и началось. После трех кровавых лет все прекратилось. Все вернулось на круги своя, как говориться. Бывало, конечно, кто-нибудь наткнется на растерзанного оленя, но это ничего не означало. Никаких трупов. Никаких странных следов вроде тех, что обнаружил детектив Уайт. Да, бывало такое, что поступали сообщения о пропавших, но это все больше были так называемые городские бродяги или пьяницы. Было даже несколько заявлений о пропаже туристов, но их так и не нашли. Но по сравнению с тем, что происходило в те три года, нынешние события были не заметнее заканчивающихся чернил в ручке. Но так или иначе все это повлияло на некоторых людей, в том числе и на детектива Уайта. Вы называете это посттравматическим синдромом. Они считали, что не довели дело до конца. Считали, что снимать патрули нельзя, как и объявлять всем, что проблема решена. Он даже раз в сезон организовывал народные патрули с теми, кто был с ним согласен. Но шеф жестко пресек эту самодеятельность, объяснив это Уайту тем, что администрация округа расценивает его действия как побуждающие к общественной панике. Но поверьте, его напарнику: Уайт, где-то в глубине души так и не успокоился. Но, конечно, главным было то, что ужас покинул «Северные угодья».

Симонс замолчал и внимательно посмотрел на Эдварда. Доктор спокойно выдержал взгляд. Затем детектив похлопав папку с фото, сказал:

− И вот, спустя два с половиной года лесник Джо Абрахам натыкается возле вашего домика на ужасающую, почти забытую картину. Он сразу оповестил об этом Уайта. Представляете себе реакцию?

− Ваш напарник наглядно мне ее продемонстрировал.

− Но теперь я надеюсь вы понимаете причину его поведения, доктор Мак-Дугал?

− Ваш напарник считает, что этот человек с фото, Бен Грэм, и есть тот псих?

− Совершенно, верно, доктор. Труп застрелившегося Бена Грэма идеально вписывается в версию о психопате. Уж не знаю, как у вас, я имею в виду знатоков психологии, а по мне, так только сумасшедшие вышибают себе мозги. А уж в компании истерзанных трупов тем более. Все это, мягко говоря, наводит на определенные размышления.

− А поскольку все случилось возле моего домика, вы считаете, что я пособник этого Грэма?

Осторожнее Эдвард, осторожнее. Не наболтай лишнего. Симонс только этого и ждет.

− Не совсем так. Формально само место преступления может ни на что и не указывать. Тем более лесник Джо Абрахам подтвердил, что вы почти месяц не приезжали к домику. Да и с Беном Грэмом не все понятно.

− Кто были те люди? На фото. — Впервые Эдвард задал вопрос, который Симонс определил, как искренний.

− Перед тем как прийти к вам доктор, мы провели ряд подготовительных мероприятий. Шеф полиции не хотел огласки. И уж тем более бросаться неподтвержденными обвинениями в ваш адрес.

Эдвард ничего на это не ответил.

− Убитые были любителями натуралистами из Сиэтла. Вели сайт о дикой природе. Что-то вроде пособия для путешественников. Иногда работали по заказу интернет-изданий по данной тематике и снимали ознакомительные видео ролики. Установить их личности было не трудно. Все четверо имели при себе удостоверения личности. Остальное как говориться, дело техники. А вот с Беном Грэмом вышла натуральная загадка. Мы только сегодня утром установили его личность. По полицейской базе данных. Бен Грэм почти десять лет назад ввязался в драку в баре недалеко от Лейквуда, штат Вашингтон. Как раз в паре дней от Каскадных гор. Интересное совпадение, не так ли доктор? Именно там, как я и говорил, происходили точно такие же страшные события, что и у нас.

Эдвард продолжал молчать.

− Так вот. Офицеры забрали всех участников потасовки. Выяснилось, что Грэм хотел разнять дерущихся, но взбесился и крепко отделал троих парней! Пока разбирались что к чему, офицер снял у всех отпечатки пальцев и другие личные данные. По ним мы и установили личность мистера Грэма. Детектив Уайт настоял на том, чтобы пробить Грэма по полицейской базе данных. Да и других вариантов все равно не было. Документов при нем мы не нашли. Однако странность заключается не в этом. У Бена Грэма не нашлось ни родственников, ни друзей. Никаких упоминаний о местах работы или каких-то других связей. Словно бы человек по имени Бен Грэм за всю жизнь появился один раз в Лейквуде, и второй раз возле вашего домика. С простреленной головой. Вся остальная его жизнь, словно черная дыра. Даже поиск по совпадению лица не помог.

Симонс не закончил мысль. Дверь допросной открылась и в комнату вошел Уайт. И, слава Богу, за ним прошел Робинсон.

Давно пора!

Уайт не стал представлять адвоката напарнику. Они и так хорошо его знали.

− Я жду объяснений детективы, что здесь происходит? — Робинсон сразу взял быка за рога. Точнее быков.

− Это называется беседа, мистер Робинсон. Доктор Мак-Дугал приехал по собственной воле, верно?

− Ничего не отвечай Эдвард, — строго сказал адвокат. — На каком основании вы привезли моего клиента в участок? Ему предъявлено обвинение?

− Нет, мистер Робинсон. Мы просто хотели поговорить и прояснить некоторые моменты текущего дела. — Говорил только Пол. Уайт тратил все силы, чтобы сдержаться и не наломать дров.

− С этого момента все беседы будут проходить только в моем присутствии! Если у вас вдруг возникнут еще какие-то вопросы по текущему делу (с которым по закону меня должны ознакомить), они будут задаваться моему клиенту при мне. И очень надеюсь, что доктору Мак-Дугалу нечего будет мне рассказать о том, как именно проходила ваша беседа. Для вашего же блага детективы.

Все трое уставились на Эдварда.

Не стоит лезть на рожон. Иначе Уайт не отцепится.

− Ну что ж господа. Раз мы все прояснили я забираю своего клиента. Если мой клиент захочет составить на вас жалобу я уведомлю об этом ваше начальство. Идем Эдвард.

Доктор Мак-Дугал встал из-за стола. Уайт буквально вылетел из комнаты. По всей видимости в поисках места, где можно было бы дать волю гневу. Когда Робинсон и Эдвард выходили из комнаты, детектив Симонс обратился к Эдварду.

− Доктор Мак-Дугал, еще один момент.

− Я что, не понятно выразился, детектив? — Голос Робинсона приобрел опасные интонации.

− Сказать вам, что меня удивляет в этой истории больше всего? — Пол игнорировал адвоката. Он снова смотрел на Эдварда внимательными глазами придирчивого профессора.

− И что же это? — Робинсон неодобрительно покачал головой, тоже глядя на Эдварда.

− Ваш взгляд доктор.

− Взгляд? О чем вы?

−