горя, злость на себя за уничтожение двух армий Властелина не шла ни в какое сравнение с эмоциями, которые я испытывала сейчас.

— Я не нашёл у себя её признаков, — честно ответил Иван, — но у меня не всё так однозначно как у Пози, Стервы или Вэпэ — моё сознание намного сложнее, я пока не смог полностью понять его.

— Что бы ты ни говорил, я всё равно тебя люблю, мы переживём это и найдём тебе душу. Пусть даже для этого мне придётся вытряхнуть Гудвина из его волшебной страны и надавать ему по морде! — с полной уверенностью в голосе заявила я.

— «Кто ищет тело, найдёт тело. Кто ищет душу — найдёт душу и тело» — это Библия, цитату помню, место нет, — ответил мне Иван, — Стерва лучше всего раскрывается в твоём присутствии, а в одиночной работе действует без огонька, как робот. Пози может восхищаться красотой природы, может где-то частично восстанавливать её, но он не может творить. Камень, который он создал для Этилии, скорее всего, сделан под влиянием твоей души — ты, на какое-то время, смогла зажечь его своим огнём. Все сущности стремятся к тебе, в них прослеживается неосознанное, но острое желание находится рядом с тобой.

— А вот сейчас не соглашусь, — я подняла вверх указательный палец, — Парамон ни разу не настаивал на моей компании, Пози создал камень в моё отсутствие. Он вообще влюблён в Этилию, смотрит, вздыхает, но подойти и объясниться не решается — думаю просто не знает как это сделать, зато вот камень подарил, — закончила я свои возражения.

— Как я понял из ваших рассказов, Этилия и Клавдия чуть ли не дерутся за возможность сопровождать тебя, и, постоянно побеждающая в их противостоянии, Клавдия намного дальше продвинулась по пути обретения души — отрицать глупо, это заметно. Про Пози — стремление к красоте и желание её лицезреть — это ещё далеко не любовь, в создании камня я ясно осознаю твоё влияние, а вот преподнесение его в качестве подарка Этилии для меня пока загадка — единственный, имеющийся у меня, ответ «присоединить красивое к красивому» не выдерживает даже моей критики. Парамон избрал для себя определённую стезю и принял ограничивающие обеты — у него свой путь, трудный, но очень достойный, и я буду рад, если он пройдёт его и обретёт душу. Но всё это лирика, и абсолютно не главное из того, что я хотел тебе рассказать.

— Ваня, ты сейчас издеваешься! Это ещё и не главное! Что у тебя там? На завтра назначено сжатие вселенной и новый Большой Взрыв!? Пришествие безумного Хаоса или пожирание пространства-времени ненасытной Пустотой?

— Спокойнее, солнце моё, спокойнее, — Иван улыбнулся мне очаровательной улыбкой. — Всё, что ты назвала, от нас с тобой нисколечко не зависит, так зачем из-за таких мелочей поднимать себе нервы?

— А осознал я следующее: все наши действия — это буря в стакане воды. Мы сражаемся сами с собой, это даже не игры детей в песочнице, это потирание левой руки о правую — какие-то частички кожи отлетают и теряются, но руки и организм остаются целыми, и невредимыми.

— Ваня, ты у меня такими темпами до души не доживёшь, я тебя раньше прибью. Человеческими словами ты говорить можешь? Нахрена мне твои аллегории?

Иван обнял меня и попросил, — Дай мне пару минут, — и, по их прошествии, продолжил тихим, обволакивающим голосом, делая паузы между фразами:

— Я так осознаю, так вижу, нет — это слово не подходит — всё же осознаю. Есть нечто, огромное и бесформенное, у него нет рамок, границ. Из этого «нечто» простираются мириады…чего-то: не щупалец, не тентаклей, не управляющих нитей…нет такого слова, в общем, «чего-то». Эти «чего-то» неоднородны, они составные, там много всего намешано и вот они трутся друг об друга, от них отваливаются крохотные частички и летят вниз, в никуда…о! — в океан энергии.

— Но и это ещё не всё. Если отдалиться, то огромное и бесформенное превращается в точку, которая находится в вертикальном столбе, хотя нет — это река, а, мимо этой нашей точки, по реке, вверх и вниз проползают, проплывают, проносятся точно такие же точки. Сколько их? Я не знаю числа, которым можно описать их количество.

— Так вот, я чувствую, ощущаю, осознаю: нам надо вот туда, в эту реку, там наше место, там нас ждут, мы — надежда многих.

Иван закончил свою речь. А я, следуя за его голосом, также ощущала всё это: приближалась, отдалялась, пыталась осознать ничтожность и огромность элементов, составляющих грандиозное целое. Получилось, конечно, так себе, но получилось — тут ключевое слово. Я была ошарашена и раздавлена осознанным, и теперь хорошо понимала любимого, как это всё не только понять, а ещё и передать словами…, да чёрт его знает, если честно.

— Ваня, это охренительно, волнительно и абсолютно непонятно, — вытянула я из себя.

— Дак и я тебе об этом же. Гляжу в книгу — вижу фигу. Так же твоя бабушка говорила?

— Так, так. А можно мы будем есть этого медведя по кусочкам? Я такое за раз точно не проглочу, — попросила я.

— Можно, но тут и кусочком подавиться можно, как нефиг делать, — ответил он мне.

— «Я нашёл красивое озеро» — всплыло у меня в голове сообщение от Пози.

— «Вижу твою метку, летим к тебе» — отправила я ответ.

— Пози нашёл нам место для отдыха. Давай не будем пока будоражить их сознание твоими новостями, пусть все отдохнут и начнут улыбаться. Хотя знаешь, может им и вовсе не обязательно всё это знать, многие знания — многие печали, — предложила я.

— Полностью с тобой согласен, — на полном серьёзе ответил мне Иван.

Я ускорила полёт острова, и мы долетели до отметки нашего разведчика всего за пять минут. Про профессионализм Пози говорило то, что мы — все прилетевшие соратники, как это увидели, так и замерли в восхищении. — «Души у него нет, ага, как же» — подумала я, глядя на неописуемую красоту пейзажа, — «Да и место для нашей встречи — какой ракурс классный выбрал, как сам встал — немногие художники после профессионального обучения и долгих лет работы так смогут, очень немногие».

Крупные красно-бурые валуны с яркими золотыми и зелёными прожилками, создающими неповторимый узор, переплетаясь между собой, бирюзовая озёрная гладь без намёка на волнение, жёлто-красный песок, золотое с перламутром небо, белые, похожие на комки сахарной ваты, облака. При этом это строгая красота, в ней нет хаоса, но есть гармония. Такие места можно встретить у нас на Байкале —