– У меня есть идея, как свести Тинару и Лардана! Там им не помешает Аликор. И мне понадобится твоя помощь.

– Говори! – Призрачная родственница даже вся заискрилась от переизбытка любопытства.

В Ранделшайне властвовала княгиня-ночь. Небеса укутал черный бархат, усыпанный звездами, будто платье красавицы – камушками-искрами. Я сошла со ступеней и отправилась любоваться великолепием утонувшего в сумерках сада. В нем царила поздняя весна, дарящая миру всю свою яркую красоту. В свете многочисленных фонарей все казалось иным, чем днем. Воздух был напоен ароматом многочисленных ночных цветов. Кругом звенели фонтаны, а едва заметный ветерок играл с распустившейся на деревьях листвой. Вся эта картина напомнила мне другую ночь, в другой реальности, и сердце мое замерло, запросив чего-то большего. Позвала супруга, но он все еще был занят, поэтому отвлекать его не стала. Но душа моя рвалась на свободу, хоть на мгновение мне хотелось сбросить с себя оковы всех условностей и снова стать самой собой. Из кустов на дорожку вышел Ран с флейтой в руках. Я улыбнулась ему и скинула туфли, а он поднес флейту к губам. По ночному саду поплыли тихие звуки чарующей музыки, и я смело сошла с ровной дорожки и ступила на мягкую, влажную от росы траву. Мой давешний партнер по танцу – ветер – закружил меня, увлек за собой в самую дальнюю часть сада. Туда, где стоял высокий забор, на который уже начинал наползать живучий плющ. В свете двух лун я рассмотрела кованую калитку и с глубоким душевным трепетом прикоснулась к ее замку в виде оскаленной драконьей головы. Сердце бешено стучало в груди, когда я распахнула загадочную дверцу, ведущую в таинственный, скрытый от всех уголок. Поблагодарив своих спутников, ступила в темный сад, освещенный только светом ночных светил.

Здесь моему взору предстали две статуи, изображающие стоящих на задних лапах драконов. Присела перед ними в реверансе и прошмыгнула мимо по едва заметной тропке в царство ночных цветов и приглушенных красок. Всем известно, что ночью все растения меняют свой цвет, зеленый, синий, пурпурный – сливаются с окружающей тьмой, а вот снежно-белый, кремовый, желтый, светло-розовый и голубой – блистают во всей красе. Цветочные бутоны этих окрасов сияют маленькими искорками или полыхают, как яркие вспышки, отражая свет обеих лун. Красота, наполненная сладким, дурманящим голову ароматом.

Подошла к высокой каменной скамье, стоящей под плакучей ивой, которая склонила свои ветви к озерной воде. Забралась с ногами и, вспомнив ту, другую ночь, запела:

Ночные цветы в тишине распустились,

Лишь сумерки только на землю спустились.

И я вместе с ними сбежала из дома

К тому, с кем и в Навь убежать я готова.

И вот мы сидим на ночном берегу,

Но слов от волненья найти не могу,

А ты держишь за руку, нежно глядишь,

Но тоже, мой друг, отчего-то молчишь.

Быть может, не любишь? Иль просто устал?

Но ты вдруг браслет из шкатулки достал

И мне протянул, и позвал за собой,

А я лишь кивнула – хочу быть с тобой…

Какой-то невнятный шорох прервал меня, и я поспешно выглянула из-за ветвей ивы. Замерла. Забылась. Потеряла дар речи. Сердце на миг замедлило свой бег, а потом понеслось вскачь, как сумасшедшее. На тропке у озера стоял Шайн, освещенный только оранжевым светом ночных светил. У меня перехватило дыхание – он смотрел только на меня. И по моим жилам внезапно потек раскаленный металл, и мое тело, моя душа – я вся затрепетала от этого глубокого взгляда. Медленно поднялась и улыбнулась своему князю.

– Вижу, ты нашла мое убежище, ма-шерра, – с нотками нежности в бархатистом голосе прошептал Арриен.

На миг мне почудилось, что я вернулась в самый страшный кошмар в своей жизни. Пришлось торопливо напомнить самой себе, что стоящий напротив мужчина – мой супруг, а не суровый и недосягаемый князь Ранделшайна. Бросилась к Шайнеру, обвила руками его шею, положила голову на сильное плечо, почувствовала горячие руки на своей талии и услышала громкое сердцебиение любимого.

– А тогда ты пела другую песню, – тихо сказал Арриен.

– Тогда? – Подняла взгляд и посмотрела в синие очи.

Вместо ответа Шайн вдруг наклонился, и его уста захватили мои губы в страстный, жаркий плен. Но этот поцелуй оказался полон горечи, боли и отчаяния.

Вздрогнула, ощутив чувства Шайнера; он попытался отстраниться, но я не отпустила, крепко уцепившись за мускулистые плечи и мысленно прокричав: «Я здесь, с тобой!»

Мужчина нежно прикоснулся к моему подбородку, приподнимая лицо и заставляя смотреть ему в глаза. Так продолжалось несколько мгновений, молчали мы оба, а потом Арриен вдруг требовательно сказал:

– Нилия, скажи, что ты принадлежишь мне! Это важно, понимаешь?

Да, я все понимала. В голове крутилось множество вопросов, но все они в данный момент были не важны. В это мгновение мне нужен был только он. Задыхаясь от переизбытка чувств, обрывая пуговицы на его камзоле, я всхлипнула и, глядя в глаза мужа, сказала:

– Я вся твоя, любимый! Вся без остатка!

А после мы целовались – долго, с упоением, переходящим в одержимость. В перерывах между поцелуями Шайн что-то шептал, и мне было удивительно, что я понимала его слова.

– Я весь твой, ма-шерра! Весь без остатка! – шептали его губы, лаская меня…

Когда мы оба успокоились, лежа в объятиях друг друга, я отважилась спросить:

– И давно ты понял, что за Знание дал мне Доран?

– Сразу, едва ты упомянула про мои клыки и кольчугу из шкуры панцирника.

– Почему тогда молчал?

– Ждал, когда сама мне все расскажешь, – чуть улыбнулся супруг. – Тебе интересно, откуда я узнал о том, что случилось в твоем сне?

– Да, как я поняла, это был не совсем сон, скорее другая реальность, и если… – Я запуталась, но Шайнер все понял, поцеловал меня, глубоко вздохнул и начал говорить:

– Давным-давно мы с Ремизом и Ксимером обратились к Оракулу, потому что каждому хотелось узнать о своих Равных. И ответы гадалки нам не понравились.

– Тебе рассказали обо мне, и это огорчило тебя? – расстроилась я.

– Нет, не в этом дело. Ты же знаешь госпожу Оракул, – мужчина прищурился, – у нее сплошные загадки, и мы с парнями уразумели только одно: всем нам боги решили выбрать в жены человеческих девиц.

– И вы огорчились?

– Хм, спорный вопрос! Но что было, то уже давно прошло. Нилия, у меня было много женщин самых разных рас, но все они остались в прошлом.

– Даже Римейлина? – не удержалась от подколки.

Арриен рыкнул:

– Р-ревнивица! – а после резко подмял меня под себя, накрывая своим обнаженным телом, кусая в шею.

Я зашипела, а он вдруг расхохотался. Насупилась:

– Или ты рассказываешь дальше, или я тебя покусаю!