Всего ничего, и мы на Четвертом. Но не с той стороны, где «Бабочка» и многоэтажка, в которой мы жили, а с той, где живут Хар и Кьяна. Там, где большой парк, и уже убрали разгромленные улицы.

Мы заходим в одну из высоток, пожалуй, в один из самых высоких жилых домов во всем Ландорхорне, поднимаемся на лифте на последний этаж, и я прошу:

— Закрой глаза.

— Тогда мне будет сложно идти куда-либо.

— Закрой, я не позволю тебе споткнуться.

Она зажмуривается, и я веду ее по коридору, до двери в квартиру. Провожу ключом по замку, и мы оказываемся внутри.

— Пока не открывай. — Теперь я двигаюсь вперед спиной, сжимая ее ладони в своих и следя за тем, чтобы не подглядывала. Мэйс смешно морщит нос, но слушается. Гусеницей мы проходим всю гостиную и ныряем в распахнутую мной стеклянную раздвижную дверь на террасу. Здесь прохладно, если не сказать холодно: на такой высоте очень ветрено, поэтому я посылаю в ладони импульс тепла, согревая Вирну, которая от неожиданности распахивает глаза.

И видит перед собой весь город, как на ладони. Не только город.

— Иди сюда, — я подталкиваю ее к смотровому биноклю, который установил бывший владелец. — Ради этого все и затевалось.

Заинтригованная Вирна смотрит в него, а потом с восторгом оборачивается. 

— Ты хотел показать мне океан?!

— Я хотел показать тебе твой новый дом.

Я киваю назад, на большую с белыми стенами гостиную, которую мы только что прошли и в которую возвращаемся.

— Здесь четыре спальни, гостиная, кухня и кабинет, — объясняю я. — С другой стороны видно парк и даже Кэйпдор. Внизу магазины, кафе, неподалеку есть пара школ.

Мэйс теряет дар речи, потому что смотрит и не может сказать ни слова.

— Это твоя квартира? Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?

— Безумно! Но я не собираюсь тебя торопить. Поэтому я живу этажом ниже, с другой стороны, и вид у меня из окна не такой прикольный. Так что буду не против, если станешь часто приглашать меня в гости. — Посерьезнев, беру ее за руки: — Это для тебя и твоих сестер.

Вирна была бы не Вирна, если бы не сказала:

— Я не могу принять от тебя такой подарок.

— Как бы ни хотелось присваивать себе чужие заслуги, но это не от меня. Это что-то вроде денежной благодарности-компенсации от рейна Раверхарна. За спасение Ландорхорна. Хотя не стану отнекиваться, что квартиру выбирал я. Кстати, это еще не все подарки. Моя мать выдала грант от своего фонда на обучение Лэйс в Кэйпдоре, и еще, кажется, хочет построить там тренировочный центр и бассейн для лиарх. Многие въерхи ее поддержали, так что вы теперь можете выбирать работать или для начала все-таки закончить учебу.

К последующему поцелую я готов, но он все равно заставляет нырнуть на самую глубину моих чувств. Синеглазка всхлипывает, плачет, а я сцеловываю слезы с ее щек, слезы, которые на вкус как океан. Это слезы счастья, и это счастье передается мне, пьянит.

У меня перехватывает дыхание, когда Вирна скользит ладонями по моей груди, стягивает мою куртку с плеч, а потом делает шаг назад. Ее пальто падает к ногам. Шапка. Юбка.

— Уверена?

— Как никогда.

Сердце пропускает удар, а дальше я не жду, срываюсь, и мы сталкиваемся друг с другом как океан и скала. Падаем диван, к счастью, здесь он широкий, но это последняя моя мысль о диване и об остальном окружающем нас мире.

— Куда мы летим, Лайтнер?

— Это сюрприз!

— Еще один?

— Мне нравится делать тебе подарки, Мэйс. Смирись с этим и получай удовольствие!

— Что мне еще остается, — она показательно вздыхает и тут же улыбается, — хотя я до сих пор без понятия, что делать с последним.

— Учиться водить, конечно же. 

Последним моим подарком стал ярко-синий новенький эйрлат. Из-за работы у меня не всегда получалось отвозить и забирать Вирну из академии. К тому же, они вместе с Кьяной помогали волонтерам, читали закрытые архивы, хранящиеся в городской библиотеке, а потом она вместе с Лэйс дорабатывала программу адаптации и обучения для лиархов, которое должно было стартовать в Кэйпдоре в следующем году, и собственная машина здорово экономила время. Правда, пока Вирна была на стадии «я лучше буду летать по площадке, чем выеду в город», но уже делала успехи. 

А я делал ей подарки. 

Мне тоже назначили немаленькую денежную компенсацию от рейна за то, что остановил волну. Плюс я получил действительно любимую работу с хорошей оплатой, поэтому мог позволить себе баловать мою синеглазку, чем, собственно, и занимался последние несколько месяцев. Цветами, романтическими ужинами, прогулками, сувенирами. Особенно, ей понравился кулон с лиакамнем, которые добывали на материке, и которые попадали в Ландорхорн очень редко. Но теперь, когда рейн с помощью Б’иггов собирался наладить сообщение по воде, все упрощалось.

Случившееся отразилось не только на Ландорхорне — на всем Раверхарне, но мы лишь сделали крошечный шаг в сторону перемен. Несмотря на кошмар, который пережила Вирна, именно отрывки ее воспоминаний, показанных по всем каналам всех городов, правда о Дженне и Диггхарде К’ярде, помогли перевесить чашу весов мнения правящих. 

Тем не менее просто не было. Спустя месяц случились забастовки в Анэве, крупном городе на материке. Рабочие требовали компенсаций за ущемление прав их расы. Местному правителю удалось решить это путем переговоров, а вот соседнему Мирихарну повезло меньше. Там восстание было вооруженным и организовано въерхами, желающими вернуть себе власть. Эта вспышка едва не нарушила хрупкое перемирие между въерхами и лиархами. К счастью, конфликт подавили силами рейна, и дальше это не перекинулось. Большинство въерхов не поддерживали войну, лиархи тоже, тем более сейчас, когда для них открывались новые горизонты. 

В Ландорхорне даже пришлось ввести ограничения на приближение к океану после того, как несколько марун решили, что рождены лиархами, а значит, учиться плавать не обязательно. Теперь возле берега дежурили политари и ловили желающих инициироваться, выписывая им немаленькие штрафы. Зато этот момент натолкнул меня на мысль, что лучше инициировать всех под наблюдением чем вылавливать их из океана. Так всех желающих приглашали на бесплатные курсы по плаванию, а после их прохождения уже предлагали пройти инициацию Программа открывалась на этой неделе, когда вода в океане достигла нормальной температуры, потому что никто не хотел получить свежезамороженных лиарх. 

Я припарковал эйрлат на знакомой площадке, спрятанной за скалой. Тут всегда было пустынно, но сейчас стояли еще три эйрлата. 

Вирна не стала ждать, пока я открою дверь, поспешно вышла, потрясенно рассматривая деревянный домик на сваях. 

— Это же…

— Дом Зорга, — кивнул я, встав рядом с ней. — Обновленный. Когда агенты Подводного ведомства арестовали его, то сожгли дом, но мы все восстановили.