старание — из-за нелепой кражи коня и подпаленных брюк? Не такой уж большой ущерб я ему нанесла!

— Куда делась ваша жена? — прямо спросила у надменного ташерца, пока он еще какое-нибудь испытание для «неприятной огненной ланты» не придумал. — Надеюсь, сбежала?

— Она погибла. Прямо тут, на этом самом месте, — безэмоционально бросил герцог.

Здесь? Да нет, быть того не может! О таких вещах не говорят за прогулкой по саду. Он меня просто пугает в отместку за Айка.

— Знаете, сир Нетфорд, я смирилась с грубыми местными нравами и отсутствием манер, но подобные шутки…

— Шутки? — он поднял на меня посеревшее лицо. — Кетрисс вас очень щадит. Боится, что сбежите, несмотря на брачные бумаги. Но глазам придется открыться, хотите вы того или нет. Вы не заметили траур, ленты, вуаль?

— Заметила, — сообщила шепотом. Не совсем же я слепая? — Ваш отец, прежний герцог, хозяин предела… Вы сами сказали, что он отправился в «граксовы чертоги».

— А спустя пару недель, во вторую Великую ночь, за ним последовала моя молодая жена. Траур двойной, — угрюмо бросил Нетфорд. — Именно из-за него я не могу связать себя новым союзом в ближайший год. Поэтому — брат. Считайте, что вам опять повезло.

— «Необычайно», — прохрипела, потирая горло под голубым воротником. Ткань удушающе сжалась на коже.

Так это не шутка? Невозможно вот так правдоподобно сыграть утрату. Да и не приметила я в герцоге признаков артистизма.

Его молодая невеста… Прямо здесь, у алтаря… Как это возможно? Кто позволил этому случиться?

«Мой брак был неудачен и короток. Я был женат целых пять дней», — вспомнилось сказанное в экипаже.

Он прав: это меня не касается. Скорбь севера не понять чужачке с юга.

Мой взгляд перепуганной россохой прыгал по герцогу, с его напряженных плеч на блестящую пряжку, с горделивого носа на тонкие поджатые губы. С черного ворота рубашки на рукоять без лезвия.

Сейчас на ремешках болталось нелепое украшение из пары белых перьев и короткой розовой косички, выплетенной из шерсти незнакомого существа. Та же розовая шерсть нашлась и на черных брюках. Ей Варху, странные моды у этих северян.

— От чего погибла ваша жена?

Вопрос, может, и был бестактным, неуместным и несвоевременным, но мне предстояла скорая свадьба. Вот тут, возле жуткого алтарного камня. И если мне стоит заранее о чем-то узнать, о чем предпочла умолчать леди Кетрисс…

«Если бы ты не поленился и проверил свою супругу…»

Тьма! Да может северяне принесли девушку в жертву, а боги не приняли подношение?

— От глупости, — скупо выдохнул герцог, разворачиваясь с черным взмахом плаща.

— Чьей? Ее или вашей? — уточнила, взволнованно комкая ткань нового наряда.

— Полагаю, глупы были мы оба, — проворчал он, удаляясь по тропе в сторону крепости. — Но я — больше.

Глава 6

Погибший сад, в котором вымирали не только деревья, но и чьи-то молодые невесты, захотелось покинуть сейчас же. Казалось, задохнусь в плотном воротничке, если немедленно не вернусь в крепость! Но хотя бы мрачность герцога нашла свое объяснение: он потерял не только отца.

Прикусив докрасна губу, я шла по застеленной листвой дорожке и размышляла, можно ли придумать худшее время для торжества? Даже небо сурового Ташера затянуто траурно-серыми тучами. О каких платьях и украшениях может идти речь?

— Эллайна! — окрикнули меня сзади. — Леди Эль!

Обращение было таким приятно знакомым, теплым, неожиданным для холодного приема севера, что я порывисто обернулась. Рассчитывала увидеть родное лицо. Но вместо этого напоролась на светлый лик младшего герцога.

Разочарование хлынуло в грудь: вспомнились все слова, что он наговорил обо мне брату.

— Сир Эйдан, — обиженно поджав губы, я сгорбилась в не самом учтивом поклоне.

— Злитесь? И правильно. Я сам на себя злюсь, — молодой мужчина подошел, бесцеремонно схватил мою оголенную кисть и приложил к теплым губам.

Простонав что-то жалкое, я попыталась выдернуть руку. В первом чемодане я не обнаружила своих перчаток и сейчас чувствовала себя неприятно раздетой.

— Из какого окна вы рассматривали меня на этот раз? — уточнила я, невозмутимо оглядывая садовую глушь.

Судя по пылкому взору и теплу ладони, младший герцог остался доволен зрелищем. И уже не испытывал отвращение к невесте с юга. До чего переменчив этот северный ветер!

— Я был в Ледяном храме. Просил ответа… или совета…

«По избавлению от ненавистной серой моли», — мысленно договорила за жениха.

— И вдруг увидел, как вы идете от алтаря. Такая взволнованная, румяная и… — его шепот сорвался на хрип, и Эйдан заткнул свой рот моей ладошкой. — Нам определенно стоит узнать друг друга получше.

— Как быстро меняется ваше мнение, — проворчала я с укором, разыскивая в больших светлых глазах прежнюю брезгливость. Но те светились надеждой и живым, теплым азартом.

То ли леди Кетрисс сделала внушение воспитаннику, то ли сир Нетфорд пригрозил гибелью Предела, то ли северные боги что-то нашептали… То ли я действительно, выспавшись, похорошела, и новое платье выгодно оттеняло необычное для этих мест красное золото волос.

— Леди Экарте, я был… непростительно бестактен. Отвратителен в своей грубости. И слеп. Мне досталась на диво прекрасная невеста, — Эйдан, несмотря на мои жалкие попытки, так и не выпустил оцепеневшую от поцелуев руку. — И вы, узнав меня лучше, поверите, что я не так уж плох. Особенно когда высыпаюсь.

— Сон всем к лицу, — пробормотала я, украдкой изучая миловидные черты младшего Эквенора.

Большие светлые глаза были не так доверчивы и наивны, как изобразил журнальный художник. Серебристые волосы оказались длиннее и покрывали плечи шелковой волной.

Гладкое лицо разбавляли мимические морщинки у глаз и полных, чувственных губ: до наступления траурных времен Эйдан часто улыбался. Ямочка на подбородке все еще интриговала, да…

— Я буду счастлив разделись с вами свое будущее и свою магию, Эллайна, — прошептал жених, отпуская наконец мои пальцы. И выжидающе уставился прямо в глаза.

Я догадывалась, что именно должна сказать. И это означало бы прощение, которому все внутри пока противилось. Мы едва знали друг друга! И эта легкомысленная смена настроений настораживала.

Но может, Эйдан и правда не выспался. И предстоящий брак с незнакомкой-чужестранкой пугал его не меньше, чем меня.

— Буду рада подарить Ташеру свой огонь, ваша светлость, — я церемонно присела, натянув на лицо формальную улыбку.

«Брачная дарственная», подписанная дядей, не оставляла мне выбора и путей для отхода. Я все равно отдам им свой огонь. И с радостью, и без.

— А я с огромной охотой… его возьму… — младший герцог дернул уголками губ и вдруг подался ко мне, нагнулся к самой щеке.

Ухо окатило жарким выдохом. Я дернулась, но