Но, возможно, святые избрали Дуняшу своим исполнительным лицом. Может, несмотря на все молитвы и покаяния, ее судный день пришел?

«Я ни о чем не жалею», – внезапно осознала сулийка. Она выбрала свободную жизнь убийцы, а не тихую смерть рабыни, и не видела в этом ничего постыдного. Она отправится к святым с чистой душой и надеждой, что они ее примут.

Следующий удар пришелся по костяшкам пальцев. Инеж отступила на шаг, но поняла, что места почти не осталось. Дуняша хотела столкнуть ее с крыши.

– Я же предупреждала, Призрак. Я бесстрашна. В моей крови течет сила каждой королевы и завоевательницы, жившей до меня.

Нога Инеж нащупала край одного из металлических орнаментов, и тут ее осенило. Она не обладала опытностью или знаниями напарницы, как и роскошным белым одеянием. Она никогда не станет столь беспощадной, да и не очень-то хочет. Но Инеж знала этот город вдоль и поперек. Он был источником ее страданий и доказательством ее силы. Нравится ей это или нет, но Кеттердам – жестокий, грязный, безнадежный Кеттердам – стал ее домом. И она защитит его. Девушка знала его крыши так же, как знала скрипящие ступеньки Клепки, как мостовые и переулки Обруча. Она изучила каждый сантиметр этого города, как карту своего сердца.

– Девушка, которая не ведает страха, – выдохнула сулийка колеблющемуся силуэту наемницы перед собой.

Дуняша поклонилась.

– Прощай, Призрак.

– Так узнай же перед смертью, что значит страх. – Инеж шагнула в сторону, балансируя на одной ноге, когда ботинок Дуняши приземлился на один из осыпающихся кусков орнамента.

Не будь наемница раненной, возможно, она бы более внимательно осмотрелась вокруг. Не будь она такой нетерпеливой, то успела бы восстановить равновесие.

Вместо этого она поскользнулась и качнулась вперед. Инеж видела размытый образ Дуняши сквозь слезы. Она замерла на мгновение, – темный силуэт на фоне неба, пальцы нащупывают почву, руки тянутся в разные стороны, пытаясь найти опору, – словно танцовщица перед прыжком, глаза и рот широко открыты от удивления. Даже сейчас, в свои последние секунды, она выглядела, как героиня сказки, предназначенная для величия. Бездушная королева, статуя, высеченная из слоновой кости и янтаря.

Дуняша упала молча, до последнего сохраняя дисциплину.

Инеж осторожно выглянула за край крыши. Далеко внизу кричали люди. Тело наемницы лежало, как белый цветок в разрастающемся багровом поле.

– Да принесешь же ты что-то больше, чем горе, в следующую жизнь, – пробормотала девушка.

Пора идти. Сирена еще не прозвучала, но Инеж знала, что опаздывает. Джеспер уже ее ждет. Она помчала по крыше собора, обратно к большому пальцу Гезена и часовне. Схватила веревку и ружье Джеспера из тайника между двумя кусками орнамента. Взбираясь по куполу и ныряя в оранжевую часовню, Инеж молилась лишь об одном – чтобы не опоздать. Но Джеспера нигде не было.

Сулийка вытянула шею, осматривая пустую часовню.

Ей нужно найти Джеспера. Сегодня Кювей Юл-Бо должен умереть.

Совет приливов явился во всей красе, и Джеспер невольно вспомнил о «Зверской Комедии». Что это было, как не спектакль, поставленный Казом, с беднягой Кювеем в главной роли?

Он подумал об Уайлене, который наконец-то отомстит за свою мать, об отце, ждущем в пекарне. Он сожалел об их ссоре. Хоть Инеж и настаивала, что им стоит разобраться между собой, Джеспер в этом сомневался. Он любил полномасштабные потасовки, а вот от обмена «любезностями» с отцом у него скручивало живот, как от испорченной овсянки. Они так долго не общались, что правда, казалось, разрушила какое-то заклятие – не проклятие, а добрую магию, ту, которая всех оберегала и могла защитить королевство под стеклянным куполом. Пока не появлялся какой-нибудь дурачок, как он, и не использовал эту симпатичную безделушку в качестве мишени.

Как только проливные пошли по проходу, Джеспер отошел от земенской делегации и направился к церковному большому пальцу. Шел медленно и держался спиной к стражникам, выстроившимся вдоль стен, делая вид, что пытается получше рассмотреть увлекательное представление.

Когда он дошел до арки, обозначавшей вход в неф, то направился к главным дверям собора, словно надумал уйти.

– Отойдите, пожалуйста, – сказал один из офицеров, стараясь быть вежливым с иностранцем и в то же время вытягивая шею, чтобы увидеть, что творил Совет приливов. – Двери закрыты до конца аукциона.

– Мне нездоровится, – сказал Джеспер с легким земенским акцентом, хватаясь за живот. – Умоляю, выпустите меня!

– Боюсь, это невозможно, сэр. – «Сэр!» До чего же учтиво обращались к тем, кто не был крысой из Бочки.

– Вы не понимаете, – настаивал Джеспер. – Мне срочно нужно облегчиться. Вчера я ужинал в одном ресторане… «Кастрюля Стена»?

Стражник скривился.

– Каким ветром вас туда занесло?

– Его упоминали в одном из путеводителей. – На самом деле это был худший ресторан в Кеттердаме, но и самый дешевый. Поскольку тот работал сутками напролет и всем был по карману, «Стен» считался тем редким заведением, куда заходили как головорезы Бочки, так и офицеры городской стражи. Каждые пару недель кто-то жаловался на проблемы с желудком после «Стена» и его кастрюлей, позабытых святыми.

Охранник покачал головой и подал сигнал стражникам у арки. Один из них поспешил в их сторону.

– Этот бедняга ходил в «Стена». Если я выпущу его через передние двери, капитан непременно увидит. Можешь вывести его через часовню?

– Какой черт вас дернул пойти в «Стена»? – изумился второй стражник.

– Босс мне мало платит, – ответил Джеспер.

– Звучит знакомо, – хмыкнул офицер и повел его к арке.

Сочувствие, дух товарищества. «Надо почаще притворяться туристом, – подумал Джеспер. – Можно и отказаться от парочки пестрых жилеток, если это обеспечит мне дружелюбие со стороны властей».

Когда они проходили под аркой, Джеспер заметил встроенную в нее винтовую лестницу. Ступеньки вели к верхней аркаде, с которой открывался хороший вид на сцену. Они обещали Кювею, что не бросят его одного в этом безумии, и пусть даже парень приносил много проблем, Джеспер не хотел его подводить.

Стрелок незаметно сверился с часами, пока они шли к часовням в конце пальца. К четвертому удару часов Инеж будет ждать его на куполе оранжевой часовни, чтобы отдать ружье.

– О-о-ох, – застонал Джеспер, надеясь, что стражник прибавит темп. – Не уверен, что смогу дотерпеть.

Офицер фыркнул от отвращения и пошел быстрее.

– Что же вы такое заказали, дружище?

– Блюдо от шеф-повара.

– Никогда не заказывайте блюдо от шеф-повара. Они просто разогревают все, что осталось с прошлого дня. – Они пришли к часовне, и стражник сказал: – Выйдете отсюда. На противоположной стороне улицы есть кофейня.