— Куда и вчера ночью, — и усаживаюсь на мягкое сиденье, пока воздушный маг готовит судно к взлёту.

Кораблик мелкий, юркий и стремительный. Несется в сером небе, лавирует между такими же. Провожатый заботливо поднимает над нами заслонки — а то вдруг мы растаем под моросью.

Наконец-то пересказываю Грызи — чего я ее выдернула из поместья Фаррейнов с утра пораньше. И как мне удалось так быстро взять след.

— В общем, Коэга тут все знают. Уважаемый ирмелеец, найти труда не составило. Правда, пускать не слишком хотели, но хватило представиться.

Старикашка Коэг чуть ли не танцы развел вокруг меня, тряся усами: «Ах, госпожа Драккант, вы решили приобрести одного из моих малюток? Это очень правильное решение, мой коллега из Акантора… хочу сказать, что его геральдионы живут куда меньше. И не столь белоснежны. Зато увидев моих — вы не сможете оторваться…»

После моего рассказа он затряс не только усами, но и башкой. Всё повторял, что нет-нет, это никак не может связано с ним, он Даром клянется, всё под строгим контролем… все его геральдионы — исключительно дружелюбные, замечательные зверьки, мухи не обидят… да вот, посмотрите.

Геральдионов у него оказалось четыре — белее снега и тупее Плаксы. По дружелюбию — что-то среднее между единорогом и пьяным Лортеном. И все как один обучены ходить на задних лапках и кружиться вокруг себя.

— А что с теми, которые не желают кружиться? — спросила я, когда Трясун стал мне представлять своих дитачек по именам. — Сами пускаете в расход?

— Ну, как вы могли такое подумать! Я же, как-никак, пожилой человек, и уничтожать несчастных зверьков, пусть и слегка буйного нрава, но — детей моих любимых малюток…

Через пару минут трясения усами разводчик раскололся, что на такой случай держит помощника. Который уносит проявивших агрессию геральдионов и «Умерщвляет их без всяких мучений, при помощи яда, вы не думайте!». А после хоронит. Наверное, даже с какими-нибудь ирмелейскими почестями.

— Стало быть, вы даже тел не видите, — сказала я после этого. — А как у вас там с помощниками? Никто не болел, не уходил в отставку?

Трясун еще посидел две минуты, вылупив на меня глаза. Потом подлетел со своего места и завопил, брызжа слюной. Что если этот поганый… Если он только посмел провернуть такое и бросить тень на его репутацию, то… тут пошли ядреные ирмелейские словечки.

Кое-как старикашку удалось унять. При посильной помощи слуг. И вытащить из него, что три с лишним года назад его помощничек Ойми Бэртак как раз уволился. По трогательной причине: «Не могу убивать бедных зверюшек».

— И случилось это как раз после того, как он уничтожил очередную партию, — бормочет Грызи, покусывая ногти.

— Якобы уничтожил, ага. Коэг вспомнил, что те геральдионы были совсем детенышами. На дрессуру он их даже не проверял. Окраска была не белая, так что сдал в брак.

— Сколько их там было?

— Три. Два самца и самка.

— А ты не спросила…

— Зрелость наступает в два года. Потом размножаются раз в год, но Коэг утверждал, что это слишком часто: у самки организм не выдерживает.

Потому что это искаженная, изувеченная людьми порода, что с неё возьмёшь.

Грызи молчит, ведя немой подсчет. Так что продолжаю.

Когда Трясун проорался — он затрясся уже весь. Умолял решить дело без привлечения властей. «Я законопослушен, как истинный ирмелеец, но поймите — моя репутация! Мой конкурент в Аканторе меня уничтожит!» Выдал адрес этого своего помощничка, снабдил письмом, средством передвижения. И всё ломал руки и бормотал, что я окажу ему неоценимую, неоценимую услугу, и если понадобятся деньги… Любые ресурсы, то он сразу же… а с Бэртаком он уж сам разберется, у него достаточно связей — главное только, чтобы мы узнали, где этот…

— В общем, тут он опять перешел на древний ирмелейский. А я слетала ночью к этому Бэртаку. Похоже, нам повезло. Кретин даже адрес не сменил.

Если уж собираешься заняться подпольным выведением тхиоров — надо бы позаботиться и оказаться от своего бывшего хозяина больше, чем за пару часов лёту.

Опускаемся на той же площадке, что и ночью, за холмами. Приходится отпетлять между лужами шагов семьсот. У поместья вид заброшенный, но я-то знаю, что оно обитаемое. Даже свела ночью знакомство с двумя милягами — игольчатыми волками, которых Бэртак держит за охрану. Так что они нас пропускают без проблем.

Я б вынесла дверь с ноги, да Грызи выше этого. Так что стучит.

На стук выплывает расплывшийся тип за пятьдесят. Сонный и помятый, в полураспахнутом халате.

— Ну, что ещё? Я же сказал, что заплачу зав…

Умолкает, бегает глазками — двумя шустрыми шнырками на одутловатой, физиономии. С меня — на Гриз. С Гриз — на меня.

— В-вы ещё кто…

— Господин Бэртак, — сходу выдаёт Грызи. — У нас к вам пара вопросов по поводу геральдионов.

Почти слышно, как под реденькими мышиными волосиками скрипят шестерёнки.

— А? Каких геральдионов? Разумеется, я работал с господином Коэгом… но знаете, я отошёл от дел. Так что если вы думаете купить…

Приходится прервать этого чушеносца.

— Надо дом обшарить. В придомовых постройках у него ничего нет.

— А? — удивляется Бэртак. Глазки у него начинают шмыгать еще быстрее. — Вы что, вы… рылись в моих вещах? Во имя Закона… я сейчас же сообщу куда следует!

— А и правда, — соглашается Грызи. — Валяйте, сообщайте. Или мы можем сообщить. Или вызвать господина Коэга на беседу. Или просто мирно поговорить.

— А… — Шнырень мигает своими глазками, в попытке что-то там придумать. — Ну, если так… давайте, да… Заходите. Я, конечно, отвечу — что вы там хотите знать?

В доме несёт тухлятиной, мочой и какими-то тряпками. Окна прикрыты, полумрак. Обои висят лохмотьями. Это ни на медную рыбёху не похоже на дом. Похоже на…

Логово.

Из которого на нас глядят. Дар коротко вскрикивает: опасность! И тут Шнырень шарахается к стене и коротко, резко свистит.

Когда я поворачиваю лицо — в него летит тхиор. Коричневый, с белыми пятнами.

Ныряю вниз, сгребаю подушку с продавленной софы. От следующего прыжка загораживаюсь подушной, тхиор вцепляется в нее люто. И слышу второго: выпрыгнул из-за кресла, сейчас прыжком к горлу взлетит.

Свистит кнут Гриз. Промах — в узкой комнате не развернуться. Но тхиор всё равно шарахается и притормаживает, даёт мне возможность перелететь через столик…

— Вместе!

Грызи останавливает одного из тех, которые на неё навалились. Три, что ли. Ещё свист. Один разворачивается на меня, остальные скачут вокруг варга и не