, как у барса, в совокупности с орлиным клювом и крыльями, то…

— Это альфин, — произнес Марциус. Его голос звучал печально. — Необычайно редкое и красивое магическое создание. Впервые в жизни вижу его так близко. Жаль, что она погибла.

— Она?

— Да, это самка. Видишь темный ободок вокруг шеи? У самцов его нет. К тому же самцы обладают густой гривой.

Мне стало жаль неведомое существо. Его крылья, распластанные по траве, выглядели мощными, способными поднять в небо любой вес. Ветер трепал белые с черными кончиками перья и ерошил серебристую шкуру в тех местах, куда еще не добрались клювы падальщиков.

— Почему она умерла?

— И у магических существ жизнь когда-либо заканчивается, — ответил маг и скорбно добавил: — Но этот зверь еще не так стар, чтобы скончаться. Хотел бы я знать, что с ней случилось.

Я опустила голову, отдавая дань благородному созданию, как мне вдруг показалось, что брюхо альфина вздулось. Что-то волнообразно толкнулось изнутри.

— П-профессор! Смотрите! — Я вскинула руку. — Там что-то есть!

— Не может быть! — тут же отреагировал старик. — Это детеныш!

Мы бросились к трупу, ребра которого, обглоданные до белой кости, торчали в разные стороны. А вот до нижней части туши герфы еще не добрались.

Марциус рубанул воздух рукой, будто что-то рассек, — и брюхо мгновенно раскрылось, словно под действием скальпеля. Я еле успела подставить ладони, и в них скользнул окровавленный, но живой комочек в околоплодной оболочке.

Я поспешно освободила детеныша, не веря, что он смог так долго обходиться без воздуха. Скинула с себя плащ-накидку и завернула в него мокрое тельце. Слепой малыш тут же жалобно запищал.

Глянула на новорожденного альфина, легко уместившегося в моих ладонях, и сердце зашлось от жалости.

Малыш дрожал, его клювик жалобно раскрывался.

— Мы не можем оставить его тут, — сказала, твердо зная, что ни за что не брошу кроху. И прижала его к груди.

Тот наконец-то пригрелся, затих.

— Увидеть альфина уже к большой удаче. Конечно, мы не можем беспомощного детеныша отдать на съедение птицам, — тут Марциус задумался, — но эти существа слишком независимы и избегают людей. Боюсь, нам придется отпустить его, как только он откроет глаза.

На этом и порешили.

Вернулись к телеге, где нас дожидался Холаф. Увидев, что у меня в руках, он испуганно замахал руками и закричал:

— Альфин! Зачем вы его взяли? Где его мать? Они не бросают своих птенцов! Если вы украли его, то нам от нее не скрыться!

— Его мать погибла, — сокрушенно призналась я. — Мы спасли только детеныша.

Но мужчина словно не слышал меня. Приставив ладонь ко лбу козырьком, он нервно вгляделся в небо. Боялся, что вот-вот самка альфина спикирует вниз, чтобы схватить его в когтистые лапы.

— Успокойся, Холаф. — махнул рукой подоспевший Марциус. — Мой племянник сказал правду. Мы спасли жизнь этому малышу. А украсть птенца невозможно при всем желании. Альфины гнездятся высоко в снежных скалах, куда не может добраться ни зверь, ни человек.

На лице Холафа мелькнуло сомнение. Но, видимо, слова старика показались ему весомее, чем мои.

— Если так, то сама Рамаен — богиня судьбы и удачи — привела вас сюда, — пробормотал он недоверчиво. — Альфины не любят людей. Никогда не видел их так близко от людского жилья.

— Что-то заставило самку покинуть скалы, — подтвердил Марциус наши общие мысли. — Возможно, она искала еду и была ранена во время охоты. Или ее прогнали свои же… Но задерживаться, чтобы выяснить это, нам все же не стоит.

Тяжело вздохнув, я прижала альфёнка к груди и забралась в телегу.

* * *

Дальнейший путь проходил спокойно, будто мы уже выполнили лимит на опасности и приключения. Дорога была на удивление ровной, телегу почти не трясло. Я только боялась, что возникнет проблема с кормлением альфина. Марциус подсказал, что эти существа питаются сырым мясом, но такой малыш не сможет переварить его самостоятельно: мать разжевывает и смешивает со слюной, чтобы детеныши могли съесть.

Что ж, сырого мяса у нас не имелось. Зато в котомке лежали полоски вяленого. Я разжевала кусочек из нашего запаса и поднесла его к клювику найденыша, ни на что, впрочем, особо не рассчитывая. Но малыш склевал подношение! И тут же заснул в моих ладонях, спрятав клювик в пушок на груди.

Я осторожно погладила его по крошечной голове подушечкой пальца и устроила у себя на коленях. Внутри разливалось приятное тепло. Везет же мне на крылатых, за два дня уже второго спасаю!

Мысли переместились на Хармса. Хотела бы я знать, как он оказался в том лесу. Может, Марциус прав и парень просто хотел нам помочь?

Надеюсь, мы с ним еще увидимся. Не хочется, чтобы он пропал насовсем.

Пока мой питомец спал, я решила подтянуть свои знания по миру, в который занесло. Вытащила из котомки «Краткую историю Алестериума» и погрузилась в чтение.

Не стоит терять время зря, особенно если его и так мало. Глупо приехать в академию и не знать элементарных правил приличия или традиции местных народов. Меня сразу раскусят! Нет, мне нужно слиться с толпой. Чем незаметнее я стану, тем лучше. Быть серой мышью и не отсвечивать — вот мой девиз!

Это особенно актуально, учитывая, что учиться мне придется с той сумасшедшей пятеркой.

* * *

Я перелистнула очередную страницу и изумленно уставилась на цветную гравюру. Неизвестный художник нарисовал на ней того… с серебристыми волосами. Который предлагал меня сжечь!

— Профессор, — зашептала я, растолкав Марциуса. Старик успел уже задремать. — Кто это?

— А? Что? — зевнув, маг взглянул на гравюру. — Это последний король Леронии, Радориус II. Умер несколько лет назад. С тех пор нами правит его брат Данарий, но все ждут, когда наследник достигнет брачного возраста и взойдет на престол.