Разрыв понтонов на Дунае. — Мы сохраняем позиции. — Маршал Ланн ранен. — Мы укрепляемся на острове Лобау

Все предвещало полную победу. Массена и генерал Буде готовились выйти из Асперна и Эсслинга, чтобы атаковать австрийцев, когда, к нашему большому удивлению, к маршалу Ланну прибыл адъютант императора с приказом остановить атаку! Деревья и другие тяжелые предметы, плывущие по Дунаю, снова прорвали мост, это задержало подход Даву и доставку снарядов. Наконец, после часа ожидания мост был восстановлен. Хотя неприятель использовал это время, чтобы укрепить свой центр и навести порядок в своих рядах, мы возобновили атаку, и австрийцы снова стали отступать, когда пришло известие, что разрушилась очень большая часть моста, ремонт продлится не менее двух суток и император приказывает маршалу Ланну остановить продвижение на завоеванной территории!..

Это и помешало одержать нам блистательную победу. Один австрийский офицер, находящийся для наблюдения с несколькими егерскими ротами на островах выше Асперна, поднялся на возвышенность, затем продвинулся до середины реки, чтобы издали следить за продвижением наших войск по мостам, и таким образом был свидетелем первой поломки, вызванной столкновением с деревьями, плывущими по воде. Ему в голову пришла мысль способствовать таким поломкам, и он стал спускать по воде к мосту большое количество бревен и лодок с зажигательными снарядами, которые разрушили несколько наших понтонов. Но так как наши понтонеры тотчас же их заменяли, офицер приказал спустить на воду огромную зажженную мельницу, направил ее на середину реки прямо на наш длинный мост, мельница разбила и унесла его большую часть!.. Узнав, что нет даже надежды починить мост в тот же день и переправить корпус Даву к полю боя, император приказал Ланну понемногу собирать свои войска к прежним позициям между Эсслингом и Асперном, чтобы, опираясь на эти деревни, они могли сдерживать врага. Отход выполнялся в строгом порядке, когда эрцгерцог Карл, удивленный сначала нашими передвижениями, узнал о полном разрыве моста и решил, что теперь сможет сбросить французскую армию в Дунай.

Он бросил кавалерию на дивизию Сент-Илера, который был ближе всех к его линиям. Но так как наши дивизии отбивали все атаки, австрийцы подвергли их ужасному артиллерийскому обстрелу!..

В этот момент маршал Ланн послал меня с приказом к генералу Сент-Илеру. Едва я прибыл к нему, как град снарядов стал падать на его штаб! Многие офицеры были убиты, Сент-Илеру раздробило ногу, пришлось ее ампутировать. Он умер во время операции. Меня ранило в правое бедро осколком, вырвавшим у меня из тела кусок размером с куриное яйцо. Рана не была опасной, я смог дать отчет маршалу о выполнении поручения. Я застал его рядом с императором, который, увидев меня всего в крови, сказал: «Ваша очередь приходит слишком часто…» Я рассказал о смертельном ранении отважного генерала Сент-Илера, Наполеон и маршал были очень опечалены этой потерей.

Видя, что на дивизию Сент-Илера нападают со всех сторон, маршал сам взял над ней командование. Он медленно отвел ее к нашему правому крылу в Эсслинге к дивизии Буде, часто отвлекаясь на стычки с врагом. Хотя у меня еще не было времени перевязать рану, я счел своим долгом сопровождать маршала, тем более что моего друга де Вири ранило пулей в плечо. С большим трудом я доставил его под прикрытие нашего предмостного укрепления.

Положение было критическим: император, вынужденный вести оборону, выстроил свою армию дугой, хордой которой являлся Дунай. Наше правое крыло доходило до реки за Эсслингом. Левое было в Асперне. Надо было продержаться до конца этого дня и не дать сбросить себя в реку. Было только девять часов утра, и надо было дождаться ночи, чтобы по малому мосту переправиться на остров Лобау.

Эрцгерцог Карл понимал наше трудное положение и постоянно возобновлял атаки на обе деревни и центр. Но, к счастью для нас, ему не пришло в голову усилить атаки на крайнем правом фланге между Эсслингом и Дунаем. Это было слабым местом нашей позиции: если брошенная туда сильная колонна пошла бы на наше предмостное укрепление, мы бы пропали!

По всей линии шла ужасная бойня, но было совершенно необходимо спасти честь Франции и перешедшую Дунай армию.

Чтобы ослабить неприятельские атаки, маршал Ланн часто начинал наступательные действия в центре, где ему удавалось продвинуться довольно далеко, но вскоре австрийцы возвращались с подкреплениями. В одной из таких атак Лабедуайер получил осколок в ногу, а Ваттвиль вывихнул себе плечо, падая с убитой под ним лошади. Из всего штаба маршала Ланна остались только младший лейтенант Ле Культё и я. Я не мог ни в коем случае оставить маршала только с этим молодым офицером, безусловно, очень храбрым, но неопытным. Маршал хотел, чтобы я оставался с ним, и сказал: «Вам надо перевязать рану, и, если вы сможете держаться в седле, возвращайтесь ко мне». Я отправился в ближайший полевой госпиталь. Поток раненых был огромен, перевязочного материала не хватало… Хирург заполнил мою рану в бедре паклей, которую используют для заряжания орудий. Эта процедура была очень болезненной, и в других обстоятельствах я бы вышел из боя, но сейчас каждый должен был проявить все свои возможности. Я вернулся к маршалу Ланну и нашел его очень обеспокоенным, он только что узнал, что австрийцы взяли у Массены половину Асперна!..

Эта деревня переходила из рук в руки много раз. Эсслинг в это время тоже подвергался сильным атакам. Полки дивизии Буде мужественно защищали ее. Обе стороны были так ожесточены, что, сражаясь в горящих домах, они укрывались за горами трупов, заполнявших улицы. Венгерских гренадеров отбрасывали пять раз; но их шестая атака удалась, они захватили всю деревню, кроме амбара, в котором войска генерала Буде укрылись как в цитадели.

Во время этой ужасной битвы маршал несколько раз посылал меня в Эсслинг, где было очень опасно, но я был так возбужден, что забыл о своей ране.

Поняв наконец, что он повторяет свою вчерашнюю ошибку и тратит силы, стараясь овладеть двумя нашими бастионами Эсслинг и Асперн, в то время как надо думать о центре, где сильная атака резервами могла бы привести прямиком к нашим мостам и к разгрому французской армии, эрцгерцог Карл бросил в эту точку огромные силы кавалерии, поддерживаемые глубокими пехотными колоннами. Маршал Ланн не удивился такому развитию событий. Он приказал подпустить австрийцев на ближнюю дистанцию и встретить их картечью и огнем пехоты. Огонь был так силен, что австрийцы остановились, и ни присутствие эрцгерцога Карла, ни его подбадривания не смогли заставить солдат сделать хоть шаг в нашу сторону! Правда, они видели за нашими линиями медвежьи шапки Старой гвардии, которая величественно колоннами выступала вперед с ружьями наперевес!

Маршал Ланн, тотчас воспользовавшись колебаниями противника, послал в атаку маршала Бессьера с двумя кавалерийскими дивизиями, которые отбросили часть батальонов и эскадронов австрийцев. Эрцгерцог Карл принужден был отказаться от атак на наш центр. Он мог еще, по крайней мере, воспользоваться преимуществом, которое давало ему овладение Эсслингом, но в тот же момент император приказал своему адъютанту бесстрашному генералу Мутону захватить деревню силами Молодой гвардии, которая устремилась на венгерских гренадеров, оттеснила их и заняла этот пункт. Молодая гвардия и ее командир покрыли себя славой в этом сражении, и позже генерал Мутон получит титул графа Лобау.