— Думаю, что да. — Игорь Андреевич рассказал Латынису о находке водолаза. — А если ещё принять во внимание томик Достоевского с романом «Игрок», — поделился своей догадкой следователь, — то можно с уверенностью сказать, что сумка эта принадлежит Великанову.

— Но в сберкассе он положил в неё не пять, а почти пятьдесят тысяч, — напомнил Ян Арнольдович. — Где же остальные?

— Я бы тоже хотел знать это, — сказал Чикуров. — Попробуйте выяснить, сколько Великанов прихватил с собой в Южноморск.

— Постараюсь, — откликнулся майор. — Понимаете, живёт он один. Никто не мог мне даже сказать, зачем Александр полетел в Южноморск, где там остановился и прочее.

— Ничего, — подбодрил майора следователь. — За вчерашний день вы узнали об артисте немало. Ещё что-нибудь есть?

— Пока все.

Чикуров поручил Латынису установить, не являлись ли Великанов и Варламов наркоманами, знакомы ли, может быть, связаны бизнесом на этой отраве. Заканчивая разговор, условились, что Ян Арнольдович перезвонит вечером.

Только Чикуров положил трубку — снова звонок. На этот раз следователь услышал голос капитана Жура.

— Когда прислать машину, Игорь Андреевич? — спросил Жур.

— Зачем? — поинтересовался следователь. — Надо срочно встретиться?

— Ничего срочного. Просто спрашиваю, — растерянно ответил оперуполномоченный уголовного розыска.

— В половине десятого мы с Кичатовым будем в управлении, — сказал Игорь Андреевич, понимая, что начальство Жура не хочет ударить лицом в грязь перед москвичами. — Насколько я знаю, тут рукой подать. Ещё час в запасе.

Чикуров быстро умылся, побрился, позвонил Кичатову. Тот, оказывается, был давно на ногах, но не решался беспокоить коллегу.

Позавтракав на скорую руку, они отправились в горуправление внутренних дел. Игорь Андреевич рассказал о звонке Латыниса.

— Слава богу, хоть что-то прояснилось, — сказал подполковник, который тоже разделил мнение Чикурова о том, что сумка «Адидас» — великановская. — И купюры только сотенные и пятидесятки, какие он взял в сберкассе.

— Я вот думаю, не они ли плавали в море, — задумчиво произнёс следователь прокуратуры. — У меня все не идёт из головы, что Великанов получил больше сорока восьми тысяч.

— Вполне может быть, — согласился Кичатов. — Водолаз обнаружил сумку в воде полуоткрытой.

День разгорался чистый, светлый, дымка тумана над морем таяла буквально на глазах. Игорю Андреевичу было непривычно шагать в пиджаке, без пальто. Но больше всего поражали запахи, в них вплетались ароматы незнакомой растительности и морские испарения.

Южноморск был сказочно красив. Но красота эта казалась неестественной, декоративной, искусственной, что ли…

Они подошли к горуправлению. Капитан Жур уже ждал московских следователей. Теперь Чикуров познакомился с ним лично и, не мешкая, приступил к совещанию.

— Сначала, Виктор Павлович, — попросил руководитель группы, — что удалось установить о перстне из «дипломата»?

— Вещь очень редкая. Я показывал тут одному ювелиру, который обычно консультирует нас, так он затруднился даже приблизительно определить его стоимость, — ответил старший оперуполномоченный уголовного розыска. — Говорит, что нам следует обратиться к искусствоведам, а может, и к историкам.

— Почему? — вскинул брови Чикуров.

— Ювелир считает, что перстень, возможно, имеет не только материальную, художественную, но ещё и историческую ценность. — Жур вынул из конверта увеличенные фотографии кольца, найденного в номере Варламова. — Видите, камень — гемма. На изумруде вырезана лилия. Работа очень старинная.

— Хорошо, будем искать соответствующих специалистов, — сказал Игорь Андреевич.

— Но на вещдоке имеются и современные улики, — продолжил Виктор Павлович. — Вот, смотрите, здесь и здесь, — водил он по снимку пальцем, — в стыках, в глубине узоров сохранились микрочастички почвы.

— Вы хотите сказать, что эта вещь лежала в земле? — спросил Кичатов.

— Не знаю, лежала или же земля попала, когда перстень находился на руке, главное другое: эксперты говорят, что состав почвы не характерен для здешних мест.

— Что же, сведения интересные, — одобрительно посмотрел Чикуров на капитана. — Хотя и не знаю пока, как их можно использовать. Варламов ведь тоже не из местных… Но вполне вероятно, что сведения эти могут пригодиться, и весьма. По перстню все?

— Все, — кивнул Жур.

— Я не мог дозвониться в больницу, вы не знаете, как там Великанов? — спросил у него Кичатов.

— Пока все ещё без сознания, — ответил Виктор Павлович. — Я забегал. — Он улыбнулся. — Зав реанимационным отделением в панике, просит принять меры.

— Какие? — не понял Чикуров.

— Весь город только и судачит о том, что у них лежит знаменитый Александр Великанов, — пояснил капитан. — Вернее, взбудоражена женская половина Южноморска… Девчонки дежурят под окнами. Всеми правдами и неправдами стараются прорваться к нему. А это ведь нельзя ни в коем случае

— реанимация! Цветов натащили и каждый день заваливают нянечек из отделения, просят передать. Даже предлагают свои услуги в качестве сиделок.

— Ничего не поделаешь — слава! — развёл руками Кичатов.

— А вообще бы неплохо потолкаться среди почитателей, — высказал предложение Игорь Андреевич. — Авось кто-нибудь прольёт свет на то, как очутился возле Чернушки их кумир. И что же произошло там на самом деле.

— Смерч, — сказал Жур. — Установлено совершенно категорически.

— Я с этим не спорю, — заметил следователь прокуратуры. — Но давайте лучше обмозгуем все известные нам факты. Итак, в ночь с двадцать первого на двадцать второе октября произошло катастрофическое природное явление. На следующее утро в море были обнаружены плавающие деньги, а также автомобиль с погибшим Варламовым. Далее: проходят сутки, и писатель Зайковский становится свидетелем, как двое неизвестных вытаскивают из моря ещё одного утопленника с непонятной аппаратурой на теле. В тот же день находят на берегу Великанова с черепной травмой. Ещё через четыре часа все тем же Зайковским был обнаружен третий труп, полного мужчины. Вскоре водолаз поднимает со дна моря четвёртый труп, скорее всего какого-то художника, а также сумку «Адидас» с деньгами, принадлежащую, по всей видимости, артисту Великанову. Но, помимо всего прочего, в гостиничном номере Варламова вы, Виктор Павлович, вместе с прокурором Измайловым находите чемодан и «дипломат» с деньгами и чрезвычайно ценным перстнем… Так?

— Ну, — кивнул Жур.

— Что нам известно ещё? — продолжал Игорь Андреевич. — Варламов прилетел в Южноморск в командировку за день до смерча, а Великанов — за несколько часов. Теперь смотрите, что получается. Смерч пронёсся в ущелье, по которому течёт Чернушка. Наводнение, смывшее в море четырех человек и автомобиль, произошло в пустынном месте. Понимаете, в глухом ущелье, где нет ни жилья, ни кемпинга и так далее! Что делали в это время там люди, оказавшиеся жертвами стихийного бедствия? — И следователь прокуратуры замолчал, переводя взгляд с Кичатова на Жура и обратно.