В военном флоте есть свои особые полки морской пехоты,действующие в морском сражении абордажными командами, либо штурмующиеприбрежные города, когда произойдет такая надобность. Иные из этих полковцеликом набираются из каторжников, изловленных пиратов и тому подобного сброда,обязанного в обмен на свободу прослужить ровным счетом пятнадцать лет. Свободойтакой удел можно назвать с превеликой натяжкой, ибо надзор за ними строгий и запопытку дезертирства вешают немедля, да и за многие другие проступки наказаниемпетля гораздо чаще служит, чем розга. И все же приток охотников в такие полкивелик – лучше служить в морской пехоте, чем надрываться в каменоломнях иливисеть на рее, к тому же бывает и военная добыча, а отслуживший пятнадцать летполучает полное прощение прошлых грехов. Вот только доживает до окончания срокане более одной десятой, поскольку их бросают в самые горячие места – да так ужчеловек устроен, что всегда надеется, будто убьют непременно другого…

Ганза тоже содержит на часть своих доходов и постояннуюармию, и военный флот, и отряды Вольных Топоров. В Глане же постоянной армиипочти что и нет – лишь два-три королевских полка, обычно размещенных награницах. Зато при угрозе извне тамошний воинственный народ, сызмальстваобученный владеть оружием независимо от пола, быстро собирается под знаменасвоих кланов, и армия эта весьма грозна, ибо защищает свою родную землю.

Постоянную армию не заменишь быстро неопытными рекрутами,стоит она дорого, и часто рисковать ею в крупных сражениях неразумно. Потому,как и у нас на Сильване, особо крупные войны, истощающие государство итребующие предельного напряжения всех сил, на Таларе бывают, но весьма редки.Те же, что вспыхивают и ведутся часто, сводятся к двум-трем битвам, где обестороны выставляют лишь по несколько полков. Так же обстоит и с морскимисражениями, где сходятся не более десятка-другого вымпелов с каждой стороны.Иные войны ограничиваются осадой крепостей, иные – рейдами одного-двух полковна вражескую территорию.

Мирное же население, считается, не должно участвовать ввойне, как бы к ней ни относилось. Единственным исключением предстает лишьвоинственный Глан, чьи рубежи сильнее мечей охраняет ясное осознание того, чтолюбому вторгшемуся придется ждать удара от каждой руки, из-за каждого куста. Сдругой стороны, по законам современной войны и у армии противника нет привычкизверствовать против мирного населения, хотя оно несет неизбежный ущерб в видеувода скота, грабежей и насилий над женским полом, а порой и взятые городабывают отдаваемы войску на разграбление. Такова уж война, сама по себеявляющаяся бедствием…

Некоторые заметки о морских островах

(выдержки из четырнадцатого письма реверена Гонзака)

О всевозможных чудесах, диковинах, встречах и впечатлениях,с коими я столкнулся во время трех своих морских путешествий, напишу ещеотдельную книгу, каковая, похвастаюсь, на две трети уже готова[9].А пока что, друг мой Чедогон, ограничусь тем, что перечислю самые заметные морскиеострова и опишу их кратко.

Надобно прежде всего заметить с превеликой завистью, чтомореплаванию на Таларе благоприятствует одно существеннейшее обстоятельство –моря там, в отличие от наших, пресноводные, и корабельщикам не грозит смерть отжажды. (Ходят даже разговоры среди ученых, что великая река Ител – есть поток,вытекающий из моря, подземным течением проделывающий часть пути и выходящий вХелльстаде на поверхность. К этому предположению стоит прислушаться, учитываястранное строение реки Ител, словно бы из ниоткуда берущей немалое количествополноводных рукавов, на каковые она разделяется, – а ведь со всеми прочимиреками обстоит как раз наоборот: притоки питают реки, а не реки в обилиипорождают рукава. Однако проверить это предположение трудно: экспедиции к устьюИтела опасны. Пробовали иные сбрасывать с кораблей в Фалейском заливе изрядноеколичество плотно закупоренных пустых бутылок, надеясь, что некоторые из них,пройдя гипотетическим подводным течением, всплывут в низовьях реки, но не слышно,чтобы принесло это успех, что, впрочем, как не доказывает существованиеподземного потока, так и не отвергает.)

Так вот, планета Талар делится на Полушарие Восхода иПолушарие Заката. В первом и лежит Харум. К полудню от него расположены островаБару, числом одиннадцать. Четыре из них, более обширные, принадлежат Снольдеру,а прочие семь – Горроту. Острова эти никакой пользы почти не приносят, неразведано там ни ценных руд, ни благородных металлов, а земля большей частьюскудна для землепашества или скотоводства, так что владеющий ими извлекаетвыгоду главным образом моральную. Ибо государства подобны малым детям, каждыйклочок земли для них – что любимая безделушка, каковую не отдадут другому, дажеесли надоела…

К закату от Харума лежит Катайр Крофинд, остров большой,размерами не уступающий Харлану. Там текут две реки, есть обширные пастбища,оловянные и медные рудники, месторождения мрамора и каменоломни, на коихтрудятся каторжники. Есть там города и деревни. Катайр Крофинд принадлежитСнольдеру.

К полуночному закату от Катайр Крофинда находится ИнберКолбта. Островов в данном архипелаге около девятисот, но редкий из нихпревышает размерами двух-трех югеров[10], и расположены они крайнегусто, очень близко друг к другу собраны, так что разделяющие их воды весьмаузки, где шириною в полет стрелы, а где можно без труда перебросить камень состровка на островок. Протоки Инбер Колбта являют собой сущий лабиринт, гденезнакомый с архипелагом кормщик может блуждать неделями, не находя выхода вокеан, да и опытные лоцманы не рискуют углубляться в самое сердце Инбер Колбта,благо что и делать там занятому человеку нечего. Только на внешних островахостанавливаются проплывающие корабли, ибо у Инбер Колбта проходит один изоживленных морских путей, и вездесущие ганзейцы еще в древние времена устроилитам три порта, а в позднейшие годы разные государства заложили угольные складыдля своих пароходов. В глубине же Инбер Колбта любят укрываться превосходнознающие те места пираты, и погоня за ними затруднительна, хотя случается.Всякое болтают о центральных областях Инбер Колбта, но я к этому еще вернусь всвоей книге о тайнах океана. Инбер Колбта никому не принадлежит, и большинствоего островов необитаемы. На таларском древнем языке, ныне вышедшем изупотребления, «инбер колбта» означает «устье реки», и ученые люди уверяют,будто с птичьего полета архипелаг и впрямь напоминает, если мысленно дорисоватьнедостающее, устье гигантской реки, дельту с многочисленными островками.Возможно, есть правда в легендах, утверждающих, будто до Шторма места те былисушей с протекающей по ней рекой – от чего только и осталось, что Инбер Колбта.

Примерно на равном расстоянии меж Инбер Колбта и Лораном,только лигах в ста к полуночи, лежит остров Стагар, и он невелик. Жители егопользуются мрачной славой первых на Таларе морских колдунов, весьма сведущих вовсем, что касается погоды, течений, бурь, дождей и ветров, а также морскойнечисти. И слава эта вполне заслуженна – оттого-то, по некоему молчаливомууговору, харумские державы претензий на Стагар не предъявляют, стараясь с нимне связываться, благо и взять с него нечего. Формально остров принадлежитлоранской короне, от каковой на Стагаре присутствует губернатор с небольшимколичеством чиновников и солдат, но вмешательства в местную жизнь он неоказывает, и последняя идет своим чередом. Коренных обитателей тамнасчитывается около трех тысяч, малая часть живет плугом, а большая – рыбнойловлей. Лоранцы туда не переселяются, ибо Стагар скуден и каменист. Есть тампри городке, также именуемом Стагаром, большой порт. В городке и пребываютгубернатор с гарнизоном, а также некоторое число ссыльных, среди коих есть изнатные.