За столом по одну сторону от Алиеноры посадили Урраку, по другую – Бланку, так что она могла продолжить знакомство с обеими внучками. Бланка внимательно следила за тем, чтобы Алиенора имела все необходимое, и поддерживала с бабушкой застольную беседу, но в то же время не упускала из виду, что происходит вокруг нее, и замечала даже незначительное. Эти качества крайне желательны королеве. Урраку же больше волновала собственная персона, и ее речам недоставало глубины. В то время как Бланка старалась позаботиться о других дамах за их столом, Уррака ни о чем таком не думала. Она дочь короля, и этого достаточно. Что еще от нее нужно? Хайме прислуживал за столом, и когда он склонялся над Урракой, чтобы поставить блюдо или налить вина, девочка посылала ему игривые взгляды, но очень быстрые. Алиенора не заметила бы их, если бы уже не была настороже.

По окончании трапезы внучки уселись у окна за шахматной доской, и Алиенора с дочерью остались наедине.

– У тебя две очень красивые и достойные дочери, – сказала королева. – Я горда быть их бабушкой. Ты отлично справилась с их воспитанием.

Леонора довольно улыбнулась:

– Надеюсь. Уррака вырастает в прелестную девушку. Как жаль, что ты не увидела нашу старшую дочь до того, как она вышла замуж и уехала. Наша Беренгария была бы счастлива познакомиться со своей знаменитой бабушкой.

– Знаменитой?

Леонора улыбнулась:

– Конечно, мама. И ты вдохновляешь нас всех. – Но потом ее улыбка угасла. – Это так печально – провожать детей из домашнего гнезда, и еще печальнее – терять их. Я очень горевала по усопшим братьям и сестрам.

На минуту мать и дочь отдались общей скорби об утрате тех, кого любили. В конце концов Алиенора издала протяжный вздох и произнесла:

– Сердечные раны никогда не заживут, и все-таки с твоими дочками мое сердце исцеляется. С ними и еще с Рихензой. Господь благословил меня замечательными внучками.

– Как ты права, мама. У меня тоже сердце болит при мысли о том, что Уррака отправится во Францию, но для нее это замечательная партия, и я рада, что Людовик одних с ней лет. Так все же будет полегче.

Алиенора собралась с духом и сказала:

– Я знаю: все полагали, будто во Францию поедет Уррака, но должна признаться, моя дорогая, что я склоняюсь к тому, чтобы поехала Бланка.

Выражение любви на лице Леоноры застыло на мгновение, а потом сменилось на властное и упрямое:

– Конечно же, поедет Уррака. Так предполагалось с самого начала, и ты сама об этом писала, когда договаривалась о приезде. Уррака старше и, значит, первая на очереди. Мы приготовили ее приданое именно с таким расчетом. – Потом она встревожилась. – Или она сделала что-то, отчего ты передумала? – Леонора глянула на дочерей, занятых игрой.

– Ни в малейшей степени, – поспешила успокоить ее Алиенора. – Они обе прекрасные девочки, и я горжусь ими не меньше тебя. Но мой выбор должен быть основан на том, какая из них больше соответствует обстоятельствам. Уррака – видная и приятная девушка, но, думаю, ей будет трудно привыкнуть к жизни при французском дворе. – (Леонора молчала, сжав губы и упрямо выдвинув подбородок.) – И вообще, Уррака, похоже, уже выстроила для себя другие планы, – продолжала Алиенора. – На твоем месте я бы повнимательнее следила за ее отношениями с неким юношей из числа придворных. Там, где сегодня обмениваются взглядами, завтра можно ждать чего-то большего.

Глаза Леоноры гневно вспыхнули.

– Мои дочери хорошо воспитаны и целомудренны! – Она говорила приглушенно, чтобы ее слова не донеслись до девочек, но от того не менее яростно. – Они знают свое место и чего от них ждут, и обе лягут в брачную постель девственницами.

Алиенора склонила голову, однако отступать не собиралась:

– Ты примерная мать, и все-таки у девушек частенько возникают сердечные привязанности. Но главное в том, что, как мне кажется, Урраке может быть трудно справиться с теми задачами, которые лягут на плечи королевы Франции.

За то время, что Алиенора провела во дворце Альфонсо и Леоноры, у нее сложилось мнение, что Уррака недостаточно хорошо разбирается в сердцах и умах людей и не знает, как управлять ими.

Леонора затрясла головой:

– Мама, как ты могла подумать о таком – отвергнуть Урраку? Все ждут, что она уедет от нас невестой французского принца, и французы в том числе. Что они решат, когда вместо нее ты привезешь им младшую сестру?

– С французами ни о чем конкретном не договаривались. – Алиенора призвала на помощь остатки терпения. – Они хотят только, чтобы невестой была одна из твоих дочерей, а по возрасту подходят обе. Бланка видит больше вокруг себя. Она умеет слушать то, что ей говорят. Когда я задаю Бланке вопросы, ее ответы всегда хорошо продуманы и не сводятся к общим фразам, призванным лишь угодить мне. Она говорит искренне, однако в ее искренности нет глупости или бездумности. Девочка наблюдает за окружающими и знает, как реагировать на их слова и действия, тогда как Уррака не обладает этими способностями, хотя ведет себя благородно и как подобает даме ее ранга. Я думаю, Бланка лучше справится со всем, с чем столкнется.

Леонора все еще не могла смириться с таким поворотом:

– Но Уррака старше, и у нее внешние данные настоящей королевы, ты сама говорила. Зачем забирать Бланку, если Уррака уже готова вылететь из гнезда? – Она с мольбой протянула к матери руки. – Бланке бы еще немного пожить под моим крылом, я бы многому ее научила. Я надеялась, что, выдав Урраку замуж, смогу уделять образованию Бланки больше времени. – Потом ее взгляд стал жестче. – А ты подумала о том, что это будет значить для меня и Урраки? Теперь ей труднее будет найти партию. Люди станут гадать, почему она не поехала во Францию. Они решат, что с ней что-то не так, раз вместо нее выбрали младшую сестру. Что о нас будут болтать? Твой выбор опорочит Урраку.

Алиенора взяла Леонору за руку, стараясь не терять терпения:

– Я делаю это не для того, чтобы усложнить вам жизнь. Французов я изучила лучше, чем ты, и знакома с предполагаемым женихом. Так что поверь мне: Бланке эта партия больше подходит, вот и все, а я должна смотреть на предполагаемый брак в перспективе. Для Урраки будут еще другие предложения, обещаю.

Леонора же не сдавалась:

– Если ты выберешь Урраку, то всех нас сделаешь счастливее. А если будешь настаивать на том, чтобы увезти Бланку, то обездолишь нас.

Было видно, что Леонора сильно обижена, но Алиенора не могла передумать, потому что знала: она права.

– Прости меня, – сказала королева. – Я должна поступить так, как будет лучше для политического благополучия последующих поколений. Мое мнение окончательное: необходимые качества имеются у Бланки.

Леонора закрыла ненадолго глаза. Когда она вновь открыла их и посмотрела на Алиенору, в них застыло холодное смирение.

– Я иначе вижу это, мама, но поскольку принятие решения доверено тебе самим королем, мне придется подчиниться твоим желаниям.