— Международный скандал хочешь? Защитник! Нам это дело по-тихому решить надо. Да и вообще лишнее оно, панику сеять. Если не поймем, кто мисс нашу столкнул, то и не надо всем знать, как оно на деле было. Что упала — видели, а почему… Может, заклинание какое сплела, не подумавши, и корабельную защиту ненароком пробила.

Что?! Меня чуть не убили, а скажут, что сама виновата? Может, и счет выпишут за нанесенный эльфийскому имуществу ущерб?

— Что? — не меньше моего возмутился Грин.

— То! — рявкнул на него инспектор. — И глазищами не сверкай. Сверкал уже один, малефик, между прочим. Не берет меня такое. А вы бы думали вперед оба. Вот растрезвонят сейчас, что нашу мисс пытались к праотцам спровадить, а вечерком, самое позднее завтра с утра, прибудет по портальной ветке ее батюшка. Шум, может, и не поднимет — Арчи Аштон не дурак, поймет, чем оно чревато, — но дочурку увезет. А без нее об этом деле можно забывать, не дожидаясь, пока оно само забудется. Понимаешь?

— Угу, — скривился Грин. — Сначала сделали из Элизабет приманку для убийцы, дважды позволили ему к ней подобраться, чудом в последний момент спасли, довели девушку до нервного срыва, а теперь выставим ее идиоткой перед всей академией?

М-да… Нерадостная картина вырисовывается.

— Эд, ты меня знаешь, — проговорил Крейг устало. — Я сам такие игры не люблю. Да и это так пока, предложение. Неизвестно, примут ли его эльфы и что мисс наша скажет. Захочет домой — удерживать не стану. Но если согласится остаться, то лучше сделать, как я говорю. Родителей опять же не волновать.

— Артефакт, — глядя не на Крейга, а в сторону, сказал целитель. — Если она согласится — не ошибка в заклинании, а артефакт со скрытыми свойствами. Купила или кто-то подарил, а вещь оказалась несовместима с магией эльфов. Браслет или кольцо — что-то, чем она могла коснуться перил, чтобы защита разрушилась вместе с деревом.

Мы с единорогом переглянулись и единогласно решили, что такое объяснение лучше, чем предложенный Крейгом вариант «Элси — дура».

Инспектору было все равно.

Он побурчал еще немного, посмотрел на часы и велел Грину собираться. Вышел, а целитель, словно спешить ему некуда, вернулся к сбору осколков. Смел, выбросил в корзину и направился в смежную комнату, где, как он сказал, спала я. Пробыл там не дольше минуты, а возвратившись в кабинет, остановился перед столом, и я увидела растянувшиеся во все стороны нити охранной паутинки. А может, почудилось. Не исключено, что и разговор Грина с инспектором мне приснился…

Как бы то ни было, уйти с зеленого луга, посреди которого, как на сюрреалистичной картине, стояла открытая дверь, не получалось. Видимо, целительская магия, даже второго уровня, действовала на меня все же странно, и оставалось только дождаться окончания наведенного заклинанием сна. А чтобы ждать было не так скучно, я взялась плести венок. Цветов вокруг росло немного, но и травы для моего занятия подходили. Особенно хорошо смотрелись пушистые желтоватые метелочки. Они задорно торчали из веночка во все стороны, и не так бросались в глаза огрехи плетения. Закончив, я надела венок на голову и растянулась на траве с мыслью, что надо поспать, если уж проснуться не получается.

И тут же проснулась.

Инспектора Грин не обманывал: я лежала на кушетке в комнатке-лаборатории. Кто-то был так заботлив, что снял с меня жакет и ботинки и укрыл пледом. Если бы под голову что-нибудь подложил, цены бы ему не было. А так шея затекла. Поднявшись, я растерла ее, покрутила головой и удивленно уставилась на свесившуюся к моему носу метелочку.

— С пробуждением, — показался в дверях доктор. — Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, — я быстро стащила с головы непонятно как попавший сюда из подпространства венок. — А вы уже вернулись?

— Откуда?

«От эльфов, конечно», — захотелось ответить мне и посмотреть на его выражение лица.

— Ну, вы же ходили к милорду Райхону, узнать, как он… да?

— Он стремительно идет на поправку, — усмехнулся целитель, но без ехидства, по-доброму. — Слишком стремительно, на мой взгляд, но герои редко прислушиваются к рекомендациям простых лекарей.

— Вы так скромны. Давно ли?

— Недавно. Решил воспитывать в себе эту добродетель. Говорят, что скромность украшает.

— Не всех. Некоторым она просто не к лицу.

— Намекаете, что это качество не идет к моему выразительному клюву?

Судя по настроению Грина, переговоры с эльфами прошли неплохо, однако радовать меня новостями доктор не торопился. Не дождавшись моего комментария относительно сочетаемости его клюва с таким украшением, как скромность, он вышел, дав мне возможность привести себя в порядок. Жакет я оставила висеть на спинке стула, а примявшийся веночек взяла с собой. Не первостепенный вопрос, но стоило поинтересоваться у кого-нибудь, насколько нормально приносить что-то из подпространства.

Грин веночком не заинтересовался. Даже не полюбопытствовал, где я раздобыла летние травы ранней весной, да еще и не выходя из комнаты.

— Наверное, хотите увидеть милорда Райхона? — спросил он.

На самом деле спросонья я рассчитывала на чашечку кофе. А еще думала, что доктор хоть словом обмолвится об их с Крейгом визите к эльфам, а он вместо этого по пути в травматологический блок рассказывал об артефактах, ускоряющих регенерацию поврежденных тканей. Лекция закончилась у палаты Оливера.

— Вот ваш герой, — громко отчитался Грин, пропуская меня вперед. — Можете бросаться на грудь и орошать слезами благодарности.

Шут гороховый! Хорошо, что мой герой спал так же крепко, как я недавно, и шуточек доктора не слышал.

— Я же сказал «увидеть», а не «поговорить», — разъяснил Грин. — Но если доктор Розен позволит… Найду его.

Идите-идите, а я тем временем к геройской груди припаду. А что? Герой не сбежит и сопротивляться не будет.

Я дотронулась до его щеки, погладила по волосам… А затем — сама не знаю зачем — расправила веночек, который мяла все это время в руке, и надела ректору на голову. Собранная на промежуточном уровне трава вдруг заискрила, превратившись в переплетение светящихся нитей. Оливер вскрикнул, выгнулся дугой, словно тело прошил электрический разряд, а лицо исказила гримаса боли…

О боже! Что я наделала?!

Вместо помянутого всуе белобрысого мальчишки в палату влетел Грин. Подскочил к ректору, окунул пальцы в окружившее того сияние, охнул, но рук не отдернул — придавил Оливера за плечи к кровати. Следом за заведующим примчался доктор Розен, пухленький лысый коротышка, и тоже запрыгал вокруг пациента.

— Это от ваших камней? — сердито высказал травматологу Грин. Оливер уже не бился в судорогах, только дышал тяжело и громко.

— Нет. — Розен суетливо перебрал расставленные на столике у кровати стекляшки. — В них столько не было. Это… — он огляделся, заметил меня и обвинительно ткнул пальцем. — Это она! Точно она! Сплела что-то… непонятное…