Показательно, что на все эти военные расходы погрязшее в равнодушном и корыстном бюрократизме центральное правительство Китая не выделило ни копейки. А намерение Линь Цзэсюя организовать народное ополчение обеспокоило маньчжурские власти едва ли не более, чем перспектива английского набега.

Здесь надо указать, что первая война с европейцами воспринималась в Поднебесной именно как очередной набег варваров. Отсюда и столь странное для нас дальнейшее поведение маньчжуро-китайских властей в ходе боевых действий – в силу своей естественной ограниченности они искренне считали эти события не войной двух империй, а очередным набегом каких-нибудь кочевников. Сколько их было в истории Китая! Варвары пограбят, пожгут и уберутся восвояси, и снова можно будет заняться своими любимыми делами – философией, поэзией, коррупцией, поручив нудную торговлю с варварами раболепным купцам-компрадорам. Вся разница, что варвары на этот раз приходят не из степей за Великой Китайской стеной, а из морских пустынь, куда они неизбежно уберутся сами собой, сколько бы городов они ни захватили у морских границ. Ну а то что варвары оказались локально сильнее, не страшно, такое тоже случалось в долгой истории Китая. В любом случае внутриимперские проблемы и интриги были для большинства «мандаринов» (так европейцы в XIX веке именовали чиновников империи Цин) куда важнее и опаснее всех варварских подданных королевы Виктории с их дьявольскими орудиями войны.

С конца 1839 года и до июня 1840-го военные действия носили характер отдельных стычек у морского побережья. В отличие от европейских войн война была необъявленной. Она и не могла быть объявленной в силу отсутствия дипломатических отношений. Китайцы, например, первоначально даже не знали символики белого парламентёрского флага, а британские представители для обращения к Китаю использовали выходящую в Макао, старинной португальской колонии, газету на китайском языке. Воистину то была война миров.

Первые столкновения китайских войск с европейским оружием

Экспедиционные силы Британии первоначально состояли из четырёх европейских полков, сводного волонтёрского полка Индийской армии, артиллерийских и сапёрной частей – всего 4094 человек, не считая прислуги. Флот в начале войны состоял из трёх линейных 74-пушечных кораблей, двух фрегатов (20 и 28 орудий), пяти корветов и бригов и четырёх вооружённых пароходов, принадлежащих Ост-Индийской компании. Сухопутные войска размещались на 28 транспортных судах.

Войска и корабли готовили в Англии и Индии, порох и артиллерийские снаряды доставили из Австралии, транспортные суда вместо балласта везли уголь для пароходов. Даже в этих деталях заметна основательность подготовки «варварского набега».

К июню 1840 года британские экспедиционные силы сосредоточились на внешнем рейде у Макао, несколько южнее Кантонского залива (устье Жемчужной реки, Чжуцзян). Ещё в период Наполеоновских войн англичане планировали оккупировать этот португальский анклав под предлогом защиты его от французов, захвативших Португалию. По требованию китайских властей английская эскадра тогда ушла из Макао. Во время войны Англии и США в 1814 году английские военные корабли уже заходили в китайские воды у Кантона, преследуя североамериканских купцов.

Англичане, ещё не оценив в должной мере слабость китайских войск, не решились сразу атаковать форты Кантона, как того требовало правительство в Лондоне. У англичан на данном театре боевых действий не было ни одной сухопутной базы, ощущался недостаток пресной воды – приходилось парусами собирать дождевую воду. К тому же с июля в Южно-Китайском море начинается период тайфунов, существенно осложняющий мореплавание. Поэтому первая операция англичан была направлена именно на выявление и захват подходящей базы у побережья, которую было бы легко оборонять.

Гонконг ещё не возник, и такой базой выбрали город Динхай на островах Чжоушань в Восточном Китае, у берегов провинции Чжэцзян, южнее устья реки Янцзы. 3 июля 1840 года английский пароход прошёл узким проливом в гавань Динхая. Китайские войска и флот, видимо, от неожиданности, сопротивления не оказали. Пароход провёл за собой всю английскую эскадру.

Первая «опиумная» война

Как несколько позднее писали офицеры Генштаба Российской империи подполковник Бутаков и капитан Тизенгаузен: «После полудня 4-го июля был отправлен на адмиральскую джонку парламентёр, на которого китайцы пытались навести свои орудия, но не успели произвести выстрела, так как его шлюпка быстро пристала к борту. Когда китайский адмирал, находившийся в городе, приехал на джонку, ему было прочитано в присутствии экипажа требование английского правительства о сдаче Чусана. В прочтённом требовании было также включено обращение к китайскому народу, в котором английское правительство объясняло, что оно ведёт войну только против императора и мандаринов; однако это обращение, по-видимому, не произвело никакого действия на экипаж – по выражению лиц видно было, что китайцы более ненавидят англичан, чем своих притеснителей манджур».

Ответа на ультиматум так и не последовало, и на следующий день, 5 июля 1840 года, в половине третьего пополудни пушечным выстрелом с английского фрегата начался первый крупный бой китайского и европейского войск. За 9 минут английские корабли разрушили ближайший китайский форт, средневековую 6-пушечную башню, и шлюпки с британским десантом беспрепятственно высадились на берег. С высоты занятого холма англичане увидели город Динхай, четырёхугольник средневековых крепостных стен со рвом. Тут же британская десантная артиллерия открыла огонь по городу гранатами, вызвав пожар и панику населения.

Штурм средневековых стен был отложен на завтра, но на следующий день англичане увидели город, покинутый и жителями, и войском. В городе захватчики, к своему удивлению, нашли большие запасы пороха и значительные склады старинного, как им показалось, оружия. Так, без потерь и упорных боёв, англичане получили удобную базу у побережья Китая, а развитое сельское хозяйство на островах обещало и решение продовольственной проблемы экспедиционных войск. Не меньше, чем слабое сопротивление, англичан поразило отличное состояние мощёных дорог в городе и окрестностях.

Опираясь на Динхай, английские суда двинулись вдоль китайского побережья на север и 10 августа бросили якоря у порта Тяньцзинь (ныне третий по величине город в Китае) в столичной провинции Чжили. Быстрое падение Динхая и появление «варваров» на подступах к Пекину повергло маньчжурское правительство в растерянность. Губернатор столичной провинции маньчжур Ци Шань вступил с англичанами в переговоры. Те, в свою очередь, не смогли из-за отмелей ввести свои пароходы и тем более парусные суда в реку Хайхэ (Байхэ). Британцы были вынуждены, ввиду отсутствия закрытой якорной стоянки, постоянно крейсировать в море, поэтому согласились на перемирие и ведение дальнейших переговоров в Кантоне.

Неудача с попыткой проникновения британских судов в устье Хайхэ носила стратегический характер: здесь у Тяньцзиня река соединялась с Императорским каналом, который шёл с юга от Янцзы (самый длинный искусственный водный путь в мире – 1 700 километров) и по которому Пекин и северные провинции снабжались продовольствием. Контроль над этим стратегическим пунктом без преувеличения позволил бы англичанам взять Цинскую империю за горло. Планы этого стратегического «иглоукалывания» свидетельствуют о том, что английское командование, в отличие от своих китайских коллег, неплохо изучило противника и его болевые точки.