Действия Сантуччи застигли полицию Нью-Йорка врасплох, и заместитель начальника Дреер вместе с главой детективов Салливаном вряд ли были в восторге от того, что в игру вступил окружной прокурор. Проблемы сыпались со всех сторон. Сначала сверхсекретное расследование стало достоянием общественности, а теперь в деле начал копаться еще и Сантуччи.

В 17:00 19 октября Дреер, инспектор Чарльз Рорк и капитан Джон Планскер в помещении 48-го участка в Бронксе допросили мужа Джейн Джеклин – вновь принятого на работу офицера полиции Нью-Йорка. Джейн Джеклин вроде бы обратилась к Веронике Люкен по поводу Рокмена, после чего ее якобы убили, расчленили и бросили в залив Литтл-Нек. К тому времени я уже определил, что женщина, якобы говорившая с Люкен, не была настоящей Джейн Джеклин, с которой мы с Миттигером познакомились в начале 1978 года.

Согласно отчету Планскера от 22 октября, когда Джона Джеклина* спросили, знает ли он кого-нибудь по имени Рокмен, тот «явственно занервничал, но заявил, что не знает никого с таким именем. Тогда ему показали фотографию Рокмена, и он поначалу признал, что она напоминает ему кого-то, кого он знал давным-давно по делам, связанным с наркотиками. Потом он заявил, что фото может напоминать репортера, расспрашивавшего его жену об убийствах Сына Сэма. Он сообщил, что несколько репортеров задавали его жене вопросы о ее связях с группой людей, предположительно связанных с Берковицем». Затем Джеклин позвонил Джейн.

«Джейн утверждает, что с ней говорили Мори Терри и человек по фамилии Миттигер, которые представились журналистами и спрашивали, употребляла ли она когда-нибудь наркотики, бывала ли в закусочной „Голубой дельфин“ и знакома ли с Ривом Рокменом. Они также спросили, знает ли она Веронику Люкен, и показали ей письмо, якобы написанное Люкен, в котором описывалось, как тело Джейн расчленили и выбросили [в залив Литтл-Нек]…

Показания Джейн и Джона Джеклин приводят к предположению, что Вероника Люкен является информатором, упомянутым в первоначальном отчете детектива Чинотти, а также тем самым человеком, что якобы видел Берковица и Рокмена сидящими вместе в автомобиле Джеклин. Вероника Люкен хорошо известна полиции благодаря своим неортодоксальным религиозным богослужениям в Квинсе. Ее надежность в качестве свидетеля или информатора весьма сомнительна, и возможность достоверного установления связи между Рокменом и Берковицем, якобы имевшей место в округе Квинс в 1977 году, теперь под вопросом».

Большего высшему руководству полиции Нью-Йорка и не требовалось. Люкен была чокнутой, так что всю эту неловкую историю с расследованием можно было немедленно прекратить. Пусть Сантуччи дальше крутится сам. Однако Планскер имел иное мнение:

«Несмотря на подобный поворот дела, в нашем распоряжении появилась информация об обстоятельствах, требующих пристального изучения. Я считаю необходимым продолжить расследование хотя бы для того, чтобы иметь возможность сказать, что Департамент никогда не игнорировал и не упускал из виду никакую информацию, связанную с нападениями Сына Сэма. Ниже приводятся вопросы и сведения, полученные в результате этого расследования:

А. У нас имеется подтверждение того, что Джон Карр знал Берковица [из Майнота].

Б. У нас имеется подтверждение того, что Джон Карр упоминал Берковица и Сына Сэма до

момента ареста Берковица.

В. У нас есть заявления о том, что Рокмен был

сообщником Джона Карра.

Г. У нас есть заявления о том, что Рокмен

связан с ведьмовскими практиками.

Д. Письма и записи Берковица, по всей

видимости, содержат отсылки кведьмовским

практикам.

Е. У нас есть заявление о том, что Джон Карр

был лично знаком с некоторыми жертвами.

[Возможно, так оно и было, хотя сообщивший

об этом источник в итоге оказался ненадежным.]

Ж. Рокмен жил неподалеку от двух мест

нападений в Форест-Хиллз и работал в том же

здании, что и одна из жертв.

З. Второе нападение в Форест-Хиллз

[на Вирджинию Воскеричян]

сильно отличается от прочих преступлений

с точки зрения времени и места его совершения».

Через несколько дней Дреер, Планскер и Рорк допросили Рокмена, и тот вполне ожидаемо все отрицал. Планскер, однако, по-прежнему не был удовлетворен – но в возможности продолжать ему отказали. Департамент полиции Нью-Йорка прекратил расследование через два месяца после его возобновления и приготовился предъявить Чинотти сразу несколько обвинений, связанных с его отношениями с Люкен и поездкой в Майнот вместе со мной. Его также обвинят в передаче мне конфиденциальной информации.

Тот факт, что именно я первым добыл сведения о связях Карра и Рокмена, а также организовал те беседы в Майноте, во время которых Чинотти присоединился ко мне – а не наоборот, – не имел для Дреера и главы детективов Джеймса Салливана никакого значения. Они собирались выставить Чинотти жуликом, неуравновешенным копом с крайне ненадежным информатором – Люкен. Таков был их выход из ситуации, которую они с самого начала мечтали скрыть от общественности.

И они также позаботятся о том, чтобы Сантуччи впредь не получал особого содействия.

* * *

Тем же вечером, 22 октября, мне позвонил вышедший на пенсию детектив отдела по расследованию убийств Джо Бастери. На протяжении многих лет Бастери дружил с лейтенантом полиции Нью-Йорка Ремо Франческини, который теперь возглавлял отряд детективов полиции Нью-Йорка, приписанный к офису Сантуччи. Эти детективы помогали окружному прокурору в его расследованиях, но отчитывались ему не напрямую, а через свое руководство в Департаменте полиции Нью-Йорка. Подобная субординация вскоре сыграет свою роль. В распоряжении Сантуччи также имелся контингент детективов округа Квинс, подчинявшихся непосредственно ему.

Франческини сообщил Бастери, что Департамент только что отстранил Чинотти. Он добавил, что Сантуччи отправил главу отдела по расследованию убийств Херба Лейфера и детектива округа Квинс Джорджа Берда, чтобы допросить Чинотти в 48-м участке. Находившийся там Дреер отказал представителям Квинса в возможности побеседовать с Чинотти.

Франческини попросил Бастери разыскать Чинотти, поскольку Сантуччи хочет немедленно с ним поговорить. Я сказал Бастери, что попытаюсь найти неуловимого Генри Чинотти, и в течение часа сумел с ним связаться.

– Они отправили меня к нашему местному мозгоправу, – сообщил Хэнк. – И он спрашивает, почему я сразу не назвал имя своего информатора. Какой-то мозгоправ! Я вижу, что происходит. Они хотят меня уничтожить. Меня не отстранили, но я теперь занимаюсь не пойми чем. Сижу за столом, оружие отобрали, еще и психиатрическая экспертиза. Я видел этого Лейфера в 48-м – я сам там был, но ему не дали со мной встретиться.

– Люди Сантуччи хотят поговорить с тобой, – сказал я. – Они также хотят видеть меня. Джо назначил мне встречу в среду [двадцать четвертого] – почему бы тебе тоже не прийти?

– Не знаю, – ответил Хэнк. – Мне надо подумать. Встретимся,