— Понял, господин полковник.

— Все, Усим, до связи!

— До связи!

Фардини отключил телефон.

— Все ли в порядке, саиб? — поинтересовался Мураф.

— Да, Алим. Редан-младший прошел проверку.

— Я не сомневался в этом.

— Да? И почему? Стал слишком доверчив?

— Нет. А не сомневался потому, что перед встречей просканировал дом и участок. Сканер показал отсутствие каких-либо записывающих, прослушивающих и других штучек спецслужб.

— Но не сказал мне об этом?

— Так это входит в круг моих обязанностей.

— Ладно, ты прибавь скорость, у чайханы остановись, голова болит, надо чаю хорошего (подразумевается, с ханкой) выпить пару пиал.

— Да, господин полковник.

Мураф, увеличив скорость, бросил взгляд на карту. До ближайшего селения десять километров, пятнадцать-двадцать минут езды, если, конечно, не произойдет что-нибудь.

Ничего не произошло, и в 14.15 черная «Тойота» остановилась у чайханы кишлака с трудно запоминающимся названием.

Усим Базани отключил телефон, стер номер.

Раздался звонок внутреннего телефона. Он поднял трубку:

— Капитан Базани.

— Это полковник Хамрул. Зайди ко мне, капитан.

— Есть, господин полковник.

Базани положил трубку. Его вызывал заместитель начальника Главного управления, в ведении которого был отдел майора Карима Редана. Это было неожиданно. Раньше полковник ограничивался совещаниями и беседами только с начальниками отделов. Значит, что-то произошло. То, что он упустил.

Быстро помолившись, капитан поспешил на второй этаж здания ГУНБ.

— Разрешите, господин полковник? — спросил он, приоткрыв дверь кабинета.

— Входи, Базани.

«Оборотень» прошел на середину, отметив нахождение за столом-приставкой майора Редана, и доложил о прибытии.

Полковник указал ему на кресло напротив майора и произнес:

— Я вызвал вас, капитан, для того, чтобы ознакомить с приказом, согласно которому вы назначаетесь заместителем начальника третьего специального отдела управления и вам присваивается очередное звание — майор.

Базани не смог сдержать радости. Он улыбался во весь рот, поднявшись и приняв положение «смирно».

— Благодарю, господин полковник, служу Исламской Республике Афганистан.

— Присаживайся, поздравляю.

— Еще раз спасибо за доверие.

— Это ты подполковника Редана благодари. Твоему начальнику также присвоено очередное специальное звание, и на твоем назначении на вышестоящую должность настоял именно он.

Базани повернул голову в сторону Редана:

— Благодарю, господин подполковник!

— Служи, Усим, так же усердно, как и до назначения.

— Не сомневайтесь, не подведу.

— Свободны, господа офицеры, — кивнул Хамрул. — Сегодня совещания не будет, я вызван к начальнику.

— Есть, господин полковник, — ответил Редан и вместе с новоиспеченным майором безопасности вышел из кабинета.

В коридоре он остановил заместителя:

— Ты, Усим, займись приемом должности, но и текучку не забывай, я проеду к одному своему агенту.

Базани проводил своего начальника ненавидящим и в то же время снисходительным взглядом. Подумал: ничего, даст Всевышний, и тебя бросят на съедение шакалам, подполковник, а я сяду в твое кресло. Хотя почему в твое? Более подойдет кресло начальника управления. Ничего, Усим умеет ждать.

Майор отправился в отдел, предвкушая, какое впечатление на равных всего лишь какой-то час назад офицеров произведет его повышение в должности и звании. Он услышит много красивых слов, и не важно, что их скажут не от души, а следуя традициям. Главное, что они будут произнесены и он их услышит. Подполковник же Редан сел в припаркованный на охраняемой стоянке ГУНБ свой подержанный «Форд», проехал КПП.

Охрану усилили после того, как на стоянку шахид загнал машину со взрывчаткой. Его вычислили, но поздно. Смертник подорвал взрывчатку, которой был забит багажник. Взрывом уничтожило с десяток машин, выбило стекла. Двоих охранников разорвало на месте, один офицер получил ранение в голову и до сих пор находится в коме. Сейчас система пропуска была усложнена. Вместо шлагбаума раздвижные массивные ворота, которые и грузовику не протаранить, бронированное здание контрольно-пропускного пункта, такой же массивный металлический забор и новое, что переняли у американцев, — небольшие фугасы по обе стороны дороги, срабатывающие, если водитель подъезжающего автомобиля не нажмет на клавишу «свой» пульта дистанционного управления. Поначалу говорили, что это лишнее, мало ли кто случайно забудет про пульт и заполучит фугас в машину. Потом разговоры утихли. Никто не забывал в нужный момент нажать клавишу выданных всем сотрудникам устройств. Это после того, как сработал один фугас. И сработал тогда, когда к Главному управлению неслась грузовая машина. В ней не было взрывчатки, в кузове сидели двадцать пять до зубов вооруженных боевиков. И только подрыв фугаса, сломанный грузовик и активные действия караула остановили этих фанатиков. Впрочем, после подрыва грузовика попытки покушения на управление прекратились.

Подполковник петлял по городу, следя за обстановкой. «Хвоста» не было, это он мог сказать точно. Карим знал, как уходить от ненужного сопровождения. Остановился возле большой старой мечети, прошел на набережную. Это было безопасное место, проверялось сотни раз. И очень удобное для выхода на связь.

Он прикурил сигарету, опершись на перила парапета, внимательно осмотрелся. Затем достал сотовый телефон и набрал номер.

— Да, друг? — тут же ответили ему.

— Добрый день!

— Добрый.

— В 22.00 ждите информацию по электронке в закодированном виде. Код по варианту 3А, Гиндукуш.

— Понял вас!

— До свидания!

— Подтверждение получите в том же порядке, до свидания!

Редан выключил телефон. В машине сменил sim-карту, поставил свою обычную, новую оплавил зажигалкой и выбросил. Он всегда, выходя на связь, применял новую sim-карту, которую брал в тайнике старого дома.

Карим Редан сотрудничал с российской разведкой с 2009 года. Его никто специально не вербовал, он сам изъявил желание работать на СВР. На мировоззрение братьев решающее значение оказал их дядя Садык, в начале двухтысячных годов служивший заместителем молодого генерала Мухаммада Фахимхана, советника Ахмад Шаха Масуда, который возглавлял Объединенный исламский фронт спасения Афганистана (Северный альянс). Фронт был создал еще в 1991 году для борьбы с правительственными войсками. После того как просоветский режим был свергнут лидерами фронта, Масуд и Абдул Рашид Дустум вошли в состав нового правительства. Но на страну обрушились полчища талибов. Кабул под их натиском пал. Ахмад Шаху Масуду пришлось срочно возрождать фронт при поддержке России. Созданные формирования остановили продвижение талибов на север, закрепив за собой обширные территории. Тогда Садык познакомился с капитаном Жуковым, ставшим впоследствии одним из старших помощников генерала Володарского. Жуков прибыл в Афганистан как советник и воевал против талибов вместе с афганскими таджиками и узбеками. В одном из боев он вынес с поля боя раненого Садыка. Впоследствии Ахмад Шах Масуд был убит смертником, прибывшим в штаб альянса под видом журналиста, с которыми Масуд часто общался. После похорон легендарного Ахмад Шаха в Панджшерском ущелье 16 сентября 2001 года его место занял генерал Фахимхан, а Садык стал заместителем командующего, альянс воевал успешно. Племянники могли гордиться своим дядей и гордились. Он погиб перед общим наступлением на талибов. После того как в страну вошли Международные силы содействия безопасности в Афганистане, так называемая Западная коалиция во главе с США, Редан понял, что это не те силы, которые ставят целью укрепление и развитие его родины. Еще дядя Садык говорил: Афганистану для развития нужна Россия. И России нужен мирный, спокойный Афганистан. Он рассказывал и о капитане Жукове, спасшем ему жизнь. Уже будучи лейтенантом ГУНБ, Карим Редан узнал, что в российское посольство прибыл Сергей Петрович Жуков. На него, тогда майора безопасности, он и вышел с предложением сотрудничества. Оно было принято. Редан ни разу не пожалел о сделанном шаге, так как на его глазах устанавливали порядок американцы, и он видел, что все это показуха. Ни американцам, ни другим странам НАТО мирный Афганистан был не нужен. Международные силы, несмотря на борьбу с душманами, фактически поддерживали их. Уж он, как офицер Главного управления национальной безопасности, был в курсе проводимых под прикрытием ISAF мероприятий, если так можно назвать операции по вооружению «Талибана», поощрению развития все большего количества заводов по производству наркотиков и переправки крупных партий через Таджикистан в Россию. Поэтому его не мучила совесть. Он не был предателем, он был патриотом своей страны, как и младший брат Алим, внедренный в террористическую организацию, а сейчас, как оказалось, во всемирную паутину ИГИЛ.