Тростника в канале хватало, но обширные заросли встречались редко. Собственно, всего однажды мимо таких промчались, в самом начале, когда шли на глиссаде, будоража всю округу ревом движка. Сразу за ними Пастор сбавил газ, поплелись не так быстро, зато гораздо тише, а там и укрытие нашлось. Не такое уж роскошное, но кое-как лодку припрятали.

Дальше пришлось выбираться на правый берег, где Карат еще не бывал. То есть на нем он тоже немало приключений пережил, но все это происходило чуть южнее, среди недостроенных домов.

Удобно получилось, зависший кластер начинался приблизительно в километре, до его границы тянулось поле высоких подсолнухов. Передвигаться среди них не очень-то удобно, зато со скрытностью все в порядке. Не так уж много на этой местности подходящих укрытий, хоть с этим повезло.

По полю ходили долго, осматриваясь с разных точек и при этом не показываясь. Ничего сложного, все, что для этого требовалось, – перестать пригибаться и приподняться на цыпочках. И да, надо учитывать, что лазутчики водрузили себе на головы соцветия подсолнухов и на сплошном желтом фоне их теперь заметить не так-то просто.

Вот тогда-то Карат и признал, что чутье Пастора на этот раз его не подвело. Куда бы ни вглядывался, ни одного даже самого чахлого зараженного не заметил. А ведь раньше такое вообразить было невозможно. Да, твари не приближались к владениям грозных скребберов, но по сторонам шастали очень даже бойко, как раз на этом поле их регулярно замечали. Тогда подсолнухи здесь не росли, обзору ничего не мешало. А уж вдоль канала у них вообще оживленные тропы проходили. Что, впрочем, можно сказать почти обо всех водных преградах на западе (и не только). Мертвяки в чем-то схожи с диким зверьем, те тоже по затерянным в глуши речкам чуть ли не дороги натаптывать ухитряются.

Шастать туда-сюда по полю, то приближаясь к бетонному недостроенному кварталу, то отдаляясь, Карату быстро надоело, но он терпел, не отставал от сектанта. Похоже, чутье у того работает специфично, ему требуется обзор с разных ракурсов, надо дождаться, когда накопится информация для вердикта.

Спустя приблизительно сорок минут Пастор остановился и уверенно заявил:

– В домах кто-то есть.

– Люди или твари?

– Не знаю, но кто-то есть.

– Как это ты можешь не знать?

– Место там странное, чутье плохо действует.

– Наверное, поэтому там скребберу нравилось?

– Может, и поэтому, а может, помехи против таких, как я, кто-то ставит, есть такие умения. Нельзя туда идти, осмотримся вначале.

– А сейчас мы что делали? Разве не приглядывались?

– Отсюда вид плохой. Вон там дорога мимо поля идет, за ней тянется лесополоса, в ней есть где укрыться. Здесь неудобно.

– Я после того случая с Туристом не люблю лесополосы. Предчувствие нехорошее, не хочу туда идти.

– А моя интуиция мне подсказывает, что со мной ничего плохого там не случится.

– Кусты будут мешать, они по другую сторону от дороги, высокие вымахали.

– Если нас караулят люди, они тоже так подумают. На деревья залезем, займем позицию выше кустов, мешать смотреть они не будут.

– Ага, и у всех на виду окажемся.

– Надо действовать осторожно и не спеша, зеленых на фоне зелени разглядеть трудно, если они не движутся. И день очень жаркий, тепловизоры им не помогут.

Насчет зелени пастор прав. Спасибо необычной деревне, там много чем разжились. В том числе и нормальной одеждой, скинув наконец позорное барахло, прихваченное из рабочего вагончика еще в ту пору, когда в группе состояли Гномик и Череп.

Но даже с учетом маскирующей одежды и приличного расстояния риск обнаружения исключить нельзя. Вспомнить тех же сенсов, скрыться от которых – почти неразрешимая задача. Да и показать с этого направления место, где лежит первый скреббер, не получится – его дома заслоняют. Однако командует Пастор, а он решил поступить именно так.

* * *

Дерево было неудобным. Слишком много ветвей, в том числе тонких и давно отвалившихся, оставивших после себя множество надгробий в виде торчащих из ствола острых пеньков. Они впивались в кожу сразу в нескольких местах, приятного в этом мало. Хотелось бросить все, достать нож и расчистить позицию, но Карат терпел, опасался выдать себя лишними телодвижениями.

Пастор, заняв позицию на соседнем дереве, не выдержав, пожаловался на аналогичную проблему:

– Эти ветки похожи на вбитые гвозди.

– Ага, – согласился Карат. – И вбивали их шляпками внутрь.

– Да, так и было. Ты заметил необычное на левом крайнем доме?

– Сразу заметил, только на эту штуку теперь и смотрю.

– Что-нибудь видел?

– Нет. Но я знаю, что это.

– И что же?

– Такие лежки снайперы Полиса любят устраивать, они для этого по два мешка барахла за собой таскают. Там и коврики с подушками надувными, чтобы пузу мягко было, и маскировочные сети, и пленки от дождя, разукрашенные под разные поверхности, и хитрый каркас под все эти дела. Там даже щитки стальные есть, чтобы рожу пулей не попортило. Ну и дальномеры, компьютеры баллистические, оптика разная – в общем, хватает всяких штуковин. Я так пару раз полежал.

– Удобно?

– Да уж получше, чем нам сейчас. Все равно что в домике, только очень низком. Комфортно, разговоры травишь, присматриваешь за окрестностями, рядом аппаратура пикает. Тебя заметить трудно, а ты много чего видишь. Снайперская пара, получается, в тени глубокой лежит, разглядеть их можно только с одной стороны, да и там сложно. Но сама позиция только мертвяков обмануть может, человек быстро сообразит, что на крыше что-то лишнее установлено, хитрый каркас в невидимку тебя не превращает. Не понимаю, зачем они это сделали, будто нам подсказывают, что место занято. Совсем тупые или обнаглели…

– Установлено удачно, разглядеть можно только отсюда, с других сторон бортики прикрывают, сливается с ними. И необязательно это позиция тех, кого ты опасаешься, возможно, здесь побывали другие.

– Ну да, как же. Должен тебе напомнить, что это запад, а не проходной двор.

– Скреббер, даже мертвый и без жемчуга, многим интересен, я тебе это уже говорил.

– Ты, кстати, так и не сказал, зачем тебе понадобилась эта дохлятина.

– Тебе это знать не нужно – опасное знание для маленького человека. Смотри, там кто-то идет. Между последним и предпоследним домом справа. Быстрее смотри, он сейчас зайдет за угол.

– Вижу. Все, зашел. Ну да, как я говорил: черно-зеленый на прогулку вышел, ты сам видел. До сих пор не веришь, что это именно нас караулят?

– Не нас, а тебя.

– А какая разница?

Пастор с ответом замешкался, он повел себя точь-в-точь как на окраине деревни в тот момент, когда засек приближение милитаризованных аборигенов. Тоже косился в их сторону, но Карату при этом ничего не говорил. Тот, вспомнив это, успел насторожиться, но тут же расслабился – в направлении, привлекшем внимание сектанта, захлопала крыльями какая-то крупная птица, невидимая в зарослях.