Третья стрела разбилась о камень. Небо на западе озарилось вспышкой, по булыжникам прокатилась дрожь; Лефф схватил арбалет, развернулся на месте и послал стрелу в надвигающуюся толпу убийц.

Крик боли – и одна из фигур повалилась, выронив оружие.

Ожог тянулся за своим арбалетом, но Леффу показалось, что он не успеет его зарядить, и он тогда с криком обнажил короткий меч и бросился наперерез атакующим.

Однако Ожог удивил его: стрела, мелькнув, вонзилась в грудь нападающего, тот повалился, увлекая того, что бежал следом. Лефф нырнул в сторону и ткнул мечом в смутный силуэт – толстую, крепкую женщину, – почувствовав, как острие пронзило плоть и кость.

Слева мелькнули тени – но тут же на их пути вырос Ожог.

Началась заваруха.

Торвальд Ном уже собирался спускаться, когда черепица под ногами задрожала от топота бегущих ног. Он обернулся и увидел четыре приближающиеся фигуры. Видимо, они не ожидали никого здесь найти – в руках у них не было арбалетов. Торвальд успел рассмотреть ножи, кистени и оплетенные дубинки.

Ближайший вдруг покачнулся – из правого виска торчала короткая стрела – и неуклюже упал.

Торвальд отпрыгнул в сторону и покатился – прямо через край крыши. Он совсем этого не хотел и, падая, отчаянно извивался в воздухе, хотя понимал, что это не спасет.

В поясе у него были две «шрапнели» синих морантов.

Торвальд только и мог зажмуриться, падая на плитки двора. От удара его снова подбросило в воздух и пронзило болью; вот только двигался он необычайно медленно и когда открыл глаза – пораженный, что еще жив, – оказалось, что он окружен клубящимся сине-зеленым облаком, густым, сырым.

Нет, не облаком. Торвальд находился в громадном, колеблющемся шаре воды. И шар тащил его во двор.

Торвальд, увлекаемый водой, увидел, как с края крыши падает в черных брызгах крови убийца – а теперь смотрел, как Мадрун и Лазан Двер, орудуя кривыми саблями, прорубаются сквозь толпу уже бросившихся наутек убийц.

В это мгновение двор озарился вспышкой колдовства, которое прокатилось брызжущей, яростной волной по крыльцу главного здания и врезалось в дверь, разбив ее и навес над крыльцом. Взвилась туча пыли, и три смутные фигуры метнулись внутрь дома. Четвертая остановилась у треснувшего крыльца и повернулась, подняв руки в перчатках. Новая магия с визгом метнулась к двум сегулехам без масок и тем убийцам, кто еще стоял на ногах. Удар взметнул их тела в воздух.

Торвальд Ном наблюдал все это сквозь мутную воду, чувствуя неодолимую потребность дышать; шар снова повернулся, и Торвальду ничего не стало видно, он только слышал, как вода плещет во все стороны; и плитки оказались прямо перед носом.

Он лежал во дворе, промокший насквозь, и отчаянно дышал. Потом перевернулся на спину и увидел, как прямо над головой по небу несется освещенная искрами черная туча – правда, любопытно?

Взрывы в усадьбе. Внезапный, резко оборвавшийся крик. Торвальд повернулся туда, где видел Лазана Двера и Мадруна. У стены навалены тела, словно горсть черных костяшек, – они больше не катятся, не прыгают, затихли.

Кто-то шел к нему. Медленные, уверенные шаги остановились рядом.

Моргая, Торвальд Ном поднял взгляд.

– Кузен! Послушай! Прости меня, ладно? Я не хотел, честно!

– Да ради Худа, о чем ты вообще, Тор? – Раллик Ном стирал кровь с тжалукских ножей. – Ты прямо как будто боишься меня.

– Я не хотел уводить ее, Раллик. Честно!

– Тисерру?

Торвальд широко раскрытыми глазами смотрел на кузена, а сердце трепетало, как антилопа, которую преследует сотня голодных волков.

У Раллика вытянулось лицо.

– Тор, ты просто идиот. Сколько нам было – лет по семь? Конечно, она мне нравилась, но, нижние боги, послушай: если мальчик с девочкой в семь лет ходят за ручку, а спустя двадцать пять лет все еще без ума друг от друга – тут уж лучше не лезть…

– Но я же видел, как ты смотрел на нас, год за годом – это было невыносимо, я спать не мог, я знал, что ты рано или поздно придешь за мной, я знал…

Раллик хмуро посмотрел на него.

– Торвальд, на моем лице ты мог прочесть только зависть. Да, она бывает черной, но не у меня. Я смотрел на вас с изумлением, с восхищением. Проклятье, я любил вас обоих. И теперь люблю. – Раллик убрал оружие и протянул руку в красных пятнах. – Рад видеть тебя, кузен. Наконец-то.

Торвальд ухватил протянутую руку, и внезапно – годы вины и страха унеслись прочь – все в мире стало хорошо. Кузен легко поднял его на ноги.

– Погоди-ка, – сказал Торвальд. – А ты что здесь делаешь?

– Помогаю, конечно.

– Спасаешь меня…

– Ну, честно сказать, это вышло случайно. Я заметил тебя на крыше. Не каждый отважится. И в любом случае ты отлично привлек их внимание.

– А стрела у того типа в башке – твоя работа?

– С такого расстояния я не промахиваюсь.

Они обернулись, когда из разбитой передней двери вышел, хромая, Наученный Замок. Вслед за ним появилась хозяйка дома. Она была в кожаных перчатках по локоть – с прикрепленными ножнами для кинжалов. На смену привычным пышным шелкам и льну пришел облегающий боевой костюм. Торвальд задумчиво пригляделся.

Наученный Замок направился к куче тел.

Госпожа Варада, увидев Раллика и Торвальда, подошла к ним.

Раллик поклонился.

– Маг не причинил вам неудобств, хозяйка?

– Никаких. На крыше чисто?

– Разумеется.

– А Сэба?

– Наверное, улепетывает со всех ног своей дорогой. – Раллик помедлил. – Хозяйка, вы можете вернуться…

– А кто остался в моей Гильдии, Раллик? Из стоящих, я имею в виду.

– Пожалуй, Круйт. Я. И даже Сэба сгодится, если дать ему маленькое задание и все.

Торвальд не был глуп, и этот разговор помог ему многое поставить на место.

– Госпожа Варада, – сказал он. – Э… то есть госпожа Воркан. Вы ведь знали, что так будет? И, видимо, наняли меня, Ожога и Леффа, потому что сочли нас бесполезными, так сказать, расходным материалом. Вы хотели, чтобы они прошли через это, – хотели, чтобы они полегли здесь и вы забыли о них раз и навсегда.

Она поглядела на него, подняв бровь, потом повернулась и направилась к своему дому.

Торвальд хотел двинуться следом, но Раллик придержал его.

– Кузен, – негромко сказал он. – Она была Госпожой Гильдии убийц. Думаешь, она такая, как мы? Думаешь, ей не наплевать, живы мы или нет?

Торвальд посмотрел на Раллика.

– И кто из нас дуралей, кузен? Нет, ты прав насчет меня, Ожога и Леффа – и вон тех павших сегулехов – ей все равно. Но ты, Раллик, другое дело. Ослеп, что ли? Как только она вышла, сразу уставилась на тебя – и успокоилась, а потом подошла проверить, не ранен ли ты.