Обождав немного, мы осторожно приоткрыли дверь. Всё ещё стоящие в коридоре телохранители Мортифора прожигали нас возмущёнными взглядами. Напрасно старались. Совесть у нас не проснётся. Она у нас, как и у всех драконов, любит впадать в длительную, беспробудную спячку.

— Карнификус ушёл? — нагло спросил Вик.

Телохранители не ответили, но так как самый молодой непроизвольно кивнул, мы решили, что уже можно выходить. В этот самый момент дверь соседней комнаты открылась, и в коридоре появился Мортифор. Взглянув на нас, он ухмыльнулся и произнёс:

— Прошу только сразу не мстить. Теперь мы все в одной лодке.

— В какой лодке? — послышались сзади любопытные голоса.

Мы обернулись и замерли. Ну, кто бы сомневался! За нами, перемигиваясь и перешёптываясь, стояла троица сарков вместе со Стажёром. Если учесть тот промежуток времени, который образовался между известием о нашем союзе и их появлением, то сарки не трогали нас достаточно долго.

И, правда, они благополучно переждали брачную ночь, заявившись даже и не рано утром, а ближе к середине дня, что поистине можно рассматривать как акт великой щедрости и уважения. А, может, это следствие хорошо развитого инстинкта самосохранения, потому как оборотней лишний раз не рекомендуют нервировать. А если он в дополнение ко всему ещё и с драконом… вы бы рискнули потревожить такую пару? Я лично нет.

— Значит, слухи о вашем браке правда? — встрепенулся Артамин Извергулович.

— И каково это, спать с драконом? — загорелся Стажёр, теребя Мортифора за шёлковый рукав.

— Извините мальчика, милорд, — побледнел их главарь, видя, как изменился в лице Мортифор. — Он ещё зелёный, и не знает, что оборотням не принято задавать такие вопросы.

— Достопочтимый Мортифор, как вы можете охарактеризовать свой скоропостижный брак? — поспешно сменил тему Носатый, доставая свой неизменный блокнотик и карандаш. Может, диктофон ему подарить? Сарки окружили нас, как хищники добычу.

— Стоп! — вскинул руки Вик. — Никаких интервью, пока не будет составлен и подписан контракт!

— И как тебя такого вредного ещё в лесочке где-нибудь не прикопали? — проворчал Пузатенький и извлёк из воздуха кипу пергаментных листков, приблизительно формата А4. — Держи, троглодит!

Вик принял бумажки и быстро пробежался глазами по написанному.

— Не пойдет, — вынес он через некоторое время вердикт.

— Как не пойдёт? — возмутился Пухлячок. — Это же стандартная версия договора!

— А потому и не прокатит, что мы нестандартные клиенты! — огрызнулся Вик. — Вы что думаете, я, такой лох, вам позволю на нас бешеные бабки срубить, а самим получить только десять процентов от вашей прибыли?! Значит, так: восемьдесят нам, двадцать вам.

— Это грабёж! — подпрыгнул Астормах.

— Не нервничай, Пузатик, с твоим весом это чревато инфарктом.

— Да ты сам ходячий инфаркт! Ворюга!

— Я — бизнесмен, — оскалился Вик. — Кому не нравится, пусть уходит!

— Ты не бизнесмен, ты мой кошмар! — отозвался Пухленький. — Семьдесят нам, тридцать вам.

— Шестьдесят пять нам, тридцать пять вам, и я забываю адресок твоей дочки.

— Что за драконовские методы?!

— А я и есть дракон! — огрызнулся Витька.

— Значит, так, — встрял самый Высокий. — Пятьдесят процентов нам, пятьдесят вам, и ты помнишь адресок его дочери.

— Замётано! — ухмыльнулся Вик.

— Убью, заразу! — раненным зверем взвыл Астормах и кинулся с кулаками на Витьку.

Сарки его подхватили под ручки и оттёрли назад.

— Как ты мог рассчитаться моей дочерью! — прошипел Пухленький главарю.

— А нечего было ему контракт на всеобщем давать, — огрызнулся тот. — Такие деньги из-за твоей глупости потеряли!

— Да я ему на нашем дал! — обиженно засопела потерпевшая сторона. — И, между прочим, на старинном редком труднопереводимом диалекте! Чтоб наверняка.

— Тогда как же он понял?!

— Вы что думали, я финансовых документов на чужом языке не пойму? — ухмыльнулся Вик. — Я — дракон, и если дело касается денег, я вам и на китайском заговорю!

— Ну, ты и хапуга! — присвистнул Носатый.

— От таких же и слышу! — парировал Вик.

Сарки тут же расцвели и скромно потупили глазки. И тут меня осенило.

— Вик, — осторожно тронула я брата за рукав. — Вить, не злись, они тебе только что самый величайший комплемент сказали. Ты забыл, кому они поклоняются и кого считают своим папочкой? Для них же сравнить кого-то с Хапугой равносильно присудить тебе самую престижную и дорогую премию мира!

— Мне лучше комплименты делать в футах стерлингов и в Швейцарском банке, — буркнул друг.

— Вот и я о том же! А самое смешное, что ты действительно Хапуга!

— Что? — опешил Вик, возмущённо глядя на меня.

— Не Задира, не Воин, не Квипрокво, не Либ-им-и-до, а именно он. Ни у кого из нас не выражены так сильно экономические способности!

Гнев и обида на лице брата тут же улеглись, уступив место скрытой гордости.

— Ну, хоть с кем-то определились, — хмыкнул польщённый Вик и обернулся к саркам. — Ладно, господа, вы подправили контракт?

— Вот, — ухмыльнулся Пухлячок и протянул листки.

— Не понял, — злобно ухмыльнулся Вик после скорого просматривания. — А почему всё те же десять процентов и язык другой?

Сарки застыли соляными столбами. Похоже, разозлить нас они всё-таки боялись больше, чем потерять лишнюю прибыль.

— Упс, — сглотнул, опомнившись, Астормах. — Извините, поспешил, контракты перепутал! — и мгновенно извлёк из воздуха нужный.

Теперь я уже и сама была на сто процентов уверена, что контракт там именно тот, который нам нужен. А классный специалист мой братишка! Надо будет почаще с ним консультироваться. Когда все формальности были улажены, сарки взбодрились и вновь обернулись к Мортифору.

— Итак, — взял на себя командование Артамин Извергулович. — Уважаемый Мортифор, как вы можете охарактеризовать свой скоропостижный брак?

— Ну почему же скоропостижный? — возмутился Вик. — Это было долгожданное и бурное соединение двух безумно любящих друг друга сердец! Они тогда от счастья друг друга чуть не убили? Не правда ли, дорогой деверь?

— Истинная, — как-то недобро улыбнулся оборотень. — Это, действительно, был тщательно обдуманный и продуманный союз. И мой бесценный новоприобретенный родственник абсолютно бескорыстно и самоотверженно мне в этом помог! Никогда не видел у шуринов такого радушия и открытости по отношению к зятьям, как у них ко мне!

— Значит, у вас хорошие взаимоотношения с братьями супруги? — уточнил Лихтеншант Хобса, недоверчиво щурясь.