– Ты должна повторить свой рассказ перед всем Советом. Не думаю, что Килиан будет доволен потерей столь мощного амулета, как тот, что ты обещала вернуть, но в целом мы ожидали худшего. Ты действительно сильно изменилась. Но это не лишает нас права наказать тебя за причиненное ранее зло. Король уже давно подписал указ о твоей казни, – голос женщины дрогнул от сожаления при виде резко побледневшего лица девушки, – но в наших силах смягчить приговор. Докажи Совету, что ты этого достойна.

– А вам не приходило в голову, – голос до сих пор молчавшего Эрана дрожал от едва сдерживаемой ярости, – что Эля больше не принадлежит вашему королю?! Что она здесь лишь потому, что сама решила вернуться? Думаете, мне составит труда увести ее отсюда прямо сейчас, наплевав на все эти указы?!

– Вы можете поступить как считаете нужным, – вскинув голову, целительница холодно посмотрела на взбешенного эльфа, – но пока не отданы последние долги, Эллия остается подданной Риондавира, а значит, обязана подчиниться.

– Не надо, Эран, – опустив ладонь на стиснутый кулак мужа, Эля с грустью посмотрела в полыхающие огнем глаза, – Ваннея права. – Она перевела взгляд на застывшую в кресле магессу: – Я готова предстать перед Советом, но ты должна знать… я жду ребенка. И никому не позволю причинить ей вред, – черты юного лица полукровки словно окаменели.

– Вот как? – пристально всмотревшись в гибкую фигурку сидящей перед ней полукровки, женщина вскинула брови. – Так и есть… Не беспокойся, ей ничего не грозит, – магесса встала. – Я оставлю вас ненадолго. А когда вернусь, ты пойдешь со мной. Одна, – она строго посмотрела на девушку.

– Я пойду с ней, – обняв жену, Эйраниэль упрямо поджал губы.

Задержав на нем недовольный взгляд, целительница неохотно кивнула и вышла, оставив их одних.

В следующий раз дверь открылась, чтобы пропустить в комнату хмурого орка. Посторонившись, он приглашающе махнул рукой и, дождавшись, когда эльфы выйдут в коридор, повел их по запутанному лабиринту ДКМ.

Войдя в памятный зал с полукруглой трибуной, Эля нерешительно остановилась. Память услужливо напомнила, как несколько месяцев назад она вот так же стояла под пристальными взглядами множества глаз, не зная, чем обернется нелегкий разговор. И сейчас, с трудом удерживаясь на немеющих от страха ногах, девушка вглядывалась в непроницаемые лица Магистров, ища ответы. Напрасно. Даже в глазах Беардара застыла безликая отрешенность, сквозь которую не было видно и тени застарелой ненависти к той, что отняла у него брата.

– Ты удивила нас, Анде, – нарушил затянувшееся молчание Килиан.

– Не Анде, – Эля отрицательно качнула головой, – теперь мое имя Эллилея-Танайя дайль[17] Солер айрш Мендир.

– Вот как? Значит, ты отыскала свои корни?

– Да!

– Мы выслушаем тебя, но прежде, – он бросил быстрый взгляд на замершего позади девушки эльфа, – представь нам своего спутника. Обычно мы не позволяем присутствовать посторонним во время суда, но Ваннея настояла, что так будет лучше.

– Эйраниэль дайе Солер, Старший Хранитель Великого Храма, – опередив жену, учтиво представился Эран.

– Мы принимаем ваше присутствие, но просим не вмешиваться.

– Если это не будет противоречить безопасности моей жены, я не пророню ни слова.

– Пока – подчеркиваю – пока… ей ничто не угрожает. А насколько суров будет приговор… – Килиан безразлично пожал плечами. – Как известно, король не отменял свой указ, но наша власть позволяет смягчить его. Насколько – будет видно. Мы слушаем.

В очередной раз Эллии пришлось слово в слово повторить длинный, изобилующий мельчайшими подробностями рассказ, опустив лишь ту часть, что касалась тайн Эльминатиэля и лично – Повелителя Темных Земель.

Когда тихий, чуть охрипший от долгого напряжения голос полукровки затих под высокими сводами, Магистры зашевелились. Жестом заставив их оборвать возникшие вопросы, Килиан встал:

– Нам нужно время, чтобы обдумать решение. Я не стану настаивать на заключении Анде в темницу, но прошу не допускать никаких вольностей. Впрочем, у дверей отведенных вам комнат будет стоять охрана. А сейчас прошу нас извинить, вас проводят, – он махнул в сторону появившегося на пороге орка.

Обессиленно прижавшись к мужу, Эля вцепилась в плотную ткань куртки и вместе с ним побрела за грозным стражником.

Отведенные им покои оказались двумя небольшими комнатушками с крохотной туалетной комнатой, где, набрав полную кружку ледяной, сводящей зубы воды, девушка тут же напилась.

– Они злятся, – дождавшись, пока Эллия умоется и присоединится к скромной, состоящей из каши с кусочками тушеного мяса трапезе, кем-то принесенной в короткое отсутствие полукровки, Эран протянул ей кружку с холодным молоком.

– Не уверена. Килиан показался мне… разочарованным.

– Нет, Магистры едва сдерживали злость. Я чувствую.

– Но почему?! Я ведь не сделала ничего плохого.

– Вопреки утверждениям целительницы, они действительно больше не властны над твоей жизнью, и им это вовсе не нравится. Думаю, у них были на тебя свои планы.

– Как же мне надоели чужие игры! Ты был прав, не стоило сюда возвращаться.

– Нет, – Хранитель задумчиво потер виски, – теперь я так не думаю. Орандо, Киран, Лилиаль… Они все остаются здесь. Если ты не готова расстаться с ними навсегда, придется вынудить магов изменить приговор так, как нужно нам.

– Но как?!

– Пока еще не знаю, – Эран нахмурился. – Подождем, что они решат.

И они ждали.

В отличие от предыдущего раза, забранные частыми решетками окна комнат выходили на улицу, где то и дело мелькали знакомые фигуры друзей, напрасно пытающихся отыскать лазейку и кинуться на выручку запертым в неприступном замке друзьям. Их исправно кормили, принося скромные, но вполне сытные блюда, но никто, даже Ваннея, не навещал измученных ожиданием супругов, пока спустя неполную седьмицу молчаливый охранник (тот же самый… или другой?) молча не посторонился, жестом показав им следовать за ним.

И снова зал встретил их полным молчанием застывших за трибуной Магистров. Дождавшись, когда пара займет поставленные для них стулья, Килиан строго посмотрел на Элю:

– Ты совершила непростительный проступок, самовольно разрушив созданный нами амулет, но мы принимаем во внимание то, что от этого в то время зависела твоя жизнь. Так же, несмотря на невосполнимость утраты, мы прощаем тебя за отданный во временное владение артефакт, защитивший жизнь вашего спутника от темной магии. Многое из рассказанного тобой подтвердилось нашими… гхм… – он бросил предостерегающий взгляд в сторону усмехнувшегося Хранителя, – людьми, поэтому вернемся к тому, что ты совершила, будучи Анде. У Совета было время, чтобы разузнать подробности каждого из убийств. Должен признать, что Лидения немного потеряла с исчезновением каждого из тех, кто отправился к праотцам. Кроме одного. Думаю, ты и сама поняла, что речь идет о Малике. Именно поэтому, хоть мы и готовы смягчить наказание, о полном прощении не может идти и речи, – Магистр скрестил руки на прикрытой мантией груди. – Несмотря на признание тебя сородичами как эльфийской, так и демонической расы, ты обязана остаться в Риондавире, точнее в ДКМ, на ближайшие пятнадцать лет, дабы своим Даром искупить вину. Твое дитя родится здесь и станет подданным нашего короля. Если твой супруг решит также остаться, чтобы служить нашему народу, мы не будем против.