– Правда о нападении на посла не вскроется, пока это не угодно эльфам. А значит, то лишь вопрос времени, потому что кому-то из них это угодно, – продолжал Секенэф. – Ждать нового посольства из Данваэннона теперь уже не приходится. Следующий шаг – за нами.

– Да, племянник изрядно усложнил мне задачу, – Хатепер грустно улыбнулся, – но прежде перед нами стояла цель и вовсе невозможная. С этим я найду способ справиться.

– Хорошо бы знать, о чём эта леди Нидаэ говорила с царевичем, – заметила Амахисат. – Что говорила о цели посольства, просила ли что-то передать Императору. Я по-прежнему не могу поверить, особенно теперь, когда Данваэннон направил посла к Ренэфу в Лебайе – неужто не было послов ко двору Владыки?

– И то правда, раз уж Пресветлая отдала приказ расследовать нападение на Хэфера, она не могла не направить вестей прежде, – согласился Хатепер. – На выводы всё это наводит неутешительные.

– Посольство перехватили, скорее всего – свои же, – мрачно подытожил Секенэф. – В противном случае мы бы знали о пересечении границ.

– Разве что послы путешествовали инкогнито, не выдавая цели своего визита? – предположила Амахисат. – Сам Арель не объявлял здесь всем и каждому, что он – не торговец редкими вазами. Её Величество, полагаю, не хуже нашего осознаёт скрытые опасности.

– Всех эльфов, пересекающих наши границы, допрашивают с пристрастием, тем более после того, что произошло в дальнем поместье Арелей, – возразил Хатепер. – За несколько месяцев мы бы что-то да узнали. Нет, здесь я согласен с братом. Кого бы ни направила к нам Её Величество, их перехватили до того, как они пересекли границы Империи. Мы понимали это и раньше, а теперь лишь получили доказательство наших мрачных догадок. Теперь единственный способ узнать то, что хотела сообщить нам королева… это узнать у неё напрямую.

Взгляды обоих устремились к нему. В глазах Секенэфа страх за брата боролся с печальным осознанием необходимости, неизбежности этого шага. Амахисат же даже не сумела скрыть тревоги и изумления, когда поняла, к чему он клонит.

– Знаю, что это не по душе тебе, мой Владыка… но теперь это единственный способ. Да я и не сомневался, что мы к этому придём, – вздохнул Хатепер и, видя протест во взгляде брата, добавил: – Я всё обдумал. Послушайте, что я предлагаю. Соберём основное посольство, как подобает: включим в него и рэмеи, и людей, и лояльных к идее мира между нашими государствами эльфов. Я уже знаю, кого отобрать, и, уверен, мой выбор придётся по нраву вам обоим, когда я приду к вам, чтобы официально согласовать кандидатуры. Пышная процессия с дарами отбудет в Данваэннон официально, и все, кто должен быть уведомлён, будут. Что до меня… – он помедлил, взвешивая то, что собирался сказать, и пристально посмотрел сначала на царицу, потом на Императора. – Я прошу, чтобы то, что я говорю, не покинуло пределов этого кабинета. На совете вельмож и управителей сепатов я не намерен сообщать об этом никому. Пусть считают, что Владыка направил меня представлять его волю в городах Империи, поскольку народу и вправду требуется успокоение. Я отбуду в Даэннан тайно, с небольшой свитой. Тайна защитит меня лучше, чем клинки величайших из наших воинов. А уж свои пути в эльфийскую столицу у меня имеются, – он усмехнулся, – иначе тридцать лет назад мне бы не удалось то, что удалось. Амахисат, когда-то ты сама участвовала в дипломатических делегациях вместе со мной и знаешь, о чём я говорю.

– Знаю, – подтвердила царица и покачала головой, глядя ему в глаза. – И всё же, даже твои пути небезопасны… Хатепер, мы не можем потерять тебя. Ты – один из столпов трона Империи и значишь для нашего народа, пожалуй, не меньше, чем я, – в устах царицы эти слова дорогого стоили, и дипломат не мог не оценить их. – Тебе ещё предстоит передать своё знание детям Владыки, чтобы они заняли подобающее им место. Ты нужен нам. Ты нужен Ренэфу и Анирет. Что станем делать мы, если эльфийское вероломство коснётся и тебя, не дайте то Боги? Хэфер погиб, а Ренэф чудом выжил в Лебайе. Слава Богам, хотя бы Анирет в безопасности в дальних пределах Империи. Ты – главный защитник мира. Сколько врагов мечтает о том, чтобы мы лишились твоей мудрости?

– Ты права, и я осознаю́ всё это, – согласился Хатепер. – Но моё поле боя лежит там. Если я проиграю на нём, тогда придёт черёд наших солдат и военачальников. Но если я даже не вступлю в свою скрытую войну, чтобы предупредить войну уже действительную, – это будет заведомый проигрыш. Я сумею повлиять на Совет Высокорождённых, тем более при поддержке Её Величества. А прежде мы должны наконец выжечь паутину лжи, опутавшую всех нас, паутину недомолвок, и пресечь череду страшных событий, приведённых в действие чьими-то умелыми руками. В этом не помогут ни красноречивые письма, ни дары – лишь разговор с глазу на глаз.

– Прошу, супруг мой, – царица обернулась к Секенэфу, – вразуми его. Прикажи ему остаться! Разве мало при дворе дипломатов? Мало ли тех, потерять кого будет прискорбно, но не столь фатально?

Секенэф слушал в мрачном молчании, обдумывая услышанное. Хатепер видел, что той части личности Владыки, что ещё роднила его со смертными, было тяжело отпускать брата. Но правитель Таур-Дуат не мерил необходимость тяжестью своих возможных потерь. Не брат его, но Император знал, что то, что предлагал дипломат, было действительно необходимо. Восстановить сеть Тремиана Ареля не удалось. То, что сделал Ренэф, ставило под удар многие договорённости, лишало их силы. Такой роскоши, как время, у них оставалось ничтожно мало. Если они потеряют саму Ллаэрвин Тиири как союзницу, надежды на сохранение мира уже не останется.

– Дай мне день на размышления, Хатепер, – проговорил Владыка. – Подготовь список тех, кого хочешь видеть в составе посольства, чтобы мы с царицей успели ознакомиться с ним прежде, чем созовём совет вельмож. Я вижу мудрость в твоих словах, но план твой пока не целостен.

Амахисат вздохнула.

– Я всё же надеюсь на благоразумие вас обоих. Как царица я прошу и приказываю тебе остаться, Великий Управитель, для твоего же блага и нашего общего. Но коли последнее слово Владыки будет иным, мне останется лишь принять вашу волю.

Коротко они обсудили последние новости и то, как преподнести лебайские события подданным. Темы наказания Ренэфа и Нэбвена они более не касались. По завершении разговора Амахисат всё же спросила:

– Как, к слову, проходит обучение Анирет? Ты доволен ею?

– Расскажи о вашем путешествии, – добавил Секенэф и чуть улыбнулся. – Хоть немного радости в этот день нам не помешает.

Тема была