— Он был так уверен, что Крёнер его туда положил. Но в трубке были одни рисунки. Его это совсем из колеи выбило!

Брайан грустно помотал головой:

— Джилл была его сестрой. Она умерла в войну.

Бриджет опоздала и шагала по перрону так неуверенно, что при других обстоятельствах Лорин готова была бы сквозь землю провалиться, однако встретила ее как после многолетней разлуки.

— Бриджет, дурочка ты моя! — Лорин сжала невестку в объятиях вместе с багажом. — Наконец-то!

Бриджет вяло кивнула Петре и мужчине рядом, а в конце наградила Брайана взглядом, от которого пылающий уголь мог бы превратиться в лед.

Они вошли в вагон и расселись по местам. Джеймс сидел в одном конце купе у окна, а Лорин — в другом.

Бриджет села у открытого окна — подышать свежим воздухом. Петра нагнулась, попытавшись выглянуть в окно из-под руки Бриджет.

— Ждешь кого-то? — спросил Брайан.

Петра с грустью смотрела вперед.

— Мы уверены, разве нет? — почти неслышно произнесла Лорин.

— Уверены в чем? — спросила Бриджет, с любопытством оглядываясь через плечо.

— Что сели в нужный поезд! — сухо ответил Брайан и одним взглядом прервал возражения Лорин.

Сидевший наискосок от него Джеймс даже не отреагировал на звуки в купе. Казалось, ему неуютно в той одежде, что ему раздобыла Петра. На секунду он задерживал взгляд на каждом из проходящих по перрону, будто пересчитывал их.

Петра наклонилась к стеклу и попыталась незаметно сдержать подступавшие слезы. Затем вздохнула и откинулась на спинку сиденья.

— Господи! — вырвалось у Бриджет. — Видали таких хиппи? С этой кучей тряпок на голове — как будто африканка!

Она отодвинулась от окна, чтобы все увидели то, что привлекло ее внимание. Увидев странную женщину, Петра подскочила и расплылась в широкой улыбке.

— Одну секунду, я сейчас вернусь, — сказала она Джеймсу. — Сиди здесь!

Встречу на перроне живо комментировала Бриджет, не сдвинувшаяся с места и закрывшая собой весь оконный проем.

Когда две женщины вошли в купе, на мгновение Джеймс просиял. Лорин тут же заметила, как удивился Брайан.

— Кто это? — повернувшись к Брайану, шепотом спросила она.

— Добрый день. — Женщина протянула Брайану руку.

— Марианна Деверс! — Происходящее не укладывалось у Брайана в голове.

— У нас явно много общего, не только моя мама, — улыбнулась она и обняла Джеймса.

Она поправила свое многослойное одеяние и, заглянув Джеймсу в глаза, стала нежно с ним разговаривать.

Затем снова обняла Джеймса, долго смотрела на Петру и, наконец, собралась с духом и попрощалась.

Уже выходя из купе, она обернулась к Брайану:

— Жаль, что вы с моей мамой тогда не стали парой. Какая у нас была бы семья! А вместо этого вы забираете у меня лучшую подругу и моего дорогого Эриха — ну куда это годится?

Глаза ее смотрели дружелюбно, но было видно, что она растрогана. Еще раз обняв Петру, она вышла из купе.

— Что это было? — спросила Лорин и наконец сняла солнцезащитные очки. — Кто эта женщина? Что такого было с ее матерью, Брайан?

Брайан ответил не сразу. Он смотрел на Петру:

— Это дочь Гизелы Деверс.

Петра кивнула.

— Ты ее знаешь?

Петра снова кивнула:

— Да, я знала ее мать. Она была моей лучшей подругой. Когда она умерла, я заботилась о Марианне. Она для меня как дочь.

Брайан сделал глубокий вдох:

— И она знала Джеймса?

— Да, с детства, и она звала его Эрихом. Она часто к нему в гости ходила. Джеймс?

Сидевшая рядом с ней фигура тихо кивнула.

— Она могла бы привести меня к Джеймсу еще в самый первый день.

Сделав глубокий вдох, Брайан тут же отвернулся. Тяжело было это осознать.

— Точно, да. Если бы ты показал ей его фотографию. — Петра выпятила нижнюю губу. — У нее самой наверняка его фотографии есть. Гизела нередко приглашала его на семейные сборища.

Молча улыбнувшись, она нежно гладила Герхарта по руке. Он не отводил глаз от окна.

— Иногда ему даже разрешали на кнопку фотоаппарата нажать.

Зажмурившись, Брайан ту же вспомнил нечеткое лицо Гизелы на первой фотографии, что он увидел у Марианны Деверс. Фотограф был не очень ловким. Брайан несколько раз стукнулся затылком о спинку сиденья, бормоча что-то себе под нос.

Бриджет переводила взгляд с него на Лорин и обратно. Она уже собралась заговорить — и тут по оконному стеклу постучали.

— Эрих! — позвала с перрона Марианна Деверс.

Джеймс вяло на нее смотрел и постарался улыбнуться в ответ.

— Чуть не забыла! Это же, наверное, твое! — Она стала развязывать ворох платочков. — Он у меня много лет хранился. Я у Крёнера стащила. Он все хвастался, что украл его у тебя. Я развлекалась и надевала его, когда бывала с ним вместе. А он так и не заметил!

Она бросила платочек в открытое окно, еще раз улыбнулась Петре и, не говоря ни слова, развернулась на каблуках.

— Как странно, — сказала Бриджет, как раз успев подвинуться.

Она не хотела трогать то, что прилетело на пол. Джеймс смотрел на платочек. Потертый, синий, с каемочкой. В уголке вышито маленькое сердечко. Он осторожно его подобрал и держал перед собой в руках, словно хрупкое живое существо.

Зима еще не кончилась. Пока они ехали последние километры, Лорин нервно поглядывала на шоссе. Приятной поездку не назовешь.

— Так надо, Брайан? — Она задала этот вопрос уже в четвертый раз.

— Мне надо, да. А ты еще успеешь отказаться.

Брайан выпрямил пальцы, выпустив из рук руль, а потом снова сжал.

— Откуда нам знать, что он снова не разозлится?

— Мы же это уже обсуждали, Лорин. Все позади.

— Обсуждали, да. Но разве мы знаем точно?

— Так говорят Петра и его врач.

Лорин вздохнула. Брайан прекрасно знал, что она больше четырех месяцев боялась новой встречи с Джеймсом.

С тех пор как они вернулись домой.

— Я рада, что он поселился в Дувре, а не в Кентербери.

— Знаю, Лорин.

Брайан оглядел пересекающие основное шоссе боковые дороги. Транспорта почти нет. Значит, скоро они будут на месте. Он не впервые оказался в этих краях, но лучше всего ему была знакома другая часть Дувра. Он замотал головой.

— И что ему там делать? — заговорил он, не глядя на Лорин. — В Кентербери нет ни дома его детства, ни его семьи. Элизабет в Лондоне живет!