Примула еще немного посидел молча и встал.

— Но вы в этом не виноваты, и я поступил дурно, напав на вас. Мои личные трагедии к вам отношения не имеют. Надеюсь, мы сможем стать друзьями, мастер Вильмос.

— Для вас я Тео. И мне очень, очень жаль вашу сестру.

— Спасибо. — Караденус тронул пальцем подбородок — в знак прощания, должно быть, — и вышел. Глаза его еще влажно поблескивали в уголках.

— Ни фига себе, — сказал Тео. — Обалдеть.

— Не стану вас обманывать, это опасно, — сказал гоблин. — Но боюсь, что здесь оставаться еще опаснее.

Гости к ним сегодня жаловали один за другим. Теперь их почтил визитом сам Чумазый Козявка Пуговица — один, без охраны. Настоящий демократ, что правда, то правда.

— Вы хотите, чтобы мы отсюда ушли? — спросил Тео.

— Нет. Ты не так меня понял. — Гоблин, сидя на земляном полу, чувствовал себя куда удобнее, чем предыдущий гость. — Только на завтра, на один день. Голоса подсказали мне, что завтра тебе здесь оставаться не стоит.

— Голоса? — Тео покосился на Кумбера. — Духи, что ли?

— Нет, мастер Вильмос, не духи, — улыбнулся Пуговица. — Это голоса служащих из управления лорда-констебля, сочувствующих нашему делу. Они мне сказали, что завтра сюда нагрянут констебли — будто бы для охраны доброхотов, которые будут раздавать беженцам продукты. На самом же деле им нужен ты, Примула и другие, кого разыскивает парламент. Я тоже, возможно, есть у них в списке, но им вряд ли известно мое имя — разве что мой силуэт.

— Силуэт?

— Чемерица и другие знают, что кто-то оказывает им сопротивление. Я предпринял некоторые... шаги, которые, возможно, были замечены, но льщу себя надеждой, что враги не понимают ни моих побудительных причин, ни моих планов. Им известно только, что кто-то ведет игру против них. Я как раз и хочу, чтобы вы мне завтра кое в чем помогли, а заодно и убрались от констеблей подальше.

— Что вам, собственно, нужно?

Солнце уже близилось к закату, и Колика с Колышком и Стриди ушли в очередь за едой, оставив Кумбера и Тео наедине с гоблином. Пуговица тем не менее понизил голос.

— Чем меньше вы будете знать, тем лучше, однако скажу, что Стриди после несчастья стал... полезен мне во многих отношениях. Я уже несколько раз пользовался его услугами, но его всегда должен кто-нибудь сопровождать — один он теряется. В последний раз его должен был привести назад Примула, но это, к сожалению, совпало с нападением Чемерицы на дома его противников. Караденус ушел отсюда как представитель правящей элиты, весьма полезный как наш глаз и ухо во многих цветочных кланах, а спустя несколько часов стал разыскиваемым преступником. Семья его погибла, в их башню вторглись правительственные войска. Ему пришлось срочно бежать из центра, опасаясь за свою жизнь, и Стриди возвращался один через весь этот хаос. Если бы не сочувствующие в Гоблинском Городе... — покачал головой Пуговица.

— Но ведь нас, вероятно, тоже разыскивают, — сказал Тео. — По крайней мере меня. Что толку отсылать нас куда-то?

— Завтра Караденус понадобится мне для другого дела в месте, доступном только ему одному, а вы двое должны будете помочь Стриди Крапиве в куда более доступном месте. Чемерица и его дрессированный парламент в самом деле вас ищут, но зеркальщики еще не объявляли о вас, и ваших изображений не показывали. Однако не стану вам лгать, — гоблин повел узенькими плечами, — опасность все-таки есть. Вас могут схватить, и в этом случае вы определенно попадете в руки вашим врагам.

— Но и здесь нам, выходит, на завтра нельзя оставаться. — Тео посмотрел на Кумбера. — Как ты думаешь?

— Если ты пойдешь, я тоже пойду.

Тео снова обратился к Пуговице:

— То, что нам нужно сделать, направлено против Чемерицы с его ублюдками?

— О да, — осклабил желтые зубы гоблин.

— Но невинных это не затронет? Мне не хотелось бы подкладывать бомбы или что-то наподобие этого.

— Даю тебе слово, что завтрашнее твое задание не причинит вреда никому. Но должен предупредить тебя: придет день, когда уже нельзя будет сражаться с Чемерицей, не рискуя при этом причинить вред другим. Без войны победа над ним невозможна. — Пуговица снова ощерил зубы, теперь скорее грозно, чем весело. — А войны без страданий не бывает.

— С этим я разберусь в свое время. — Тео глубоко вздохнул. — Ладно, я в игре. Говори, что мы должны сделать.

* * *

Странная внешность и еще более странное поведение Стриди Крапивы, который даже в спокойном состоянии все время дергался и что-то бубнил, обращали на себя внимание других пассажиров, и Тео начинал нервничать. Он еще ни разу не бывал в роли разыскиваемого преступника, если не считать одного привода на основе неоплаченных штрафов за превышение скорости, — и начинал думать, что совсем для нее не подходит. Вдобавок где-то рыскал, выискивая его след, неотвязный упырь — это просто нечестно.

— Уж очень он бросается в глаза, этот Стриди, — прошептал Тео Кумберу. — Не лучше ли было пойти пешком?

— Куда уж лучше — пришли бы в центр как раз на закате, когда все закрыто. Это не ближний свет, Тео.

— Ш-ш-ш! Не называй меня по имени. — Тео натянуто улыбнулся пухлой женщине-брауни, сидевшей на местах половинного размера и взиравшей на Стриди с неодобрением. Она фыркнула и отвернулась. Тогда Тео, стараясь как-то достучаться до беглого конденсатора, взял его за руку, и тот моментально успокоился, Хорошенькое дело. Придется держать его за ручку в самом буквальном смысле. Пальцы у Стриди были теплые, и руку Тео покалывало, как бывает при онемении, а волоски выше запястья шевелились, словно заряженные статическим электричеством. «Еще возьмет и шарахнет током, что тогда? Может магический ток убить или нет?» Тео смотрел на отсутствующее лицо Стриди и вспоминал обгоревшие култышки крыльев, которые видел, когда Стриди снимал рубашку. Если даже такой удар не смертелен, Тео определенно не хотелось бы испытать это на себе.

Выбор, однако, невелик. Либо он будет держать Стриди за руку, либо все будут пялить на них глаза. Тео остановился на первом.

Автобус поднимался в гору по району Закат, застроенному домиками-коробочками; Ближе к вершине они были чистенькие, окрашенные в веселые цвета и увенчанные, как бы вопреки одинаковости форм, самыми разнообразными крышами. Одни напоминали пагоды, другие щетинились башенками, как торчащие из коробки карандаши. Дети в этот ранний час направлялись, видимо, в школу — самых младших сопровождали родители или радужные шары, которые Тео уже видел в Тенистом. Если бы не автомобили с вооруженными констеблями, медленно патрулирующие улицы — Тео насчитал их с полдюжины, — это был бы самый обычный день в районе для преуспевающего рабочего класса.

На вершине холма Город раскинулся перед ними, как лоскутное одеяло. Холмы, такие же, как этот, сходили к ярким голубовато-зеленым водам Иса. Только башни, сверкающие на утреннем солнце, отличали этот город от любого человеческого мегаполиса — Женевы, например, или Сиднея.