«У него еще остались заряды».

Леони с отвращением к самой себе вспомнила милые глупости, которые мечтала услышать от него. И как она — забыв о скромности и не дорожа репутацией — стремилась привлечь его внимание.

«И я его к ним привела».

Она заставила себя сдержаться. Вздернула подбородок и взглянула ему прямо в глаза.

— Мсье Констант, — произнесла она, почувствовав его имя на языке горечью яда.

— Мадемуазель Верньер, — отозвался он, продолжая целиться в Габиньо и Паскаля. — Вот приятный сюрприз. Я думал, что Верньер избавит вас от столь неприглядного зрелища.

Ее взгляд метнулся к лежащему на земле Анатолю и вернулся к Константу.

— Я здесь по собственному выбору, — сказала она.

Констант мотнул головой. Его слуга выступил вперед. За ним шел тот нищий солдат, в котором Леони опознала наглеца, дерзко разглядывавшего ее на мосту в Каркассоне. Она с отчаянием поняла, как тщательно Констант разработал свой план.

Эти двое схватили Габиньо, заломив ему руки за спину и отбросив его фонарь. Леони услышала, как звенит разбитый колпак и шипит гаснущее в мокрых листьях пламя. Потом, прежде чем она успела осмыслить происходящее, высокий слуга вытащил из-под плаща пистолет, приставил его к виску врача и нажал курок.

Сила выстрела оторвала Габиньо от земли. Затылок его словно взорвался, забрызгав палача кровью и осколками кости. Тело его дернулось, изогнулось и замерло.

Как мало надо времени, чтобы убить человека, оторвать душу от тела… Мысль промелькнула и забылась. Леони зажала руками рот, чувствуя подступающую к горлу тошноту, потом согнулась вдвое, и ее вырвало на влажную землю. Уголком глаза она видела, как Паскаль незаметно, шаг за шагом, пятится назад. Ей в голову не пришло, что он хочет сбежать — Леони никогда не сомневалась в его твердости и преданности, — но что у него на уме?

Он поймал ее взгляд и жестом обозначил свои намерения.

Леони выпрямилась и обратилась к Шарлю Денарно.

— Мсье, — громко заговорила она, отвлекая на себя внимание. — Я удивлена, видя вас союзником этого человека. Известие о вашем предательстве погубит вас.

— Придержи язык, — приказал Констант.

— Разве вам безразлична ваша сестра? — с вызовом продолжала Леони, — и ваша семья, что вы так бесчестите их?

Денарно похлопал себя по карману.

— Деньги говорят громче и дольше.

— Довольно, Денарно!

Леони оглянулась на Константа и впервые заметила, как трясется у него голова, словно он с трудом контролирует свои движения.

А потом она увидела, как дернулась ступня Анатоля.

Он жив? Возможно ли? Облегчение вскипело в ней, тут же сменившись ужасом. Если он еще жив, то останется в живых, только пока Констант считает его мертвым.

Спустилась ночь. Фонарь доктора разбился, но остальные заливали землю неровными лужицами желтого света. Леони заставила себя сделать шаг к человеку, которого едва не полюбила.

— Стоит ли, мсье? Погубить свою душу — и ради чего? Ревности? Мести? Уж конечно, не ради чести. — Она сделала еще один шаг, на этот раз чуть в сторону, чтобы прикрыть Паскаля. — Дайте мне позаботиться о брате. Об Изольде.

Теперь она стояла достаточно близко, чтобы различить презрение в глазах Константа. И не могла поверить, что когда-то его лицо казалось ей утонченным и благородным. Он выглядел явным мерзавцем: жестокий изгиб губ и зрачки как булавочные головки в злобных глазах. Он внушал отвращение.

— Вы, кажется, не в том положении, чтобы командовать, мадемуазель Верньер. — Он повернул голову туда, где лежала завернутая в свой плащ Изольда. — И та шлюха. Покончить с ней одним выстрелом было слишком великодушно. Я хотел, чтоб она страдала так же, как заставила страдать меня.

Леони, не дрогнув, встретила взгляд его голубых глаз.

— Теперь она уже там, где вы ее не достанете, — без запинки солгала она.

— Простите, мадемуазель Верньер, если я не поверю вам на слово. Кроме того, на ваших щеках ни слезинки… — Он оглянулся на тело Габиньо. — У вас крепкие нервы, но мне не верится, что вы столь жестокосердны.

Он помедлил, как бы собираясь нанести смертельный удар. Все тело Леони напряглось в ожидании выстрела, который наверняка убьет ее. Она понимала, что Паскаль вот-вот перейдет к действию. Огромным усилием воли ей удалось не смотреть в его сторону.

— Действительно, — заметил Констант, — характером вы весьма напоминаете мне вашу матушку.

Все замерло, словно его слова остановили дыхание жизни. Белые холодные облака на темном небе, дрожь ветра в голых ветвях буков, шорох молодого можжевельника. Наконец Леони сумела заговорить.

— Что вы хотите сказать? — выговорила она.

Каждое слово падало в холодный воздух каплей свинца.

Она кожей чувствовала, как он наслаждается. От него несло наслаждением, как вонью от кожевенной мастерской, едкой и ядовитой.

— Вы еще не знаете о судьбе своей матушки?

— Что вы хотите сказать?

— В Париже об этом много говорили, — произнес Констант. — Я слышал, это одно из самых страшных убийств, с какими за последнее время пришлось иметь дело недалеким умам жандармов Восьмого округа.

Леони отшатнулась как от удара.

— Она умерла?

У нее застучали зубы. Она слышала истину в молчании Константа, но ее ум отказывался принять ее. Если она поверит, то упадет без чувств. А Изольда и Анатоль с каждой минутой теряют силы.

— Я вам не верю, — сумела выговорить она.

— О, вы мне верите, мадемуазель Верньер. Это видно по лицу.

Он опустил руку, на мгновение выпустив Леони из-под прицела. Она отступила назад. За спиной у нее двигался Денарно, она слышала, как он приближается, отрезая ей путь к бегству. Констант шагнул к ней, быстро покрыв разделявшее их расстояние. Краем глаза Леони видела, как Паскаль, присев на корточки, открывает принесенный из дома ящик с запасными пистолетами.

— Берегись! — крикнул он ей.

Леони среагировала мгновенно, упав на землю в тот самый миг, когда над ней просвистела пуля.

Денарно, пораженный в спину, упал.

Констант немедленно послал пулю в темноту, но пуля просвистела впустую. Леони слышала, как движется в колючих зарослях Паскаль, и поняла, что он обходит Константа.

По приказу Константа старый солдат двинулся к лежавшей на земле Леони. Второй слуга, бросившись к краю поляны, наугад палил в кусты, высматривая Паскаля.

— Он здесь! — крикнул он хозяину.

Констант выстрелил снова, и снова промахнулся.

По земле вдруг отдалась дрожь бегущих ног. Леони, подняв голову, крикнула в направлении шума: