Нет, нельзя!

Однако призрачные деньги уже манили Сашку, он видел зеленоватые бока купюр с изображением американских президентов, слышал их хруст. Много, много денег, гораздо больше, чем нужно на покупку квартиры, машины и дома на берегу моря.

«Решайся, или она сейчас положит трубку! — подстегнул он сам себя. — Ну!»

— Елена Вячеславовна? — спросил Сашка охрипшим от страха голосом.

— Да, — ответила она, пытаясь понять, кому принадлежит этот голос.

— Елена Вячеславовна, мы с вами не знакомы, но у меня для вас есть кое-какая информация. — Парень долго сочинял эту фразу, вспоминая слова персонажей детективов. — Можем мы с вами встретиться?

— Вы кто? — опешила Лена.

— Неважно.

— Как это — неважно? Что вы хотите?

— Я хочу с вами встретиться. У меня для вас есть информация.

— Какая информация?

— Информация о смерти вашего мужа.

— О смерти моего мужа? — Сердце вдовы ухнуло в пятки. В голове молниеносно пронеслись события вчерашнего вечера. Сомнительное заведение, где окончил жизнь Степан, Вахак Зурабович, настойчиво не пускающий её наверх и явно заметающий какие-то следы. Она чувствовала, что добром это не кончится. Стараясь не выдавать волнения, Лена произнесла:

— Я и так всё знаю о смерти моего мужа. У него случился инсульт.

— Да, но при каких обстоятельствах? — возразил мужчина на том конце провода. — Вам это известно?

— Известно. В какой-то мере… — Вдова кашлянула, чтобы скрыть дрожь в голосе.

— Смею вас заверить, что вам известно далеко не всё! Я могу вам рассказать детали и даже кое-что показать. Если вам это интересно, конечно.

В страхе и смятении Лена не сразу сообразила, что ответить.

— Какие детали? — осторожно спросила она. — Какие там могут быть детали?

— Давайте встретимся, и узнаете. — Сашка вытер выступивший на лбу пот.

— А если я не хочу с вами встречаться?

— Тогда эти детали станут достоянием общественности. Я продам информацию газетчикам.

Вот и всё, он перешагнул эту грань.

— Вы хотите сказать, что в смерти моего мужа есть что-то скандальное? — уточнила Лена.

— Я бы сказал — непристойное.

Повисла тягостная пауза.

— Шантаж? — испытывая чувство гадливости, спросила вдова.

— Я этого слова не говорил. — Сашка изо всех сил старался, чтобы его голос звучал спокойно. В трубке снова воцарилось молчание.

— Что вы молчите? — задал он вопрос. — Вы согласны?

— Я думаю, — ответила женщина. — Могу я подумать?

— Нет! — выпалил парень. — У меня мало времени.

— Всё это похоже на какой-то фарс, — произнесла Лена. — Кто вы? Я сейчас положу трубку и позвоню в милицию. Вас найдут и посадят.

— Но прежде я отнесу материалы в газету. Мне хватит на это времени, я вас уверяю.

— Вы не боитесь обсуждать подобные вещи по телефону? — Лену действительно удивлял этот факт.

— Нет. — Сашка боялся до дрожи в коленках, но выбора у него не было.

— Вы хотите денег?

Зачем она задала этот вопрос? И так понятно, чего он хочет.

— Давайте обсудим это при встрече.

Вдова поколебалась ещё несколько секунд и решилась:

— Ну давайте, чего уж там…

— Вы согласны встретиться? — уточнил парень.

— Да.

— Где?

— Сами говорите — где. Вы же диктуете условия, как я понимаю, — усмехнулась Лена. — Но имейте в виду, далеко я не поеду.

— Хорошо. Давайте встретимся в летнем кафе на набережной.

— На набережной? Там десяток летних кафе.

— В самом крайнем, ближайшем к центральному спуску. Там стоят пластмассовые столики под зелёными зонтами с надписью «Sprite». — Сашка просто больше не знал, где можно назначить встречу.

— Вы будете шантажировать меня на виду у всего пляжа? — Лена неожиданно для самой себя успокоилась. В голосе её засквозила ирония.

— Именно, — последовал ответ.

— Весело. Ну хорошо, как я вас узнаю?

— Я сам к вам подойду. — Сашка был уверен, что запомнил внешность женщины, несмотря на то что видел её только в темноте.

— Как скажете. Когда?

— Сегодня, через час. Вам хватит времени, чтобы добраться?

— Вполне.

Хорошо, что вчера вечером она взяла деньги у Вахака Зурабовича. Теперь она может пользоваться такси.

— Что ж, до встречи!

В ухо Лене полетели короткие гудки. Она медленно положила трубку на аппарат. В голове пронеслось: «Господи, какой-то бред!» Женщина чувствовала себя героиней плохого кино. В её размеренный загородный быт, наполненный лишь жизненными перипетиями, вдруг извне ворвалось то, что, она считала, никогда не может с ней случиться. Конечно, она смотрела новости по телевизору и знала, что где-то есть преступники — воры, убийцы, шантажисты… Но они были далеко, в каких-то других городах, в чужих судьбах, в фильмах и детективных романах. В её жизни никогда никого похожего не встречалось. Может, это чья-то плохая шутка? Розыгрыш? Но Лена не могла себе представить, кто бы мог с ней так ужасно пошутить. Тем более в день смерти её мужа. Нет, наверное, всё серьёзно, по-настоящему. Эта мысль покоробила её. Вдова бросила взгляд на часы — ей дали всего час, надо спешить.

«Может, правда позвонить в милицию? — подумала она и тут же отмахнулась от этой мысли. — На наши доблестные органы лучше не надеяться — в лучшем случае они могут только всё испортить. Кто ещё может помочь? Вахак Зурабович? Да, конечно… Конечно, Вахак Зурабович! Вот кому надо позвонить! Чёрт, но я даже не знаю номера его телефона! Не сообразила спросить, как же так…»

Лена заметалась, снова посмотрела на часы и сняла трубку телефона.

— Алло! Такси? — громко произнесла она.

Из кухни выглянула Егоровна и удивлённо подняла брови.

— Ты куда собралась-то? — выпалила мать.

Лена настолько отвыкла от скопища людей, что вначале даже растерялась. Толпы отдыхающих шли по набережной в разных направлениях, галдя и чуть ли не сталкиваясь лбами. На пляже яблоку негде было упасть. Все столики во всех кафе были заняты. Десятки жующих людей смотрели мимо Лены, не фокусируя на ней взгляд. Кто и как мог её тут не то что узнать, а даже просто заметить? Женщина прошлась по набережной, зачем-то всматриваясь в лица мужчин, как будто желая вычислить поджидающего её здесь шантажиста. Пустое занятие. Вдова начала раздражаться. Зачем она притащилась сюда? Купилась на какую-то дешёвую интригу. Надо было плюнуть и остаться дома. В конце концов, прочитала бы скандальные детали о смерти мужа в газетах. Всё равно его репутацию уже ничто не спасёт.