– Пошли ко мне, – отчаянно шепчу я, прижимаясь каменным членом к ее животу.

– Хочу еще, Джаред, – отвечает она. Ее ладонь сжимает эрекцию у самого основания и скользит вверх, лаская подушечкой большого пальца головку.

– Мне нужно сейчас, – хрипло шепчу я, мягко опускаю ее за плечи вниз, показывая, что ей нужно делать.

Несколько минут ее усердных усилий, и я снова срываюсь в болезненное удовольствие, кончая на полные губы своего порочного ангела.

После нам обоим необходим душ, и мы быстро моем друг друга, время от времени нервно хихикая.

Честно говоря, я не представляю, как мы выйдем отсюда насквозь мокрыми, так как выяснилось, что мы оба потеряли во время наших игрищ ключи от наших ящичков с сухой одеждой, и надеяться на то, что администратор пойдет сейчас нам навстречу – минимальна.

Покидаем спортивный зал, как шифрующиеся подростки, окольными путями и через черный ход. Я держу ее маленькую ручку в своей, ощущая, как узел внутри впервые за последний год начинает развязываться. Становится легче дышать, и я не строю планов, но сейчас так хорошо и спокойно, как давно уже не было. Когда она рядом, со мной происходит что-то невразумительное, не поддающееся объяснению. Окружающий мир исчезает, и я не могу думать ни о чем, кроме Мэл, ее бледной, почти прозрачной коже, шелковистой на ощупь и сладкой на вкус. Я хочу пробовать ее бесконечно. И мне не страшно испугать ее своим напором. Она видела худшую часть меня и не испугалось… или испугалась, но выдержала. Сбежала, но вернулась.

Это болезнь, которой нет названия, неизлечимая, и стремительная, как вирус, от которого не создана вакцина. Я не хочу лечится, хочу болеть дальше, смакуя симптомы. Больше, чем любовь или похоть. Нечто особенное для нас двоих.

Можно ли отказаться, хоть раз попробовав?

Это никогда не закончится, и чтобы она не думала, какие бы причины для сопротивления не искала, как далеко бы ни бежала – у нее нет выхода. Я не оставлю ее.

В лифте на нас снова смотрят с недоумением и осуждением. Еще бы. На улице солнечный день, не намека на дождь, а с нас каплет вода на кристально-белый пол лифта.

Мэл немного теряется, когда мы оказываемся в моей квартире. Я понимаю, что от арабского принца она ожидала более шикарных апартаментов, и не скромную квартиру с небольшим метражом.

Закрывая за собой дверь, я прислоняюсь к ней спиной, лениво наблюдая, как Мэлл задумчиво перемещается по гостиной, рассматривая обстановку. Подходит к полочкам, трогает мелкие безделушки, которые расставляла Амелия. Мама приложила немало усилий к интерьеру квартиры, помогала выбрать мебель… В общем, полностью взяла на себя бытовую сторону вопроса. Она уехала только вчера, и я даже рад этому. Мэл бы не поняла, если бы пришлось везти ее в отель.

– Сними одежду, – произношу я низким голосом с хрипловатыми интонациями. Мэл нечаянно роняет статуэтку Венеры, оборачивается и вопросительно окидывает меня взглядом. Я стаскиваю футболку через голову, бросая на пол. Черт, пятнадцати минут не прошло после нашего безумного секса в душевой спортзала, а я снова хочу до одури. При этом ей даже делать ничего не надо. Одного взгляда аквамариновых туманных глаз, скользящего по моему торсу достаточно, чтобы поджечь меня вновь.

– Простынешь, – поясняю я, заметив, как она начинает хмурится.

– Может быть, у тебя есть халат? – спрашивает Мэл, отводя взгляд, когда я снимаю спортивные штаны, которые отправляются вслед за футболкой. Там же оставляю обувь, двигаясь к застывшей у стеллажа Мелании.

– Может быть, нам не нужен халат? – лениво растягиваю губы в чувственной порочной улыбке. Мэл выглядит немного встревоженной, наблюдая за моим приближением.

– Ты же не собираешься…

– Еще как собираюсь, – мрачно подтверждаю ее догадки. Подхожу вплотную. – Подними руки.

– Прекрати командовать! – снова хмурится Мэл в ее голосе появляются нервные нотки, но взгляд, остановленный на моей груди не скрывает ее вожделения.

– Тебе нравится. Когда я командую. Даже не спорь. Руки, Мэл!

– Джаред… – она хнычет, когда я беру ее запястья и поднимаю вверх. Сначала она не сопротивляется, зачарованно глядя на меня. Но, когда я берусь за низ ее топа, резко опускает руки и с силой отталкивает меня.

Раздраженно рычу, отказываясь понимать эту противоречивую женщину.

– Только не говори, что ты чай пить пришла после того, что устроила в спортзале! – рявкаю я, обхватывая ладонями ее талию. Токая тонкая, маленькая. Мне иногда страшно от того, что я могу сделать с ней, и делал…

– А тебе бы только трахаться. О другом вообще думать не можешь? – С раздражением спрашивает Мэл.

– Я что-то не понял? Разве не ты явилась сегодня и сказала, что хочешь меня? Я дал тебе то, что ты хотела, а потом ты попросила еще. Все правильно? Или я где-то наврал?

– Это была минута слабости, – вздернув подбородок заявляет маленькая «дразнилка».

– Не слишком ли она затянулась, melegim?

– Но это не значит, что дам тебе снова трахнуть меня чуть ли не на пороге.

– Хочешь. Чтобы я поухаживал? – насмешливо вздергиваю бровь. Мэл возмущенно фыркает, качая головой.

– Это невыносимо, Саадат. Ты такой…

– Может быть мне поухаживать за твоей киской? В прошлый раз тебе очень понравилось. Может, ты этого ждешь?

– Обязательно быть таким пошлым, Джаред?

– Тебе не понравилось?

– Прекрати, – Мэл движется вдоль стены, в сторону от меня. Она выглядит пикантно в мокрой юбочке и коротком топе. В два шага настигаю ее. Мэл бьет меня ладонями по груди. – Отвали, Джаред.

– Нет, – качаю головой. Сильнее сжимаю ее талию и, прежде чем она успевает опомнится, подхватываю пальцами пояс ее юбочки и резким рывком тяну вниз.

– Какого черта!.. – кричит Мэл, хватает с полки китайскую вазу, которую покупала Амелия и замахивается на меня.

– Не смей! Поставь на место.

– Отвали, Джаред.

– Ты с ума сошла? Может, мне снова тебя связать, как тогда?

– Как ты можешь напоминать о таком! Ты меня тогда просто изнасиловал, словно животное, – Ее глаза яростно сверкают. Мэл швыряет вазу в стену, и та разбивается вдребезги, осыпая пол осколками.

– Спятила? – рычу я, хватая ее запястья и впечатывая в стену своим телом. – Я имел в виду другой раз, Мэл. В отеле, в Асаде, – я смотрю в ее глаза, и замечаю, как гнев постепенно покидает ее. Но она снова пытается оттолкнуть меня.

– Угомонись, melegim, – нетерпеливо рычу я, обхватывая ладонями прохладные ягодицы. Они словно созданы для моих ладоней. Мну и сжимаю, пока сладкая попка Мэл не согревается. Все это время она сверлит меня возмущенным взглядом, которым пытается внушит мне, что происходящее ей неинтересно. Однако проглядывающее через плотную ткань топа твердые соски свидетельствуют о другом. Отпускаю задницу Мэл и переключаюсь на грудь. Она тяжело и шумно дышит, но продолжает упираться.