Я развернулась и крадучись повела его к дому, быстро ступая по мокрой листве. Дул прохладный ветер, поэтому пришлось застегнуть свою новую кожаную куртку. Хэллоуин в Тандер-Бэй праздновали с не меньшим размахом, чем Ночь Дьявола, так что у местной полиции прибавится работенки в течение следующих нескольких часов. В любом случае отец вряд ли пошлет их за мной, даже если ему будет не хватать людей вечером.

Однако он точно узнает, что я приходила.

Обогнув первый гараж, я достала из кармана ключи. Гэбриэл не считал меня глупой, но, вероятно, так же осознавал, что я не представляла никакой угрозы. Пока не представляла. Сомневаюсь, что он сменил замки спустя всего два дня после моего ухода.

Я опустила клавиатуру и ввела код. Когда сигнализация отключилась, сунула ключ в замочную скважину и повернула его.

– Что мы делаем? – тихо поинтересовался Уилл.

Но я проигнорировала его и проскользнула внутрь, потащив парня за собой. Из нескольких вольеров сразу же послышалось звяканье цепей и шорох. Я оглянулась. Никого не было. Аварийного освещения хватало, чтобы ни во что не врезаться.

Сняв со стены несколько поводков, кинула три из них Уиллу.

– Нам нужно поторапливаться.

– Что…

Я открыла первый вольер.

– Твою мать, они сейчас начнут лаять! – крикнул Уилл.

– Начнут, если не будешь точно исполнять мои указания.

Стоит собакам разлаяться, и охранник появится здесь через несколько секунд. Нужно было действовать тихо.

Я приблизилась к старому питбулю, которого Гэбриэл приобрел еще щенком. Тот молча стоял на месте. Пес знал меня, и его уже хорошо выдрессировали, а вот остальные могли испугаться. Поэтому собирать собак нужно было именно мне. Уилл может грузить их в машины.

Почесав пса за ухом, я надела на него поводок и осторожно потянула к выходу из клетки.

– А если он новых заведет? – спросил Уилл, когда я передала ему Брута.

– Думаю, опять вернемся.

Я торопливо открывала вольер за вольером. С двумя пиренейскими овчарками дело прошло гладко. Одна из них была настолько истощена, что под шерстью отчетливо выступали ребра. А ротвейлер, две немецкие овчарки и две хаски забились в углы своих клеток. Я сунула руку в карман, достала из пакетика заранее приготовленное мясо и предложила им.

Передав овчарок Уиллу, уже державшему на поводке питбуля, приказала:

– Отведи их к своему пикапу и посади на заднее сиденье. Быстрее!

Когда направилась к последней клетке, обнаружила там бигля. Он просто лежал и наблюдал за нами. Приблизившись, заметила, как бедняга дрожал. В горло как будто вонзились иглы.

Времени на оценку ущерба не было, но, увидев струпья на шкуре, я даже не стала пытаться завлечь его. Подняв бигля на руки, взялась поудобнее за остальные поводки и быстрым шагом вышла из здания.

Вместе с Уиллом мы загрузили собак в машины. Задумавшись, не привязать ли их, я все же решила этого не делать. Пусть эти собаки и были натасканы на агрессию, но мне не хотелось рисковать: они могли выпрыгнуть из кузова и удушить себя поводками. Разберусь как-нибудь, если начнут сопротивляться.

Запрыгнув в автомобиль, Уилл крикнул мне:

– Поехали!

Я полезла за ключами, но потом остановилась, оглянулась и посмотрела на дом.

Ведь я еще не все забрала.

Уилл завел двигатель. Развернувшись, я махнула рукой.

– Стоп, подожди!

Приглушенный лай донесся из салона, когда парень высунул голову в окно.

– Что ты делаешь?

– Оставайся здесь.

– Бэнкс! – прошептал он мне вслед. – Какого черта?

Я побежала к дому и попробовала открыть кухонную дверь. Она медленно поддалась. В животе все перевернулось. Охранник ее отпер, а значит, он делал обходы. Беззвучно распахнув дверь, заглянула внутрь и увидела на гранитной стойке в дальнем углу комнаты включенный маленький телевизор. Перед ним стояла тарелка с крошками. Наверное, охранник ушел в ванную.

Я воспользовалась возможностью и пронеслась через кухню, по коридору и вверх по лестнице. Открыв дверь, ведущую в башню, осторожно проскользнула туда и быстро взбежала по второй лестнице.

Дэймон мог ночевать тут.

Однако мрачная комната оказалась пуста, лишь лунный свет проникал с улицы. Я испытала разочарование. Я не собиралась искать брата, к тому же отцовский дом – не самое удачное место, чтобы спрятаться, но, если его не было здесь, куда же он отправился?

Подойдя к комоду, достала из ящика два фаунариума и переложила Велеса и Кору в контейнеры. Если Дэймон не собирался вернуться домой, то за ними некому будет ухаживать.

Боже, Кай меня убьет.

Оглядев комнату напоследок, я вышла, даже не заперев дверь.

На обратном пути я столкнулась с темной фигурой и замерла на месте. Один из охранников, Сергей, резко остановился и недобро посмотрел на меня.

– Какого черта ты здесь забыла?

Я не ответила и, миновав его, быстро сбежала вниз. Парень продолжил подниматься на второй этаж, но уже более резво. Наверное, побежал звать отца.

На кухне я обнаружила у раковины Марину. Женщина повернула голову, ее глаза округлились от удивления.

– Эй.

Я подошла к задней двери и неуклюже открыла ее, не выпуская из рук контейнеры.

– Пошли, – сказала я Марине. – Ты идешь со мной.

– Что?

Оглянувшись, я продолжила:

– Нам некогда спорить. Я тебя здесь не оставлю.

С отцом и этими мужланами.

Она вытерла руки фартуком. На ее лице явно читалось недоумение.

– Я не могу уйти.

– Можешь, – настояла я. – Ты можешь уйти со мной. Сейчас. Хочешь?

Рот женщины открылся, но она не издала ни звука. Ее взгляд блуждал по комнате, словно в поисках ответа. Никогда я еще не видела Марину в таком смятении.

Но затем она пришла в себя, глубоко вздохнула и сорвала с себя фартук. Я улыбнулась.

Мы выбежали из дома, оставив дверь нараспашку. Взглянув в сторону леса, я убедилась, что пикап Уилла до сих пор стоял там. Он включил фары.

– Что ты вытворяешь, черт побери? – донесся грозный рев из-за спины.

Зажмурившись, я остановилась. Твою мать.

Услышав, как хлопнула автомобильная дверь, я открыла глаза и увидела, как Уилл быстро приближался к нам.

Посмотрев на Марину, сказала:

– Садись в джип.

Она кивнула и пошла вперед, не оглядываясь.

Я развернулась. Отец был в черных брюках и без рубашки, а за ним стояло четверо охранников. Несмотря на его попытки замаскировать свою презрительную гримасу, она все равно не ускользнула от моего внимания.