— Обязательно! Только давай сначала убедимся, что все и правда так серьезно, чтобы беспокоить такого большого человека, — а потом ухватил ее за руку и потащил вперед, недовольный ее остановкой. — В общем, пошли уже к Моте, а там видно будет!

Мотя, как ни странно, обнаружился не в общаге, а на ступеньках альма-матер. Он нервно отстукивал своими лапками барабанную бровь и остервенело грыз кусок колбасы. Успокаивало это его мало, но немного отвлекало от тревожных мыслей.

Он тут ошивался уже довольно долго — прямой магический запрет ректора на посещение им главного корпуса после того, как фамильяр имел неосторожность своим присутствием сорвать урок или два, или три — неважно — не давал ему возможности проникнуть внутрь и связаться с кем-нибудь из знакомых ребят. В общежитии он уже проверил всех, кого можно, и никого не нашел. Даже к сумасшедшей троице сунулся, но его тут же прогнали. А остальные, вместо того чтобы выслушать честного несчастного фамильяра, совали ему в зубы еду и начинали гладить и почесывать. И это сильно сбивало с мыслей.

В общем, он решил ждать там, где был самый большой шанс выловить хоть кого-то.

— Мотя! — обрадовались при виде него вампирша с гоблином.

— Где Варвара?! — вместо ответа завопил во всю мощь своих волшебных легких перенервничавший фамильяр.

У гоблина в ушах ощутимо зазвенело, и он засунул в ухо мизинец с острым длинным ногтем, пытаясь прочистить слуховой проход. Вампирша же просто несколько секунд тупо хлопала глазами, пытаясь прийти в себя.

— Вообще-то мы об этом хотели поинтересоваться у тебя. Ты же ее фамильяр. Насколько я знаю, ты должен чувствовать, где находится хозяйка, и даже в экстренном случае можешь к ней переместиться, — резонно заметил гоблин.

— В том то и дело, что я уже несколько часов ее не чувствую! — и, увидев еще больше обычного побледневшую вампиршу, исправился. — Вернее, я чувствую, что она жива и находится в какой-то другой параллельности, но где — понять не могу! Будто ее поместили в пространство преломлений. Любую другую защиту я бы прошел, даже не заметив.

— Пространство преломлений?! — удивился Чихуак.

Внезапно за их спинами показался профессор Пожидайкин собственной призрачной персоной и ответил своим обычным лекторским тоном:

— Вы будете проходить это на старших курсах. Сейчас же могу сказать, что создание подобных пространств в свое время практиковали некоторые особенно пострадавшие в Великой войне расы, которые хотели полностью защититься от любых проникновений на свою территорию. Со временем стало понятно, что подобные эксперименты запускают в параллельностях процессы саморазрушения, и от их создания отказались. Тем не менее даже сейчас существует довольно много параллельностей, где можно встретить такие пространства преломлений вокруг знаковых мест. Например, у тех же эльфов или демонов они защищают замки их владык.  — На крыльце главного корпуса после этих слов повисла тишина. — Ну, чего вы тут застыли, как истуканы? —ворчливо поинтересовался у молодежи профессор. — Пошли к ректору, пока он никуда не ушел!

К счастью, ректор действительно был на рабочем месте. Выслушав ребят и профессора, который уже успел побывать и в зале медитаций, и в аудиотории в конце коридора, откуда выкрали ребят и где остался остаточный след прокола пространства, он решительно хлопнул ладонью по столу и достал коммуникатор.

В отделении ОГО, куда он первым делом позвонил, его заверили, что приняли информацию к сведению и в академию обязательно будет направлен следователь с командой. Только произойдет это… завтра.

Такой подлянки я никак не ожидала. Хорошенько двинуть этой стерве де Мризье и сбежать мне не помешала бы даже угроза моей жизни. Но жизнями своих друзей я рисковать не могла. 

После того как магистр немного пришла в себя и вымелась из комнаты, Ли Шо с моей подругой тоже ушел, оставив меня на некоторое время одну. Меня удивила такая беспечность — никто не мешает мне сбежать или просто сходить домой и предупредить всех о случившемся. Последнее я и собиралась сделать. Но…

Я чувствовала бурлящую во мне энергию для открытия перехода, направляла ее в артефакт, но ничего не выходило. Я не могла переместиться даже на несколько шагов. Пространство меня не пускало! И чувствовала я его как-то странно, будто сама нахожусь в точке покоя, а вокруг — хаос из преломлений, который я никак не могу преодолеть. 

Может, такой эффект только в этой комнате? 

Я прошла к двери, но она оказалась закрыта. Более того, своей ведьминской чуйкой я поняла, что за ней кто-то стоит. Явно ведь меня караулят. Я, конечно, могу попытаться при помощи стихийной магии или своих ведьминских умений, которые здесь все-таки работали, что-то с этой охраной сделать, но где гарантия, что, выйдя за пределы гостиной, я все же смогу переместиться? А ведь мое исчезновение тогда вряд ли пройдет мимо внимания похитителей, и это может спровоцировать их на страшные вещи в отношении Кэсси.

Отчаяние накатывало волнами. Неужели мне придется открыть для этих проходимцем дорогу к Великому артефакту? Но к чему это приведет? Может, жертва в виде двух девочек-подростков — небольшая плата за сохранение миропорядка, который существует сейчас в параллельностях? Я ведь даже не представляю, кем могут быть те, кого мне скажут отвести в забытую параллельность. Но даже те личности, о которых я уже знаю, не внушают доверия и веры в светлое будущее. 

Только вот рассуждать так легко, когда пьешь дома чаек и читаешь интересную книжку, героиня которой к тебе не имеет ни малейшего отношения. Но я-то вот! И я точно не готова принимать такие решения! Потому что мне… страшно. Очень страшно. Я не хочу умирать и рисковать жизнью подруги за какие-то там миропорядки! Они ведь где-то там — далеко, а я здесь.

И почему-то кажется, что никто нас с Кэсси после открытия дороги не отпустит.

Я совсем приуныла. И как ответ на уныние, которому я была подвержена крайне редко, тут же пришли другие мысли — нужно бороться! Нужно что-то сделать, всех спасти, предупредить! И вообще, ведьма я или где?!

Я порассуждала так еще некоторое время, представив себя чуть ли не светочем добра и справедливости, которому суждено погибнуть, но отстоять оплот миропорядка.

Даже вскочила со стула, собираясь куда-то бежать и что-то вот прямо сейчас делать. Но только ушибла о ножку стула большой палец и, зашипев, запрыгала на одной ноге.

— А вы, оказывается, не скучаете, — снова раздалось от двери.

На этот раз в комнату вошел незнакомый эльф в широком белом балахоне — и что-то мне подсказывало, что это их орденская примочка. Куклуксклановцы, блин, недоделанные.

Но кто меня действительно удивил и по-настоящему разочаровал, так это эльф, вошедший за ним. Я не испытывала к Лессиндриэлю теплых чувств, но все же и подумать не могла, что он может быть одним из этих.

Он все это увидел в моих глазах и презрительно скривил морду лица. Я ответила ему тем же. Тем более что только презрение теперь к нему и испытывала.