Фиама вылупилась на него и затаила дыхание. Горло спёрло, голос пропал. Тело окаменело и не поддавалось. Вот он, живой демон прямо перед ней! А уши у нас совершенно разные, вдруг подумалось полукровке.

Но почему демон? Я книгу искала. Как такое вообще возможно? Моя пентаграмма гораздо проще. Чтобы вызвать демона, нужна кровь! Нужен сложный ритуал и чудовищно напыщенная пентаграмма. Святые небеса, спасите… Я с ашурами плохо лажу, демон меня сожрёт с потрохами.

– Я не питаюсь отбросами, – прогремел его голос. – Какого?! – возопил демон, шагнул, доставая ногу из земли, и встал рядом с местом призыва. Фиама понадеялась, что кто-нибудь мог услышать его ор, или увидеть чёрный дым, и уже мчался сюда проверять, что случилось. Ей совершенно всё равно кто придёт, только спасите.

Демон засмеялся громоподобным смехом.

– Какая идиотка. Ты даже не знаешь, что мне нужно, а уже молишь о пощаде. – Он ещё раз взглянул на малявку, а потом молниеносным движением схватил её за горло. – Зачем ты меня призвала, миздрюшка?

Фиама хрипела, она ничего не могла сказать. Она его не призывала. Он ей не нужен. Ей книга нужна! Она строила пентаграмму, чтобы найти книгу!

– И только? Ты издеваешься, ничтожная? Кто ты такая, что за уши? – презрительной спрашивал демон. Он сорвал повязку с головы адепта и на мгновение задержал взгляд на седом локоне.

– Я дочь ашуры, – прохрипела Фиама.

– Тьфу! Дочь Ашуры, – демон швырнул её в иву. – Грязная, грязная кровь. И ты смела, меня призвать, да ещё в такой солнечный день!? – прогрохотал он.

– Я не призывала, мне книга нужна. Я не знаю, как призывать демона! Мы этого не проходили и вряд ли будем, – прохрипела Фиама. Она скукожилась в корнях ивы и тёрла шею. Ей казалось демон её убьёт, нажмёт чуть сильнее, и шея хрустнет.

Демон ещё раз огляделся. Он щурился и не доводил взгляд до солнца, по-видимому, свет причинял ему дискомфорт.

– Знакомое место, – задумчиво произнёс слуга Сатаны. – Не так давно, помнится, меня здесь призывал один ничтожный.

– И что с ним стало? – полушёпотом поинтересовалась Фиама, всё ещё прижимаясь к спасительной иве.

– Я его прикончил! – раздался громоподобный взрыв смеха. Фиама посерела от ужаса, понимая, что такая же участь ждала и её. – Я пошутил, – со злорадной усмешкой произнёс сын Сатаны.

Фиама чуть ветру душу не отдала от его шутки, но решила смолчать и оставить при себе все колкости, пришедшие на ум по этому поводу. Она схватила улетавшую ленту и намотала на руку.

– Простите, уважаемый, – скромно начала дочь ашуры, она взяла себя в руки насколько это возможно рядом с настоящим демоном, поднялась и отряхнулась. Тело болело, полукровка скривилась, но терпела. – Как так вышло, что я своей простецкой пентаграммой вызвала Вас?

– Ты что слепая? – прогремел демон. – Вроде в этой вашей Академии находишься.

Фиама не понимала о чём он и кто осмелился призвать его до этого. Что теперь делать ей самой?

– Хэ. Значит слепая, – заключил слуга Сатаны. – Ладно, ты мне кое-кого напомнила, потому я поведаю тебе об этом. На острове заклятие, сразу же видно. Иллюзии нарастают постоянно и это тоже учинил он.

Иллюзии? Фиама начинала понимать, почему каждый раз, приходя на остров, ей казалось, что что-то изменилось. Но как такое возможно? И кто он?

– Да легко, – демон, не прекращая, читал её мысли. – Мне даже напрягаться не надо, у тебя на лбу всё написано, – хмыкнул демон и грузно сел на месте недавнего призыва. Он сложил крылья и те пропали, став небольшой накидкой на одно плечо, и немного уменьшился в размере, став больше похожим на человека. Длинные уши, клыки, видимые при разговоре, и чёрные белки глаз выдавали истинную сущность.

Фиама стояла около ивы и не рискнула приближаться. Неужели он ей расскажет? Сейчас демон выглядел вполне прилично, да и вёл себя не так ужасно. Дочь ашуры вспомнила истории и сказики о демонах, которые раздирали людей на куски, упиваясь кровью.

– Да, смерть доставляет нам удовольствие, – беспардонно читая мысли полукровки, озвучил демон, – особенно смерть полная страданий. Но ещё лучше, когда люди живут и мучаются. Долго и упоительно, – улыбнулся слуга Сатаны, подавшись вперёд. Фиама молчала. Она дрожала всем телом, в животе её трепетали те самые бабочки, о которых говорила наставница в зале танцующих молний.

– Так что ты узнать хотела? – Жёлтые глаза с вертикальным зрачком приковали окаменевшую полукровку к месту. Взгляд демона выворачивал её наизнанку.

– Эээ… я? – выдавила Фиама. Демон только поднял бровь, считая недостойным себя отвечать на этот «недовопрос». – Как к Вам обращаться?

– Ты спрашиваешь моё имя, миздрюшка? – прогремел в ответ слуга Сатаны. Фиама съёжилась. Когда демон вопил, она хотела провалиться под землю. Полукровка еле заметно кивнула. – Ну, хорошо. Меня зовут Айон, дочь предателей.

– Но разве ашуры предатели? – осмелилась спросить полукровка.

– Это не тот вопрос, ответ на который ты желаешь узнать, – оборвал её Айон. – Я помню, совсем недавно, года три или четыре назад по вашему смертному отсчёту времени, меня призвал один юнец. Ему нужна была сила, хэ-хэ, и сокрытие некоторой информации, – ухмыльнулся, сверкая клыками, демон, – и я дал ему её, сделал то, что он хотел. В обмен он хорошо заплатил.

– Он продал душу? – вспомнились Фиаме истории о демонах.

– Да, только не свою чёрную душу, а чужую, чистую, невинную, – с наслаждением прикрыл глаза Айон. – И очень много страданий.

– Разве так можно? – опешила дочь ашуры.

– Почему нет? – залепил демон. Фиама не нашлась, и он продолжил, – каждый получил, что хотел. Только вот за призыв демона из этой вашей Академии исключают, а улики на лицо. Я так понимаю он всё продумал. Ох и хитрожопый гад! Он руной закрепил магию иллюзий, – с этими словами демон взглянул за спину полукровки. Та обернулась и увидела иву. – С тех пор здесь наросли тысячи миражей. Хитёр. Его до сих пор не убили. Прячется где-то, – задумчиво улыбался Айон. – Душа сейчас испытывает муки вечности, а я упиваюсь страданиями её близких. До сих пор они оплакивают, и эта плата оказалась весьма сладка.

– А я-то тут при чём? – не вытерпела Фиама, поражаясь, как с её языка слетел наглый вопрос. Лучше бы Сиэлю так отвечала и всем остальным его прихвостням.

– Грязнокровка безмозглая. Иллюзии, может, и нарастают, но там, на первозданном острове остаётся кровью начерченная пентаграмма призыва, – демон ткнул пальцем вниз. – Ты, рисуя здесь свой вшивый пентакль, линии той не задела, ибо рисовала в иллюзии, не касаясь даже истинного острова, а разложив элементы огня и воды, ты лишь активировала её вновь. К тому же кровь пролила. Надо же было додуматься рисовать здесь, – злобно ухмылялся Айон.

– Но я же не знала! – пропищала Фиама, но её внезапно осенило. – Постой… Меня здесь пытались закопать, следовательно, земля потревожена, стало быть потревожены и линии!