Тут нет никакой вины правозащитников и активистов. Без их неустанных усилий и самоотверженности вообще бы не было никакой национальной программы по борьбе с насилием. Хорошо, что власти прислушались к этим призывам, осознали гендерную природу внутрисемейной агрессии и работают над сопутствующей повесткой. Однако не будем забывать главное – весь план посвящен тому, чтобы снизить абьюз по отношению к женщинам и детям. И если снижения не происходит, значит, программа не работает.

* * *

Для того чтобы бороться с социальными пороками и менять поведение граждан, необходимы серьезные и последовательные сдерживающие меры и система наказаний. Надо неуклонно двигаться к цели, не теряя ее из виду. Как и в других кампаниях по преобразованию общества, в «Национальном плане» предусмотрены три основных этапа. Вначале – первичная профилактика. Предполагается, что насилие можно остановить еще до того, как оно проявилось, посредством просветительских проектов в школах и на рабочих местах, разъяснительных кампаний, а также через поощрение гендерного равенства. Вторичная профилактика предполагает, что выявленное насилие тормозят и не допускают его эскалации. Этому помогают такие меры, как создание программ по коррекции поведения для мужчин. Третичная профилактика – это минимизация последствий насилия, восстановление здоровья пострадавших, обеспечение им безопасности, предотвращение рецидивов. Для этого нужно создавать кризисные центры и приюты, предоставлять юридическую и психологическую поддержку жертвам. Кроме того, очень важен своевременный отклик правоохранительных органов, отвечающих за то, чтобы виновник понес справедливое наказание. [11]

В «Национальном плане» очень много внимания уделено первичной профилактике. Давайте вообразим, что к 2022 году мы невероятно продвинемся вперед к цели по достижению гендерного равенства, так что Австралия станет первой в мире по этому показателю. Без сомнения, это можно будет считать прекрасным и удивительным результатом. Но уменьшится ли от этого домашнее насилие? Мягко говоря, не факт. Мы уже упоминали в пятой главе, что Скандинавские страны, лидирующие по предоставлению полам равных возможностей, тем не менее сталкиваются с растущим насилием в семье. Статистика шокирует. Даже в Исландии – «лучшем месте на планете для женщин»[185] [12] – случаи абьюза, похоже, растут. Об этом говорит феминистка, профессор антропологии Сигритур Дуна Кристмундсдоттир. «Возможно, все дело в том, что мужчины ощущают повышенную тревожность и выплескивают ее в виде насилия дома», – полагает она. Во время выступления в программе SBS Dateline она сравнила то, как сильный пол переживает смену гендерных норм, с переживаниями футбольного болельщика, верящего, что его команда должна выиграть: «Сейчас, скажем, счет 3:4, и не вполне понятно, сможет ли победить их команда или женская команда. От этого мужчинам страшно и тревожно». [13]

То же явление мы наблюдаем в Австралии. А значит, если мы преуспеем в продвижении равенства полов, в краткосрочной перспективе ситуация с абьюзом можем ухудшиться. Так что очень важна будет вторичная и третичная профилактика. Поддержка жертв должна быть основана на реальной статистике, тщательно скоординирована и подпитана стабильным финансированием. Однако подобный подход не предусмотрен в национальной программе. «Все меры очень бессистемны, нестабильны и меняются с каждым новым бюджетным циклом, – сетует Лара Фергюс, бывший директор по политике и оценке проектов правозащитной организации Our Watch, получавшей федеральное финансирование для проведения первичной профилактики. – Много средств уходит на разовые точечные проекты краткого действия, не имеющие четких целей и задач, а также продуманного плана их реализации». По словам Фергюс, отдельные заявители и целые группы нередко выигрывают гранты, к примеру, на проведение просветительских программ в спортивных клубах. Но инициаторам, как правило, недостает опыта, а также внятного целеполагания. Они толком не знают, каким образом их действия приведут к снижению насилия. «Если бюрократы в министерстве решат, что программа им нравится, и если, осмелюсь предположить, по их мнению, у нее есть “интересные электоральные перспективы”, они выделят на нее средства. А повлияет ли все это на то, как мужчины обращаются с женщинами, – второй вопрос».

Фергюс утверждает, что, несмотря на красивую риторику, политики пока внутренне не готовы предпринять реальные шаги для снижения насилия против женщин. «Они считают, что можно отделаться полумерами и все получится. Иногда все эти речи находят поддержку у избирателей. А подобное одобрение очень ценно для тех, кто ведет политическую борьбу, – подчеркивает моя собеседница. – Как ни странно, даже после впечатляющего появления на общественной сцене Рози Бэтти, в головах не щелкнул переключатель – люди не приняли проблему всерьез и не осознали, что к ее решению нужно подойти со всей ответственностью».

Что особенно возмущает во всей этой бессистемной возне, так это то, что на самом деле мы все знаем, как провести успешную общественную кампанию. Возьмем, к примеру, борьбу с курением[186]. Когда в правящих кругах решили всерьез заняться сокращением количества курильщиков, в Австралии был введен один из самых жестких в мире антитабачных законов. Сигареты стало покупать неудобно и дорого, курение постарались сделать немодным. Тем, кого заставали с сигаретой на рабочем месте, давали по рукам: например, в Западной Австралии курильщика могли оштрафовать на гигантскую сумму в 2000 долларов. [14] Но штрафами дело не ограничивалось. Федеральное правительство последовательно из года в год повышало акцизы, так что они фактически действовали как «запретительный фактор». К 2020 году пачка сигарет стоила уже более 45 долларов. [15] Но и на этом власти не остановились. Для того чтобы покончить с модой на курение, правительство Джулии Гиллард ударило по брендам. Чиновники пошли на смелый шаг – заставили всех производителей выпускать свою продукцию в одинаковой упаковке непривлекательного темно-оливкового цвета, на которую наносились только предупреждения о вреде здоровью. Эта не имеющая себе равных в мире антитабачная политика привела к тому, что австралийским официальным лицам пришлось вести многомиллионную тяжбу в международном суде с компанией Philip Morris. Правительство Австралии триумфально выиграло. Некоторые посчитают, что подобное вмешательство властей в бизнес несколько чрезмерно, что нельзя выступать только с карательных позиций, что такая зарегулированность коммерческой сферы «попахивает социализмом». Однако эти меры работают. В итоге количество курящих мужчин в Австралии снизилось в два раза с 1980-х. [16] Сегодня курит около 13 % австралийцев, в то время как в мире средний показатель количества курильщиков составляет около 20 %. [17]