Хотя, честно говоря, не только это меня сейчас волновало. Второй проблемой, которая делила мозг пятьдесят на пятьдесят с моими припадками, был визит Небесной Скалы. Что эти засранцы забыли в секте врага?

Голос в голове дал практически сразу ответ:

Тебя.

Да нет, бред.

Или не бред? Как они, для начала, могли узнать, что я поступил сюда? Окей, есть крыса, и что? Расскажут, что у меня чёрное начало? С другой стороны, тоже «и что»? Если бы это действительно было так запрещено, Лисица бы не стала меня брать — смысл впустую тратить время на того, кто обречён, когда у неё есть цель? Уж что-что, а на альтруиста она была не похожа.

Да и вообще не факт, что из-за меня, кстати говоря. Может они с тамадой конкурсы интересные проводят раз в год, чтобы решить, кто из сект сильнее или там торговлю поддерживают, как знать. Я не сильно знаю, чем вообще секты занимаются и чем они зарабатывают, так что мало ли, это могло быть и просто совпадение.

А если те попытаются тронуть меня, и если Восход спустит это, то, считай, их прилюдно макнут в грязь лицом, что типа их учениками распоряжаются как хотят, так я уже часть секты.

Труп остался там же, где и лежал, разве что кровь уже засохла.

Мда, неприятное зрелище, если честно. Меня аж немного помутило. Я до этого потрошил животных, да и человеческие кишки видел, но при взгляде на размозжённый череп аж в голове странно немного стало…

Я отвернулся.

— Ты как? — заботливо поинтересовалась Люнь.

— Более-менее. Бывало, конечно, и лучше, но… меня вроде отпускает.

— Приступы находят волнами, — сказала Люнь. — Приходят и отступают, приходят и отступают. Очень важно не давать им брать над собой верх. Если что, скажи сразу, договорились?

— Хорошо, мама Люнь, — кивнул я и получил порцию недовольного взгляда.

— Вот за это и помогать не хочется!

— Ну мама Люнь.

— Да ну тебя!

Тело пришлось тащить аж на другой край территории, на небольшой склон, где повсюду виднелись небольшие пирамидки из камней. Одни были относительно свежими, а другие уже давно развалились до основания. Причём, я подозревал, что, учитывая историю секты и размер кладбища, здесь уже неоднократно труп на трупе закапывали.

Лопату тоже искать не пришлось, достаточно было спросить какого-то парня, что шарахнулся от меня. Здесь было что-то типа амбара, где хранились всевозможные принадлежности, но работали здесь, как я видел, исключительно слуги, которые тоже моему виду были не рады. Это позже я узнал, что у меня ещё и всё лицо запачкано кровью, а сейчас мне было совсем не до этого.

Удивительно, насколько я быстро выдыхался сейчас, хотя даже не начал копать могилу.

— Это из-за приступа, — пояснила она, пока я сидел на земле рядом с трупом на камне и переводил дыхание. Ещё, блин, и копать надо ведь.

Меня уже почти отпустило, и более того, я начал припоминать некоторые отрывки из произошедшего, например, с чего началась драка с тем парнем. Или как я перебрался в лес, пусть и очень смутно. Оттого становилось не по себе, сколько я не помню из всего.

— А вообще, из-за чего случился великий раздел или как там его, что появились чёрные и белые начала? — поинтересовался я, разглядывая ладони, на которых не осталось и намёка от чёрных сосудов.

— Великое разделение, — поправила Люнь. — Это случилось ещё очень и очень давно. Говорят, что боги сделали это, чтобы люди смогли себя защитить от демонов, что однажды пришли в этот мир.

— Демоны… в каком плане? Рогатые, разумные, страшные?

— Я не знаю, меня же тогда не было ещё и в помине, — разулыбалась она, словно я был глупым ребёнком, задававшим очевидные вопросы.

— Но какие-то записи должны же были сохраниться, нет? Как они выглядят, какими способностями обладают и так далее.

— Насколько я читала в древних трактатах, они могли пересечь весь мир за часы. От их поступи содрогались земли, взгляд мог испепелить, а дыхание превратить душу в лёд. Они были разных размеров и пришли в мир, чтобы уничтожить его.

— Зачем?

— Ну… — а тут уже и она сбилась. — Ну они плохие просто.

Ответ на миллион, конечно.

— Но какие-то цели же они преследовали, верно?

— Уничтожить мир.

Гениально. Почему он плохой? Потому что он плохой. Ладно, понятно, что глубже уже не копнёшь.

— Получается, до этого раздела типа белое и чёрное начало было в каждом человеке?

— Ага. Но боги разделили их, как был разделён великий предел, образовав наш мир.

Понятно…

— А вот ты говорила, что, мол, война или что-то в этом духе в твоё время.

— Э-э-э… да, была… — осторожно ответила она.

— Из-за чего?

— Как раз-таки из-за начал, — ответила Люнь.

— В смысле, чёрные против белых?

— Да, чёрные начала против белых начал. Так получилось, что одни хотели быть такими же сильными, как и их оппоненты, а другие хотели оставаться главной силой и стать ещё сильнее.

— Я думал, что те, кто имеет чёрное начало, по умолчанию сильнее, чем те, кто имеет белое начало.

— Не совсем. С чёрным началом люди по своей сути воины. Они имеют преимущество, когда сражаются — за счёт этого и становятся сильнее. И если война, если постоянные сражения и надо защищаться и днём, и ночью, лучше них никого не будет. Война закалит их. И они устойчивы ко многому благодаря Ци, на которую очень сложно воздействовать. В то же время белые начала хороши, когда спокойно, когда никто не угрожает и есть время спокойно медитировать и подниматься выше. Из-за Ци они могли изменять мир, могли ею влиять на других…

— Исцеление.

— Верно, защитники и хранители, — кивнула Люнь. — Это и был великий предел — мир, который разделился, чтобы дать жизнь, и люди, которые разделились, чтобы защитить его. А вместе они создают одно целое. Но… человеческая натура берёт своё. Как бы то ни было, если чёрное и белое начала на одной ступени одной стадии одного уровня — они будут по силе равны, но преимущества будут у чёрного.

Люнь явно загрустила от этих мыслей.

— Но, судя по количеству чёрных начал, победили белые, да?

— Да, — вздохнула Люнь.

— А ты сама участвовала в этой войне? Ну, чёрные против белых?

Звучит сильно, конечно, для меня, человека из другого мира. Белые угнетают чёрных, кто-нибудь, позовите оскорблённых…

— Я приняла свою судьбу до неё.

То есть война должна была быть вообще хрен знает когда, если Люнь успела стать святой в своём культе, а потом стать забытой, так как таких людей обычно быстро не забывают. А задолго до неё случилась мифическая война, где люди, разделённые на белых и чёрных, смогли поддержать друг друга и спасти мир от тёмных сил.