Предположим, что все эти веревки так или иначе завязаны на стул. В таком случае стоит убрать этот предмет из уравнения, и его решит даже самый безнадежный двоечник.

А решение заманчивое – свобода.

И как же его убрать? Да очень просто – надо как следует приложиться им об какую-либо поверхность. Об стену, об пол – без разницы. Даже с минимальной затратой сил получится серьезная скорость – это все равно что сбросить его с четырнадцатого этажа на асфальт.

Стандартная мебель на такие перегрузки не рассчитана, на чем и строится нехитрый расчет. Ну а что до веревок, которые вряд ли при этом лопнут, то без предмета, к которому привязывали тело, они не смогут ограничивать Карата в той же степени. А ему много и не надо, он, даже частично владея одной рукой и ногой, сумеет разделаться с этой несерьезной парочкой.

Огромный минус в том, что перегрузки могут ударить и по самому Карату. Даже наверняка ударят – без них никак не обойтись, приспособленность тела к дару имеет свои пределы, выходить за них чревато. В состоянии ускорения приходится вести себя в сотню раз аккуратнее грузчика, работающего на нитроглицериновом складе, иначе впоследствии болеть будет абсолютно все и не удастся рассказать доктору, где именно припекает сильнее всего, – сплошное равномерное страдание.

Но Карат готов пойти на любые муки, лишь бы руки и ноги обрели свободу. Жизненный опыт подсказывает, что не стоит задерживаться в местах, куда тебя доставили, не спросив согласия, да еще и связанным.

Подался назад, затем вперед. Повторил. Еще раз повторил.

Без толку. Стул, возможно, с треском выгибается из-за напряжений, вызываемых стремительно бьющимся в путах телом, но держится. Требуется нечто большее, чтобы его развалить, но ни об пол стукнуть, ни об стену приложить не получается. Очень уж хитро устроены путы, надежно удерживают, да и ножки странные – они не сдвигаются с места, они будто в бетон вмурованы.

Не добившись успеха, Карат постарался вернуть прежнее положение телу и вышел из состояния ускорения. Силы надо экономить, а не попусту расходовать. Сейчас он посидит, переварит новую информацию, авось здравая мысль голову посетит.

По ушам ударил несусветный грохот, будто прямо под ухом каратист-недоучка попытался сломать ударом руки тонкую фанерку, но у него это вышло лишь частично – звуку не хватает завершенности. Только тут до Карата дошло, что его действия сопровождались в том числе и звуковыми эффектами, все эти скрипы, стуки и потрескивания «выстрелили» в один момент.

– Что за фигня?! – выдал Зырик, от удивления временно позабыв о неизменном «че».

Ролик со стороны кухонного угла высказался конкретнее:

– Клиент шумит.

– Да как же он в отрубе шуметь будет? Не, ну че это вообще такое?

– Ската вызови, скажи, что клиент очухался и жизнью недоволен. Скат говорил сразу ему маякнуть, если что-то не так.

– Не, ну ты звук-то слышал? – никак не мог успокоиться Зырик. – В натуре конкретно затрещало, как же он это сделал?

– Да вызови ты уже Ската, пусть сам с этими делами разбирается. Прямо сейчас зови, если узнает, что не сразу позвали, он и тебе и мне яйца отвинтит.

– Да че за кипишь? Зову уже, вон вызов висит. О, отозвался, сигнал дал, глухарь борзый. Винтарь, я Граната, докладываю – клиент скрипит. Ну скрипит, и все, как еще можно сказать? Вот только маму мою не надо трогать, у нее кровать так не скрипела. Ну вроде еще как бы трещит. Да, может, тебе еще по нотам спеть, чем он скрипел? Ты сказал передать, чуть что, вот я и передал. Не, не отвечает. Ну молчит, и все. Да я и орал, и вызовом достать пытался, все равно что с бревном поговорил. Понял, ждем.

– Ну и что он сказал? – с искренним интересом спросил Ролик.

– Сказал, что ты дебил.

– Скат про меня не мог такое сказать, а вот про нас обоих – запросто.

– Ну да, он так и сказал, что мы оба дебилы. Он всегда такое говорит, вот же урод наглый. И че получается? Разве это не значит, что дебил ты? И еще он сказал, чтобы ты за Кислым сходил.

– Эта бочка дерьма только что отрубилась.

– И че? Мое какое дело? Скат сказал, чтобы Кислый был здесь. Сказал тебе это передать. Я передал, дальше сам думай, отвечать тебе.

– Ладно, сгоняю, мне не влом, а ты, как закипит, завари мне. Котелок вообще никакой, не хватает на такую ораву.

– А на Кислого там вода есть? Он всегда слюни выпускает, если хавчик засекает, этого хряка проще завалить, чем прокормить.

– Да все ништяк, там под крышку налито, еще и останется.

Послышались удаляющиеся шаги, а Зырик, чем-то звеня, зловеще предупредил:

– Клиент, если ты сейчас под дурачка косишь, готовься, тут целая бригада за твоим очком поднимается. Третий этаж, идти им недалеко. Вопросы у них есть, спрашивать тебя будут.

Вопросы? Спрашивать? Перспективы даже не пахнут нормальным разговором и потому не радуют. Еще раз ускориться и попытаться что-то сделать с проклятым стулом? С веревками номер точно не выгорит, они слишком толстые, никаких сил и скорости не хватит довести их до критической нагрузки.

Момент удобнейший, всего один противник остался – Зырик. Судя по его манере речи, такого на милю нельзя к серьезным делам подпускать, заметно, что в свою банду Бирон не одну лишь элиту наемнического мира собирал. Очень может быть, греб рекрутов без разбора, лишь бы толпа получилась, а что до возможных потерь в случае кровавой заварушки, так это всего лишь люди, их не жалко. Или, как вариант, у этого отброса есть какое-то полезное умение, редкое, незаменимое, за такой талант даже бешеную гориллу в любую команду возьмут.

Послышался посторонний шум, приближалось сразу несколько человек. Кто-то из них прямо с порога презрительным голосом рявкнул:

– Так, и что я здесь вижу?! Где тут у вас шумело?! Зырик, я кого сейчас спрашиваю?!

– А че сразу Зырик?! Я тебе че, справочная?!

– Слышь, отброс смешной, ты, я вижу, мне не рад?! Говна поел и дерзким стал?! Бегом глаза разул и посмотрел, кто здесь кроме тебя вообще есть! Ну?! Кого увидел?! Громкость прикрути, ошибка природы! Как я учил, доклад давай, а не как тут у вас, тупорылых, принято. Достали уже недоношенные, понабирали эталонных дегенератов, а мне теперь сопли им подтирай. Первый и последний раз ваша стая убогих со мной на выезде, трахайтесь потом сами хоть где, хоть на крыше главной базы внешников, нервов уже на вас не хватает. Ну? Что за шум имел место быть? Доклад где? Бегом высунул язык из жопы и четко, по пунктам, доложил: что шумело, где и как? В темпе давай, не искушай меня своей не набитой рожей.

– Ну так я же сразу сказал – от клиента весь шум. Он сидел ровно, вдруг как затрещит, задрожит, я чуть не рухнул. Ну в том смысле, что не ждал такого, ни с того ни с сего треск пошел.

– Доклад принят, вольно, кусок дебила. Получается, нашему клиенту захотелось пошуметь. Черный, посмотри, как там гость поживает, а ты, папой не доделанный, смойся от рации, сам посмотрю, что ты тут накрутил!.. Вот же чмо криворукое!