нашем железном гении, о ком же ещё! — зло усмехнувшись, ответил Смит. — Что он там опять чудит? При пике температуры наступит перегрузка, и тогда — всему конец!

— Что-то странное твориться с процессами, мистер Смит! — тревожно закричал Збиковски. — Прошу вас, идите, и взгляните сами!

«Ну, вот: что я говорил? — продолжал думать Грубер. — Это не только утечка азота. Утечка — это следствие. Поэтому резервный контур здесь не поможет, точнее уже не помог. Важна причина!» Грубер въехал на своей коляске в небольшую контрольную комнату, где копошилось сразу несколько сотрудников. Было тесно от обилия тел и ещё больше — от их беспорядочных движений. Грубер увидел, что паника уже не только пустила корни, но и расцвела пышным цветом. Вбежал Смит.

— Это — снова Облако! — закричал он. — Мистер Грубер, это снова Голубое Облако! Оно медленно идёт с востока. «Сьюппи» пытается противостоять ему, задействовав для этого всё больше и больше мощности. Видимо, Облако как-то вмешивается в его деятельность, иначе он бы его просто игнорировал!

Грубер, не глядя на Смита, тихо и медленно распорядился:

— Нужно помочь суперкомпьютеру всеми возможными способами и средствами — он не должен перезагрузиться! Охлаждайте процессорный блок чем хотите — хоть льдом из холодильника, хоть шампанским из бара, мне всё равно! Но суперкомпьютер должен работать! Понятно?

— Так точно, мистер Грубер! — ответил побледневший Смит и почему-то добавил: — Сэр!

— Выполняйте! — сказал ему Грубер, и главный инженер убежал куда-то в недра Центральной аппаратной, на ходу крича:

— Збиковски! Всех ко мне! Срочно!

Но, видимо было слишком поздно. Стрелка термометра была уже глубоко в красной зоне, кулеры выли на высочайших нотах, на стыках труб начали образовываться свищи. Скорость работы процессорного блока начала замедляться и уже ничто не могло ему помочь. «Сьюппи» «задыхался». С востока всё дальше и дальше на запад медленно надвигалось странное и страшное Голубое Облако. В его толще то и дело вспыхивали жёлтые и красные искры, и каждая такая вспышка отдавалась повышением температуры процессорного блока и соответственным понижением скорости его работы.

2

Человек, одетый в полный комплект боевого обмундирования спецназа, вооружённый короткоствольным автоматом и пистолетом с глушителем, закончил, наконец, баррикадировать титановую дверь и начал спускаться по железной лестнице. Снаружи ещё раздавались тяжёлые удары. Человек оглянулся, посмотрел на дверь: надёжно подпёртая прочными деревянными ящиками от какого-то оборудования, она способна была продержаться ещё достаточно много времени.

«Надо было брать два аппарата высокотемпературной сварки, коллеги! — подумал человек в камуфляже. — Один бы я сломал, как и сейчас, но второй — уже разрезал бы титановую дверь! Впрочем, нет, — опроверг он сам себя, — я бы сломал оба аппарата!»

Человек усмехнулся и ещё быстрее заспешил вниз. Подойдя к двери, ведущей в коридор верхнего этажа, он остановился и прислушался. Мы с вами, конечно, ничего бы не услышали, но человек многие годы тренировал свои органы чувств и мог расслышать даже очень слабые звуки. Вот и сейчас он по каким-то еле уловимым шорохам почувствовал, что за дверью находится охранник. Человек поднял пистолет, прицелился в одному ему известную цель и нажал на спуск. Раздался слабый щелчок. В пластике двери образовалась аккуратное отверстие, а с той стороны кто-то грузно хлопнулся на пол.

Осторожно открыв дверь и переступив через мёртвого охранника, человек, вдруг став из крайне осторожного невозможно быстрым, неслышно пролетел через коридор и замер у одной из дверей. В помещении за дверью слышались тревожные голоса. Человек помедлил немного и, резко отворив дверь, влетел в помещение, крича на ходу:

— Всем на пол! Лежать! Лежать!

В комнате было полным-полно учёного люда, одетого в белые и синие халаты и комбинезоны. При виде автомата в руках человека все они попадали на пол, а кое-кто ещё и прикрыл голову руками. Человек же ничего не говорил, словно чего-то ждал. И вот в коридоре послышался топот. Человек быстро переместился к внутренней двери помещения и крикнул:

— Мистер Грубер, вы здесь? Ответьте, мистер Грубер!

Тишина. Топот в коридоре прекратился, и теперь за внешней дверью происходила какая-то возня.

— Мистер Грубер, ответьте! — вновь закричал человек. — Иначе вся ваша охрана будет убита!

Внешняя дверь с грохотом отворилась и в неё ввалились двое пузатых охранников. Человек в обмундировании спецназа полоснул очередью из автомата по двери и охранники, дико заорав, со всего маху попадали наземь. Из дверного проёма раздалось несколько неуверенных выстрелов, в ответ на которые вновь раздалась очередь. Где-то зазвенело разбитое стекло.

Выстрелы прекратились. Раненые охранники катались по полу и кричали от нестерпимой боли в простеленных ногах.

— Мистер Грубер! — снова крикнул человек. — Отзовите охранников! Этим вы спасёте их жизни! — человек заглянул в дверь. — А заодно — и свою, и этих… — он посмотрел на лежащих на полу учёных, которые теперь все, как один закрывали головы руками. — Мистер Грубер!

Раздалось жужжание моторчиков и из двери выехала коляска, на которой сидел укрытый шотландским пледом печальный Чарли Грубер. По портативной рации он отдавал приказ охране не вступать в бой. Грубер не удивился, взглянув на человека в камуфляже, видимо, он хорошо знал кто это. Он только устало произнёс:

— Здравствуйте, Гудвич!

Учёные, подняв головы, зашептались «Гудвич… Гудвич…тот самый…, но откуда, с того света, что ли?»

— Здравствуйте, мистер Грубер! — сказал Гудвич. — Не ждали?

— Ждал, — коротко ответил Грубер. Гудвич усмехнулся.

— Знаете, за чем я пришёл?

— Знаю. Только вы пришли слишком поздно. Уже всё потеряно. Нет ни программ, ни документации, — устало ответил Грубер.

Гудвич снова усмехнулся.

— Значит, мистер Грубер, вы не знаете! Я пришёл не за Бестерлендом.

Теперь усмехнулся Грубер.

— А зачем же? Спеть мне рождественскую песенку? Или угостить всех лимонадом?

— Я пришёл за вами, мистер Грубер! За вами и за вашими помощниками. Я выведу вас отсюда. — Гудвич усмехнулся. — А рождественскую песенку я спою вам в другой раз! Если захотите, конечно! Эй, господа энштейны, подъём! Поднимайтесь, я сказал! Быстрее, быстрее!

Учёные начали потихоньку подниматься с пола. Многие из них уже сидели. Встать, однако же, пока никто не решался. Грубер тяжело вздохнул.

— Зачем вам всё это, Гудвич?

— Объяснить просто, понять сложно, — ответил Гудвич. — Я хочу… просто хочу… помочь вам, мистер Грубер. Помочь вам и вашим коллегам сохранить Бестерленд и… — свои жизни!

— Повторяю: «Лучшей земли» уже нет, — горько ответил Грубер. — Ни вы, ни я уже не сможем ничего исправить!

— Ошибаетесь, мистер Грубер! — возразил Гудвич. — Я вытащу отсюда и спасу вас и всех основных специалистов. А ведь Бестерленд — в вашей и их головах, не так ли? И…, и скажу вам честно, мистер Грубер, времени у