гильдии Траэрн, хлопнул его по плечу и протянул к артистке руку в изящном приветствии:

— Да не погаснет твой очаг, лунная дева!

Траэрн был прав. Белые как снег или серебристые волосы мелькали то тут, то там. Твайлари Фальрунна уже с Золотого Часа беззаботно резвились среди других эльнарай, чего не могли летом с его долгими солнечными вечерами. Особенно же праздновали они, как называли ее, таль'руа́ль Лаэ́нну, «королеву Луну», и ради праздника явились в полном составе.

Мимо носились гибкие фигуры, чьи движения, несмотря на изящность и легкость, были четки, уверенны и выверенны. Один из распространенных по эту сторону Мидгарда танцев эльнарай предполагал стремительное движение ног, то отбивание ритма, то шаги-полет при малом участии рук и совершенно прямой спине. Если все же наклон, то только вперед, как молодое дерево в бурю: резко, всем корпусом, и столь же резко выпрямиться, раскидывая руки. Еще любили здесь круговые, великолепные бальные, и танцы с оружием.

Промелькнул в неистовом кружении кронпринц в изумрудных с серебром одеждах и легкой рысью прыгнул через костер вдоль центра поляны. Следом за ним ментор Эльгарт, Фенрейя состроила Налю забавную гримаску и исчезла среди танцующих вместе с Кейроном. Спокойный средний принц Регинн беседовал с канцлером Сельвером. Бейтирин и Валейя шептались о чем-то, бросая в сторону стола короткие взгляды. Раненная на дуэли нога Вальбера должна уже была позволить веселиться не хуже других, но его нигде не было. Музыка замолкла на мгновение и заиграла вновь.

Наконец Наль увидел Ингеральда и Солайю. Они танцевали нардлек среди высокопоставленных гостей и нордов из свиты. Казалось, в танце король сбросил с себя нескончаемые заботы и тревоги, и обычно сосредоточенное задумчивое лицо озарялось юношеской улыбкой. Так могли выглядеть они с Солайей в день собственной свадьбы — совсем юными, смешливыми, открытыми. Приветствуя их, Наль невольно был настороже, но Ингеральд протянул руку для поцелуя со всем благодушием.

Наль вернулся к столу в недоумении и обменявшись приветствиями с налегающей на «лунное сияние» стайкой придворных, рассеянно положил в рот вымоченную в сладковато-кислой брусничной подливке дольку огненного фрукта.

Это не Ингеральд. Король знает, что Фрозенблейды не бросают слов на ветер, и не стал бы принуждать к веселью. Он отец своим подданным, что исключает заготовленный подлый план. Значит, Алуин. Но чего он ждет?

Наль невольно прислушался к разговору придворных.

— …пожелай мы бежать наперегонки с людьми, до чего докатились бы теперь?

— В изысканиях своих они весьма преуспели…

— …но выводы, которые они делают из них, ужасны!

— …«Альмагест» у них более не в почете, зато полагают, что и другие планеты населены людьми. К нам везут эту прелюбопытнейшую книгу, ее можно прочесть на латыни либо альбионском…

— Как по-вашему, — лорд в рубашке с накладными, треугольником закрывающими тыльную сторону ладони манжетами по старшей моде и в недавно вступившей в моду тунике с вырезом без застежки, обвел прозрачно-голубыми глазами собравшихся, — могут люди обитать и на остальных планетах?

— Не думаю; — леди в белом, отороченном перьями сипухи, пожала плечами, — во всяком случае, Создатель ничего не упоминал о том. Стало быть, оно непринципиально для спасения.

— А если и могли бы, то что же эльнарай?…

— …и орки?

Красивые лица придворных помрачнели.

— Эльнарай, если там прошел Огненный Дождь!

— Но если он прошел не единожды?

Другая леди покачала головой:

— Право, меня весьма смутило бы такое положение! Куда ни посмотри поверх Леса, знай: там люди. За горами — люди. Они нашли других людей в Антилии, но как же ужасающе с теми обошлись! Люди в городах, пустынях, на полях, островах. С юга и запада, востока, и даже с севера. И вознося взгляд к небу, знать, что где-то там тоже люди? Увольте! — засмеялась она.

Все невольно подняли головы. Одновременно с этим поляна наполнилась восторженным гулом: луна взошла над Сумрачным лесом, посеребрив верхушки деревьев. Эльнарай поднимали кубки, наперебой поздравляли друг друга. Громче других слышались восклицания на твайлийском:

— Эйтиэ́! Эйтиэ! Мальтао́ таль'руаль Лаэнна!*

— Люди все время твердят о торжестве разума, высших идеалов, а сами продолжают то же, что и всегда, — поднося кубок к губам, в пустоту заметила леди в белом, когда бурная волна восторга немного поутихла.

Придворные внезапно замолкли и склонились в изысканном поклоне. Обернувшись, Наль последовал их примеру.

— Ваше Высочество, — раздалось со всех сторон.

Амаранта кивнула, обводя собравшихся взглядом. Как же она была хороша! Цветы яблони не могли превзойти эту свежесть и изящество. Первый луч солнца на снегу будто ожил и облекся в осязаемую форму. Зимнее утро явилось на поляну, рассеяв красноватый сумрак костров.

— Продолжайте, — позволила она.

— Мы говорили о Мидгарде, о принцесса, — вновь поклонился эльнор с кроленьими рогами в волосах. — Там появилась мысль, что люди населяют и другие планеты.

Она коротко рассмеялась.

— С меня довольно и их известного количества.

Придворные подхватили этот ободряющий смех. Новая мелодия заиграла под луной, выводимая флейтами. Амаранта внезапно повернулась к тому, кто все это время ожидал возможности оказаться как можно дальше. Ее хрустально-голубые глаза задержались на алых линиях, подчеркивающих белизну неподвижного точеного лица.

— Лорд королевский оружейник не пригласит принцессу на танец?

Короткая пауза была первым ответом. Потом он сдержанно склонил голову и протянул руку ладонью вверх.

— Если того пожелает Ваше Высочество.

Веселившийся со своей свитой младший принц оглянулся в поисках супруги и не сразу поверил глазам. Нахальный кузнец здесь, на балу! Он как ни в чем ни бывало выводил Амаранту в круг танцующих!

Чья-то рука поймала за предплечье. Алуин резко обернулся, готовый оттолкнуть, отшвырнуть возникшее препятствие…

— Куда спешишь? — Средний принц Регинн стоял чуть за его спиной, приблизившись вплотную, будто в чуткой доверительной беседе.

— Отпусти, — прошипел младший.

Регинн разжал пальцы, и в то же время на плечо легла другая, более властная рука. Про нее в Исналоре говорили: сталь под шелковым футляром. Алуин дернулся, но Ранальв держал крепко.

— Отпусти! Что ему нужно, почему не оставит в покое… — красноречивый взгляд сверкнул в сторону танцующих круговой танец. Ранальв отметил малиновое даже в изменчивом свете ухо младшего под растрепавшимися от рывка волосами.

— Чего ты хочешь? Склоки у всех на глазах?

— Это он назло, мне назло, ведь никто из вас не приглашал его, не так ли?

— Остынь.

— Ты еще не мой король!

— Я твой старший брат.

Этому противиться было бесполезно. Юноша с досадой топнул ногой и затих. Со стороны могло показаться, что разговор братьев сплотил их, заставляя держаться рядом так тесно.

— Думаю, им нужно объясниться, — заметил, наклонясь к другому уху Алуина, Регинн.

— Теперь?! С чужой