– Почему это? – возмутился М.Р., мрачно созерцая то, что стояло теперь на столе. Стакан был в разводах, содержимое его – нечто мутное, по виду – вылитая вода для мытья полов. Официант, расплескавший на стол почти треть содержимого стакана, явно делал двум джентльменам большое одолжение.

М.Р. посмотрел на мутную лужу. Официант, а был он существенно моложе компаньонов, вразвалочку отправился за тряпкой. Тряпка шлепнулась на стол, как полуразложившийся труп, и проехалась у самой груди М.Р., задев его рубашку.

Джейк придержал локоть компаньона: тот было распялил ноздри и чуть ли собрался вскочить – мистеру Маллоу с голоду изменила обычная дипломатия, – поймал взгляд хозяина, словно только того и ждавшего, и кивнул, показав два пальца.

– Вот это другой разговор! – обрадовался бармен.

Две порции виски поставили на стол уже куда более почтительно.

– Бифштекс будет готов через пять минут!

– Сэр, – поинтересовался Дюк, – а что это на вас надето?

Джейк дождался, когда официант уйдет, и задумчиво достав сигареты (компаньон тут же цапнул одну себе), ответил:

– Досталось по случаю.

– А то, которое было, ты куда подевал?

– Ну, мне, знаешь, надо было отдать в чистку брюки.

Он прикурил сам, дал прикурить М.Р. и продолжил:

– С аттракционом «Веселые мусорщики» пора заканчивать. Мне больше не верят. Да и с историями стало трудно.

– Точно, – согласился Дюк. – Самому надоело. А делать что?

Мистер Саммерс вытянул ноги в белых штанах.

– А вот об этом, – изрек он, – мы с вами, сэр, и будем сейчас думать.

Он пустил в потолок несколько колечек дыма.

– Ничего себе ты насобачился, – завистливо сказал компаньон.

– Один мальчуган показал, – довольно улыбнулся Джейк. – Да, так вот: оглянитесь по сторонам, сэр!

– Я уже оглядывался, – Дюк уткнулся в тарелку.

Кто-то громко рыгнул, еще кто-то постарался сделать это еще громче, но их обоих начисто уделал настоящий мастер – толстый, лысый, как бильярдный шар, мужик с синеватым от бритья мягким двойным подбородком.

– Нет, вы оглянитесь! – настаивал тем временем Джейк. – Кого вы тут видите?

М.Р. оглянулся по сторонам, нечаянно встретился с толстым глазами, и не успел ни сказать, ни даже подумать, как тот уже сидел за столиком двоих джентльменов, раздавая карты. Дюк посмотрел в глаза компаньону. Джейк, спокойный, как надгробие, кивнул, и компаньоны, чей разговор так бесцеремонно прервали, приступили к игре. Спустя десять минут М.Р. Маллоу, который, как мы помним, в покер играл неважно, понял, что понятия его компаньона о покере… э-э-э… отличаются от общепринятых. Он уже сообразил, что надо бежать, но лицо противника, в особенности, его мягкий синеватый подбородок до такой степени не имело выражения, что М.Р. впал в прострацию, в которой находился до тех пор, пока Джейк, прикинув сумму общего с компаньоном проигрыша, не вынул из кармана сначала банкноту в десять баксов, потом в пять, потом еще горсть монет, не положил все это на стол, и не пододвинул к противнику. Сам Д.Э. Саммерс выглядел при этом почти таким же спокойным, как победитель.

– Эй ты, пижон!

Голос был гнусавым. Владелец голоса, сидевший за соседним столиком, опустил газету, которую держал в руках, и оказался высоким, худым креолом, очевидно, испанским или португальским, с впалыми щеками, пышными усами и грустными карими глазами

Д.Э. медленно обернулся. Незнакомец ткнул в газету коричневым пальцем.

– Не про тебя ли здесь написано?

Нос этого типа, похожий на грушу, непрерывно шмыгал. Так, издавая своим носом подозрительные звуки, незнакомец прочел вслух:

Повисла тишина. Впрочем, не совсем тишина: некоторые из посетителей начали приподниматься с мест. Д.Э. Саммерс обозрел свои ноги.

– И что? – поинтересовался он. – Только туфли и рост? Не маловато ли?

Дальше М.Р. Маллоу успел только понять, что стул незнакомца отлетел в сторону, вскочивший Джейк впечатан лицом в стол, руки его скованы за спиной наручниками, а деньги со стола исчезли.

– Да я понятия не имею, где эта Филлмор-стрит! – с трудом выговорил он. – Меня вообще там не было!

– Да брось, – незнакомец ткнул ему в спину стволом револьвера, – где же был в субботу вечером, около шести?

– Ха, – сказал Д.Э. и попробовал выпрямиться, – в субботу вечером я еще был в Санта-Кларе, 1407 О'Фаррел, угол с Лагуна-стрит, в пансионе для мальчиков мадам Гландау! Убери руки, фараон!

– Где-где? – незнакомец засмеялся вместе с посетителями бара. – В пансионе для мальчиков? То-то, я смотрю, твой дружок так глазами хлопает.

В ответ на последние слова Д.Э. резко дернулся, тут же ударился скулой о стол, но успел лягнуть незнакомца в колено.

– Тихо ты, – сдавленно прохрипел он компаньону. – Сейчас все уладим.

Джейк попробовал повернуться к незнакомцу.

– Эй ты, вакуумный соплеуловитель, сесть-то дай. Я все расскажу.

Тогда, шесть недель назад, мистер Саммерс, в расстроенных чувствах, пошел в больничный парк, сел на скамейку, выудил из мусорной урны газету и вычитал в ней, о Боже, вычитал, что «в пансион мадам Гландау требуется учитель гимнастики». За, как значилось в объявлении, «достойное кандидата вознаграждение».

К обеду искатель приключений стоял перед трехэтажным зданием с высокими окнами и большим двором за чугунной оградой. Он задумчиво посмотрел на большие круглые часы под самой крышей, пожал плечами, и стал подниматься по ступенькам.

Кабинет мадам, в который проводили «молодого человека по объявлению», выглядел элегантно. Хозяйка пансиона была брюнетка лет, может быть, тридцати пяти, очень стройная. Она была красива той красотой, какими бывают Злые Волшебницы на детских картинках. Тонкой рукой мадам не без отвращения перебирала рисунки, лежащие перед ней на столе.

Д.Э. не стал дожидаться, когда его попросят покинуть здание, и начал с решительного: «Простите, мадам, дорожная неприятность!». Имея в виду как отсутствие рекомендательных писем от миссис Вандермюллер и мистера Тихо Браге из Женевской гимнасии гуманитарных наук, так и ссадины на скуле и на подбородке, и свой впечатляющий фонарь.