– Нет уж, спасибо. Однажды я уже побывал в ваших руках. – Сид подошел ближе, глядя на залатанный навес, старый сарай и кур, устроившихся на насесте. – Я заходил поужинать. Твоя мать сказала, что вы обе во дворе. Чем это вы тут занимаетесь?

– А ты не догадался? – спросила Индия. – Мы с Эллой открыли кабинет. Только что закончили сегодняшний прием пациентов. – Индия оттолкнула крутящуюся возле ноги курицу. – Ты сейчас стоишь в приемной.

Сид удивленно посмотрел на нее:

– Ты что же, ушла от Гиффорда? Почему?

Элла взялась подметать приемную. Индия кратко рассказала ему про увольнение, переезд к семье Московиц и разрыв с Фредди.

– Так Литтон все это подстроил? – присвистнул Сид. – А парень оказался смышленее, чем я думал. Можешь ему передать: если его прокатят на выборах в парламент, я подыщу ему работенку.

– Сомневаюсь, что мне представится такая возможность.

– Вы больше не разговариваете?

– Нет.

– Он, поди, безутешен? – улыбнулся Сид. – Не может жить без тебя?

– Без меня вполне. Но не без денег, которые ему обещали. После свадьбы он получил бы от моих родителей особняк в Лондоне и двадцать тысяч ежегодного дохода.

– Двадцать тысяч? – удивленно заморгал Сид. – Знаешь, дорогуша, я бы тоже был безутешен. Это во столько тебя оценили?

– Столько я стоила раньше. Акция имела ограниченный срок действия.

– Выходит, почтенный джентльмен вовсе и не почтенный. И не джентльмен. Что ж, не все мы таковы, какими кажемся.

Индия пристально посмотрела на него:

– Никто из нас не таков, каким кажется.

Сид отвел взгляд и поковырял землю носком ботинка.

– Да. Точно.

– Да. Точно, – повторила Индия.

– Значит, теперь ты свободная женщина? Доступная?

Индия покраснела и тоже опустила глаза, ошеломленная двусмысленностью последнего слова.

– Думаю, это была бы плохая затея, – сказал Сид.

Индия посмотрела на него, решив, что он говорит это всерьез. Но Сид улыбался. Он дразнил ее. Индия тоже улыбнулась.

– Прескверная, – сказала она, решив его подразнить.

На самом деле ей хотелось сказать совсем другое. Плохая это затея или совсем скверная, Индии было все равно. Она любила Сида. Ей хотелось обнять его, притянуть к себе и поцеловать. Но желание осталось неосуществленным. Да, она любила его. Страстно. Вот только отношения у них не складывались. Слишком разными они были. Индия это знала. Сид тоже.

После того как он привез к ней Джесси, между ними установилось хрупкое перемирие. Оба следовали невысказанному правилу: говорить о чем угодно, кроме чувств друг к другу. Кроме того, что было для них важнее всего. Но это позволяло им общаться вполне искренне и по-дружески. Словом, быть друзьями. Их разговоры теперь протекали в сдержанной манере, когда обдумываешь каждое слово. Индия ненавидела эту учтивость. Ей нравилась их прежняя манера, когда они орали друг на друга на улицах Уайтчепела.

– Тогда я пойду, – сказал Сид.

– Куда?

– Красть драгоценности короны. Надо же чем-то развлечься вечерком..

– Сид, это не смешно. Ты должен прекратить свои занятия. Ты знаешь, что́ Фредди намерен предпринять.

– Если уж мы заговорили о драгоценностях… – перебил ее Сид.

– Но мы не говорили о драгоценностях. Вообще.

– А где твои часы? Что-то я их не вижу. Куда ты их дела? Снова на что-то обменяла?

– В какой-то мере, да, – ответила Индия. – Но это не…

Глаза Сида помрачнели.

– Черт тебя подери, Индия! Зачем ты это сделала? – позабыв про учтивость, сердито спросил он.

– Потому что я…

– Если тебе что-то понадобилось, нужно было прийти ко мне. Ну почему ты всегда так жутко упрямишься?

Она попыталась ответить, но Сид не давал вставить слово.

– Может, ты все-таки позволишь мне сказать?

– Нет. Я знаю, что́ ты скажешь. «Я не могу это принять, Сид. Это кровавые деньги, Сид». Ладно, плевать! – Он смачно выругался; Индия даже присвистнула, но Сид продолжал: – Тебе же нужны эти часы. Как ты без них будешь… измерять дурацкий пульс и все такое. И что ты купила на полученные деньги? Уж такая сумма у меня бы нашлась.

– Ошибаешься, не нашлась.

– Да будет тебе, – усмехнулся Сид. – Я знаю твои скромные потребности. Так что это было?

Индия улыбнулась, наслаждаясь проблеском настоящих чувств, прорвавшихся у Сида, потом сказала:

– Моя чертова свобода! 

Усталый, осунувшийся, переволновавшийся, Джо Бристоу взбежал на крыльцо больницы Гая. Час назад он вернулся из деловой поездки в Лидс. Дома его дожидался констебль. Лицо дворецкого было белым как мел, а повариха плакала. Фиона отсутствовала дома почти сутки и только недавно нашлась. По словам констебля, полиция нашла ее в Лаймхаусе и отвезла в больницу Гая, вручив заботам некоего доктора Тейлора.

Джо влетел в здание больницы и, задыхаясь от волнения, спросил дежурную медсестру, где он может найти доктора Тейлора. Женщина указала на невысокого, грудь колесом, человека, который отчитывал молоденькую медсестру за недостаточно начищенные туфли.

– Здравствуйте, доктор Тейлор. Я Джо Бристоу.

Мигом позабыв о медсестре, доктор повел Джо в свой кабинет.

– Что случилось? В каком состоянии моя жена? Что с ребенком?

– С ребенком все в порядке. И с вашей женой тоже… вскоре будет.

– Вскоре будет? В каком состоянии она сейчас? Что вообще случилось?

– Рад, что вы приехали, мистер Бристоу, – уклончиво ответил врач. – Миссис Бристоу выражала желание отправиться домой самостоятельно, но я не позволил. Я хотел, чтобы ее сопровождал кто-нибудь из близких. Так было бы лучше.

– Откуда она поступила в вашу больницу? – зачем-то спросил Джо.

– Из Лаймхауса. После того как она побывала в заведении «Баркентина».

– Черт побери! – Джо выругался.

– Вам знакомо это место?

– Я знаю о его существовании.

– Там, мистер Бристоу, ваша жена подверглась нападению и едва не была изнасилована.

Доктор Тейлор ввел Джо в кабинет, где и рассказал подробности случившегося: как Фиону привезли, как он осматривал ее раны, а ее волновало только состояние ребенка. Ответив на все вопросы Джо, он задал свой:

– Мистер Бристоу, что ваша жена делала в Лаймхаусе? – (Джо знал ответ, но промолчал.) – Сэр, я спрашиваю лишь потому, что у меня в голове не укладывается, зачем женщина ее уровня и в ее положении отправилась в подобное место, да еще поздно вечером. – Сделав паузу, доктор Тейлор задал новый вопрос: – Мистер Бристоу, у вашей жены бывали… странности в поведении? Навязчивые состояния? Бред?