глянул туда и увидел Дока, который осторожно, но быстро пробирался под обрывом в направлении «змеегусениц».

— Док! Куда? — крикнул ему Хась

— С тыла зайду! — коротко ответил Док и, цепляясь за торчащие из земли корни, двинулся дальше.

«Где Гласс?» — подумал Хась, вновь выглядывая из-за кромки обрыва. Мимо него пронеслось серебристо-красное тело, выстрелив на ходу куда-то и, резко остановившись, повернуло к обрыву. Хась оглянулся: по узкой полоске брода перебиралось множество людей. Несколько точных выстрелов этой гадины и все они исчезнут!

Хась вновь дёрнул к себе гудящий делейтор и, практически не целясь, выстрелил. «Змеегусеница» вспыхнула, но вторая, ползущая за ней, повернула морду и плюнула в Хася жёлтым огнём. Голову-то Хась успел спрятать, но луч попал в делейтор. Оружие вспыхнуло в руках Хася и он сорвался с обрыва в стремительные воды Реки. Уносимый течением, Хась видел, как два луча с противоположного берега, один — из толпы переходящих брод людей и ещё один — сзади (это, конечно, был Док), выстрелив практически одновременно, снесли строй из пяти серебристо-красных тварей, и через мгновенье на их месте бушевало ядовито-желтое пламя.

6

Как только Хась крикнул «Атас!», Гласс обнял девушку, шепнул ей на ухо «Держись крепче, Катерина!» и прыгнул вместе с ней с обрыва. Через секунду луч делейтора угодил в коня, испепелив его, а второй поджёг сосну рядом. Крикнув девушке: «Катя, беги к броду!», Гласс подхватил делейтор и стал карабкаться наверх. Это было нелегко — берег осыпался у него под ногами и, даже хватаясь за корни, он не смог добраться до края.

— Всем на ту сторону! Бегом, вашу мать! — орал Док, подгоняя людей прикладом своего делейтора. Сам он бежал навстречу толпе, и через несколько секунд уже лез вверх по обрыву. Еле удержавшись на крутом склоне, Док оглянулся и, увидев Гласса, крикнул ему:

— Гласс! Беги вниз, прикрывай переправу! Гони их всех на тот берег!

7

Уже будучи внизу, Гласс видел, как взорвался делейтор в руках Хася, и того отбросило в Реку, как выстроились на обрыве пять страшномордых тварей, как они ощетинились, готовясь пустить смертельные струи в идущих через брод людей. Гласс не думал. Он не успел подумать. Он просто поднял делейтор и выстрелил. И даже не удивился, что вместо одного луча в морды «змеегусениц» ударило четыре: он почему-то знал, что так будет. Делейтор загудел, набирая энергию для следующего выстрела, а Гласс, зная, что всех тварей они всё же не убили, и что сейчас будет ответный залп, рванулся с брода в реку. Но в этот момент кто-то крепко схватил его одной рукой за волосы, а другой — рванул делейтор и прошипел:

— Отда-ай, с-сука!

8

Это был Пахан. Как только началась заварушка, Дед Пихто отвязал его от палки, сказав только: «Спасайся, ирод, ежли сможешь, ага!» Сказал — и слинял куда-то. Пахан не стал долго соображать, а просто скатился с обрыва в воду. Течение Реки прибило его к броду, и, вынырнув из воды по пояс, он увидел Гласса, стреляющего по «змеегусеницам».

Это был шанс. Единственный шанс вновь завладеть «лучом». Пахан знал, что после длинной очереди делейтор некоторое время гудит — набирает энергию и стрелять не может. А значит, всё решают мускулы и умение драться. И в этом, думал Пахан, он даст сто очков вперёд такому хлюпику-интеллигенту, как этот мальчишка Гласс. Пахан рванулся из реки и схватил Гласса за волосы, одновременно дёрнув на себя делейтор. Гласс не поддался и Пахан рванул «луч» ещё раз, прошипев сквозь зубы «Отда-ай, с-сука!»

Гласс не удержался на скользких камнях брода и упал в воду. Но, падая, он сумел увлечь за собой Пахана. Тому при падении повезло меньше: его голова встретила на пути большой валун. Пахан отключился на секунду, но Глассу и этого было достаточно: он вырвался из рук своего неожиданного противника и вскочил на ноги.

Конечно, он мог бы этого не делать, а просто сползти в воду и отплыть в сторону. Но он очень беспокоился за Кейт, и поднялся только для того, чтобы убедиться, что с «Катюшей» всё в порядке. Гласс осмотрелся и почти сразу же их взгляды встретились: девушка, уже добравшаяся до другого края брода, улыбнулась и даже захотела помахать ему рукой…

…В следующий момент Кейт увидела, как с обрыва сорвался ярко-жёлтый луч и как этот луч вонзился в спину Глассу. Она видела, как округлились от удивления его глаза, как мгновение спустя на месте, где он только что стоял, бушевал столб пламени. Кейт закричала, закрыла лицо руками и, сражённая ужасом, упала на колени. А над её головой два луча из делейторов Тестера и Эрика Мак-Нейми уже несли смерть последней гадине.

9

Ближе к закату этого сумасшедшего дня от здания, где размещалась 55-я лаборатория, медленно отъехали два больших фургона «скорой помощи» и, набирая скорость, направились в сторону «Indysoft Way». Они благополучно миновали несколько постов: рации у караульных не работали и возможности проверить, действительно ли эти машины получили разрешение на выезд из Кампуса, у них не было. Сопровождавший машины полковник спецназа выглядел внушительно и подозрений у солдат не вызывал. Проезжая мимо последнего поста, и глядя на удалявшихся караульных в зеркало заднего вида, Гудвич тихо сказал:

— Эх, солдатики, солдатики, хвалёная американская армия! Всех-то вы воевать учите, а вас и поучить некому!

Машины набрали скорость и уже через пару минут неслись по шоссе к океану.

10

В опустевшей Центральной аппаратной оставшиеся техники, ассистенты и охранники наблюдали за исчезновением Бестерленда. Сразу после того, как Гудвич увёл Чарли Грубера и группу главных учёных, разрабатывавших эту страну-планету, в системе жизнеобеспечения «Лучшей земли» начались перебои. Поднялось до критического уровня давление жидкого азота в системе охлаждения, по-прежнему зашкаливала стрелка термометра процессорного блока суперкомпьютера, на большом экране Бестерленд медленно закрывался странным голубым облаком. Назревала катастрофа. Однако в определённый момент сработала экстренная система безопасности, и всё стало приходить в норму: давление упало, процессорный блок был практически остановлен, температура медленно начала понижаться. Но тем самым аварийная система полностью лишила суперкомпьютер возможности противостоять Облаку и оно, не встречая более сопротивления, продолжило накрывать Бестерленд своей таинственной голубой субстанцией, вспыхивающей жёлтыми и красными искрами.

И вот, когда почти все процессы были остановлены, Бестерленд начал исчезать. Медленно истаяли в голубом тумане море и прибрежный лес, Река вновь обрушила свои воды в никуда и стала укорачиваться, исчезая вместе с берегами и росшими на них лесами и лугами. Озера и болота уменьшались, как будто кто-то