От его голоса разило холодом. Даже трава вокруг этого кадра немного пожухла.

Я не мог вымолвить ни слова, кроме того, чтобы лишь поднять меч. На что гость лишь улыбнулся. Щёлкнул пальцами…

И мой меч разлетелся на осколки.

— Не оскорбляй меня, мертворождённый выродок.

Он шагнул… и оказался прямо передо мной, заставив запнуться и упасть на задницу.

— Досадная ошибка мироздания… — прошелестел он, после чего посмотрел на Ки. Протянул руку и провёл пальцами цвета свежевыпавшего снега по её щеке. — Разве это дитя не идеально? Выкованное в огне дитя, что сдвинет мир с мёртвой точки. Хотя вряд ли такие, как вы, способны оценить, насколько она удивительна.

Я с трудом смог встать.

Не благодаря собственной силе воле — меня начало замыкать. Словно в ответ на угрозу и ужас начало просыпаться всё то, что я пытался держать под контролем. И без Люнь сдержать протекающую крышу становилось всё сложнее и сложнее.

— Ч-что ты? — прохрипел я.

— Молчи, выродок. Не пятнай меня своими грязными словами, — выдохнул гость. — Хотя я не откажу себе в удовольствии избавиться от тебя. Вас приятно резать, как свиней, никогда не надоедает…

— Мать твоя свинья, говна т-ты кусок…

Он посмотрел на меня…

И я почувствовал, как всё внутреннее разгорающееся дерьмо вступило в схватку с липким ледяным ужасом, который хлынул на меня. Словно костёр в метель, который помогал не замёрзнуть.

И я выстоял.

И это говнюку не понравилось.

Он взмахнул рукой…

И я сделал то, что подсказали сознание и рефлексы.

Щит Уню сорвался с пальцев в тот момент, когда меня обдало чем-то смертельным, и через мгновение уже дерьмоеду пришлось отбиваться. Причём сразу исчезли эти надменность и медленная вальяжность — говно оказалось на удивление проворным и пугливым, получив достойный отпор.

— Щит Уню… просто удивительно… — прошипел он. — Но это тебя не спасёт, мертворождённый выродок, этому дитя предстоит великая честь, а тебе — лишь забвение. Никто не смеет вставать на нашем пути.

И…

Он исчез. Просто исчез, заставив меня лихорадочно оглядываться. Стазис или что это за дерьмо, не спало, а значит, он далеко исчезнуть не мог. Я крутился влево-вправо, пытаясь разглядеть засранца, но он как Чарли не деревьях: вроде есть, но не видно.

И уже когда я собирался броситься к Ки, схватить её и бежать куда глаза глядят, он просто появился из ниоткуда, схватив меня за шею. В этот момент на него запрыгнул енот, вцепившись зубами, но урод словно этого и не заметил.

И вдруг одно мгновение всё изменилось.

Деревня исчезла, стоило мне моргнуть. Я и опомниться не успел, как лицо обжёг ледяной ветер с кристалликами снега, а под ногами стало пугающе пусто.

Мы просто… мы просто висели над облаками где-то в небе.

Небрежно дёрнув головой, тёмный гость сбил бедного енота куда-то вниз, в бездонную мглу, будто тот ничего и не весил. Тот улетел вниз с диким писком, выбросив лапки вверх, будто надеялся в последний момент за что-то зацепиться… прежде чем исчезнуть в облаках.

А тип держал меня, словно игрушку, за шею, удерживая над мглой и явно наслаждаясь ситуацией и властью. В другой руке у него безвольно висела Лунная Сова.

— Чтобы тебе было нескучно лететь, я решил прихватить тебе её, — пропел он издевательским голосом, лёгким, как ветер, и жутким, как открытые врата ада.

— Мы ещё встретимся, — прохрипел я. — Ты пожалеешь, что припёрся…

— Сомневаюсь, мертворождённый выродок, — улыбнулся он.

И его ладони разжались.

Последним, что я увидел, было его лицо, которое улыбалось, словно наблюдало за муравьями, которых весело давить. И его чёрная висящая фигура, которая удалялась от нас.

А после всё поглотила белая мгла.