— Не знаю. Полежу ещё немного.

— Полежи. А я пойду позвоню всем. И простыни старые поищу — зеркала завесить.

— Хорошо, — прошептала Лена, прикрыла глаза и отвернулась. Ей не хотелось, чтобы даже мать прочитала в них её истинные чувства.

Несколько позже приехал человек от Вахака Зурабовича — деловой юноша в очках. Он побеседовал с Леной около получаса и откланялся. А потом начали собираться родственники. Первой приехала Вера с мужем и сыном Костей. Без косметики, с чёрным платком на голове, она выглядела непривычно блёклой и уставшей.

— Мама! — бросилась дочь к Лене в объятия. Та приняла её и заплакала.

Следом появились Виталий с Катериной. Привезли сына Артёма — высоченного парня, весьма похожего на отца, с журавлиными ногами и острым кадыком на шее.

— Тёмочка! — всплеснула руками Егоровна, не видевшая внука больше года.

Все сели за накрытый на улице стол и принялись горестно молчать.

— Слышь, Лен, а вы похоронами-то занимаетесь? — кашлянув, нарушил тишину Виталий. — Там ведь столько дел — о-ё-ёй! Гроб заказать, могилу выкопать, то сё…

— Похоронами занимаются, — кивнула Лена.

— Кто? — удивился брат.

— Человек… с завода.

— А! — Казалось, родственника удовлетворил этот ответ. — А поминки? Поминки-то будут?

— И поминки будут, — заверила его сестра.

— А когда похороны? — задала вопрос Катерина.

— Во вторник. Время я вам потом скажу. Скорее всего, часа в два.

Темы для разговоров были исчерпаны, и присутствующие снова замолчали. К еде никто не притрагивался. Так и сидели — со скорбными лицами, отрешённо глядя каждый в свою точку. Даже маленький Костик, проникшись настроением взрослых, притих и задумчиво ковырял в носу.

Солнце, стоящее в зените, палило нещадно. В тени сосен, где стоял стол, жара ощущалась меньше, но всё равно было невероятно душно.

— Ну хорошо! — Виталий вытер пот со лба. — Лен, тогда мы поедем? Чего нам тут сидеть? Мы вроде как тебя поддержали, как говорится, чего уж… Или, может, помощь какая нужна? Так ты скажи!

— Нет, — покачала головой вдова. — Никакой помощи не надо. Спасибо.

— А деньги? Деньги нужны? — спросил брат и тут же получил незаметный, но осязаемый тычок от жены. — Ну тогда, раз ничего не нужно…

— Поедем мы, — закончила за него фразу Катерина, стараясь, чтобы с лица не пропало скорбное выражение.

— Конечно. Спасибо, что поддержали, — мягко и грустно улыбнулась Лена. — Пойдёмте, я вам ворота открою.

Вдова поднялась из-за стола и пошла провожать родственников. Виталий на полпути к своей машине внезапно замялся и поднял на сестру нерешительный взгляд. Та вопросительно приподняла брови.

— Лен, — произнёс он, явно смущаясь и с надеждой глядя ей в глаза. — Я, конечно, понимаю — горе и всё такое… Но ты войди и в наше положение! Ты ничего не подумай! Просто…

Виталий запнулся, стараясь предугадать реакцию вдовы и, если нужно, вовремя остановиться. Лена слушала его, не меняя выражения лица, и он-таки решился задать вопрос:

— Степан перед смертью тебе для нас деньги не оставлял? Ну те десять тысяч долларов — помнишь, я просил?

— Нет, — со вздохом ответила Лена.

— Что — нет? — кашлянул брат.

— Не оставлял.

— Не оставлял? Ну и ладно! — торопливо закивал Виталий. — Я ведь просто так спросил. Ну, в смысле, вдруг он оставил, а ты забыла. Всё-таки такое горе! А нет — и не надо. Пока, сестрёнка! Не переживай! В смысле, земля ему будет пухом!

— Да, конечно. До свиданья! — попрощалась Лена. Родственники принялись усаживаться в автомобиль, хлопая дверцами.

— До свиданья, Леночка! — Катерина высунулась из окна и помахала ей рукой. Красная «тойота» покинула усадьбу.

Вернувшись за стол, вдова села на своё место. Взгляд невольно остановился на широком плетёном кресле под сосной, на котором любил сидеть её покойный муж.

— Проводила? — спросила Егоровна. Дочь утвердительно кивнула.

— Мам! — подала голос Вера. — Хочешь, мы ночевать останемся?

— Оставайтесь, — согласилась Лена. — А то нам вдвоём с бабушкой совсем тоскливо.

Хмуро молчавший до этого зять недовольно буркнул жене:

— Мне завтра на собеседование, забыла?

— Ну и что? — сверкнула глазами Вера. — Отсюда и съездишь!

— Ты что, новую работу нашёл? — поинтересовалась Лена.

— Пока нет, — раздражённо ответил Петя. — Таскаюсь вот по собеседованиям, по милости вашего покойного мужа.

— При чём тут Степан? — Вдова прикрыла глаза.

— А при том! Устроил бы меня в рейс — давно б уже в море ушёл и не парился здесь с вами! И связи были, и возможности! А теперь вот разнорабочим на стройку придётся идти, кирпичи класть! За три копейки!

— Успокойся, Петя, всё устроится, — тихо произнесла Лена.

— Только, когда устраивать будете, про нас с Веркой не забудьте! А то сами в миллионах купаетесь, а мы с хлеба на квас перебиваемся! Наследство-то уж подсчитали, какое вам достанется? Домик вот этот, земля, машины, завод?!

— Петя, заткнись! — негромко, но твёрдо сказала Вера. — Мам, пожалуй, не будем мы ночевать, — засобиралась она, бросив на мужа рассерженный взгляд и явно опасаясь, не ляпнул бы он ещё чего-нибудь. — Поедем, ладно? Ты не обидишься? Где Костик?

Семейство Веры тоже отправилось восвояси.

Лена с Егоровной снова остались одни. Вдова смотрела, как мать привычными движениями убирает посуду со стола. Егоровна гремела тарелками, счищая с них почти нетронутую еду. Комар монотонно зудел у Лены над ухом, прицеливаясь, куда бы получше впиться. Мать потащила грязную посуду в дом.

— Лен! — позвала Егоровна, появившись на пороге. — Лен! Иди, тебя к телефону!

— Кто? — Дочь встрепенулась, стряхивая с себя полудрёму.

— Не знаю. Мужской голос.

Теряясь в догадках, Лена поспешила на зов.

— Алло! — взяла она трубку. На том конце провода молчали. — Алло! — повторила Лена с нотками удивления в голосе. — Алло, вас не слышно!

* * *

У Сашки перехватило горло. Страх сдавил голосовые связки, и он не мог издать ни звука. Казалось бы, как легко — взять и произнести несколько слов. Но это были не просто слова. Он должен был сделать шаг, пересечь некую грань, что в один миг заставит его перейти в другую категорию людей. Категорию, к которой несколькими днями ранее он даже не помышлял себя причислить. Принципы не позволяли ему стать преступником. Но эти несколько слов, которые он хотел сейчас произнести, сделают его таковым.