— Я могу заплатить деньгами, — уже не так уверенно сказала я, бросив последнюю попытку выйти из неловкого положения.

— Заплатите, если вам так приспичило, но сейчас, садитесь в машину, — он отстранился от двери и открыл ее.

Лёгкая оторопь делает моё тело непослушным.

— Но куда мы поедем?

— Садитесь же, и так на вас кучу времени потратил, леди Ридвон.

Эта команда подстёгивает. Я ныряю в салон машины, не рискую больше проверять его терпение. Сажусь на сидение, глубоко вдыхаю аромат дорогой туалетной воды, оставшийся лёгким шлейфом от Фоэрта Кана.

Слежу, как он обошёл машину и сел по другую сторону со мной рядом. Такой тесный контакт с ним доставляет мне дискомфорт.

— В Хастер-Вар, — сказал адрес водителю, где находилось мой… дом? — Будьте готовы, госпожа Ридвон — сейчас вы поговорите со своим отцом. Надеюсь для него речь вы намного тщательней подготовили, — уколол он.

Машина тронулась.

«— Поговорю с отцом? То есть именно сейчас у меня будет возможность его увидеть?»

Радость и волнение закружила голову, а потом мне вдруг сделалось стыдно. Господин Кан назначил место встречи, откуда было удобнее уехать в северную часть столицы и «Синий бархат» было местом ориентира.

«— Боже! Как я могла подумать о пошлом? — прикусила и без того раненые губы, скосив взгляд на мужские руки, что лежали на коленях господина Кана. — Как же неловко!»

— Вы сегодня без дочки? — вдруг поинтересовался Кан.

— Кери оставила у своей няни, — ответила коротко, улыбнулась и тут же отвела взгляд.

— Понятно, — смолк законник.

Снова повисла настораживающая тишина. Я отвернулась, чувствуя, как мне становится слишком душно. Его энергетика почти вдавливала меня в сидение.

К счастью до усадьбы Ридвон мы доехали быстро. В экипаже я бы потратила несколько часов. Как же давно я не ощущала такой комфорт, со времён, когда ещё был жив дедушка.

Всю дорогу я смотрела в окно, наблюдала проплывающие живописные пейзажи; городские дороги плавно сменялись тихими улицами, с усадьбами родовитых семей, садами и виноградниками. Сама не поняла, как погрузилась в умиротворение, но стоило показаться белокаменным стенам Ридвон, как спокойствие улетучилось и на смену пришла уже до боли знакомая тревога.

Машина остановилась у парадных ворот. Водитель услужливо открыл дверцу сначала мне, а затем господину Кану.

Меня взяла лёгкая оторопь перед неприятной встречей с мачехой и её сынком. Хотя присутствие рядом законника, да ещё, по словам Витора, самого лучшего в столице, придавало не то, чтобы смелости, а стойкое чувство превосходства.

«— Теперь только посмейте оскорбить меня»

Мы поднялись по лестнице. Я хотела позвонить в дверь, но Фоэрт Кан мягко отстранил меня и сам, встав перед дверью, нажал на звонок. Повернул ко мне голову.

— Будете говорить, когда я вам это разрешу, — предупредил и достал из внутреннего кармана портмоне.

Быстро киваю. Сейчас была согласна на всё, лишь бы поговорить с отцом.

За дверью стояла гробовая тишина. Законник позвонил ещё раз. Мне оставалось лишь наблюдать, как его лицо приобрело совершенно расслабленный, скучающий и в то же время элегантный вид. Вся эта кутерьма наверняка его утомляла, ведь как сказал Эстос Витор: моё дело не входит в круг интересов мага. Интересно, тогда что для него интересно, какой у него род занятий?

«— Стоп, стоп, стоп, Адалин, притормози, — мысленно встряхнула себя. — Не стоит слишком углубляться. В конце концов, когда я получу желаемое, мы разойдёмся и вряд ли я его когда-нибудь ещё встречу.»

Послышавшиеся за дверью шаги выдернули меня из размышлений. Я вся напряглась, а Фоэрт Кан, уперев ладонь в дверной косяк, ткнул под нос удостоверение высунувшей голову служанке, той самой Аманде.

— Дверь открой, — приказал он не церемонясь.

Оторопевшая служанка торопливо сняла цепь, распахнула двустворчатые двери. Фоэрт Кан уверенно, будто бы хозяин дома, шагнула за порог.

«— Боже, я действительно чуть глупость не сделала, отказавшись от его услуг»! — захлопываю рот и спешу за ним, вбирая в грудь побольше воздуха. — Ну держитесь, «родственнички»!»

— Сейчас я позову госпожу, — сбивчиво промямлила Аманда.

— Мне нужен господин Гастор Ридвон.

В глазах Аманды взметнулась растерянность. Она быстро поклонилась и молча бросилась прочь из холла, оставив гостей ожидать.

Фоэрт Кан стал осматриваться. Его внимательный взгляд не пропускает картины с живописными пейзажами, изящные статуэтки в углах, дорогую мебель.

— У вас большой дом, — вдруг говорит он, заполняя давящее молчание.

— Да, но обстановка изменилась…, — прикусываю язык, нельзя лишний раз упоминать о том, что я отсутствовала здесь много лет.

Хотя, с чего я взяла что вообще интересна? А почему нет? Ведь почему он здесь, почему помогает мне вернуть право на наследство? Может просто пожалел? Да ерунда, сколько таких, как я, обивают порог его кабинета? Тогда что? Может всё-таки узнал: бьёт наотмашь паническая мысль. Нет, это исключено, это бы не случилось так быстро, что он вряд ли вообще запомнил, посчитав меня за лёгкое мимолетное развлечение.

Мужчина ещё раз обвёл взглядом холл и остановил взгляд на мне.

— Скучали… по дому? — вдруг задаёт следующий вопрос, который окончательно выбивает почву из-под ног.

— Что? А… не знаю… может быть… скорее некогда было… скучать.

— Чем же так были заняты?

Каждый следующий вопрос загоняет меня в ловушку. Зачем он спрашивает об этом?

Облизываю ставшие сухими губы, прячу волнение подальше внутрь себя.

— Это как-то относится к делу?

На лице законника не возникло ни одной эмоции, но в следующий миг он разворачивается и шагает ко мне. Удерживаюсь, чтобы не отступить. Фоэрт смотрит мне в глаза.

— Почему вы так скрытны, не доверяете никому? Или чего-то боитесь?

— Боюсь? Чего мне боятся! — вздёргиваю подбородок.

Фоэрт хмыкает.

— Вы не показываете своих настоящих переживаний, а стоило бы, когда окажетесь перед судьёй.

— Перед судьёй? — не понимаю, видя, как сужаются в точке зрачки, которые обжигают мою кожу.

— Да, а что вас так удивляет? Ваш отец вряд ли передумает и добровольно вернёт вам всё. Вам придётся с ним судиться.

— Почему вы так считаете? — фыркаю я. — Я уверена, что он поймёт меня, в конце концов я его дочь!

— Дочь?! — посылает взгляд с усмешкой, — дочь, которую он за все эти годы ни разу не вспомнил.

Слова, как иглы, вонзаются в самое сердце. Он прав, я ни разу не получила от него ни одной весточки: ни звонка, ни письма хотя бы на праздник. Да что говорить, он не интересовался Кери, своей единственной внучкой, хотя прекрасно знал, что я родила дочь, и не важно от кого…