– Мы положим ее к ногам падишаха мира! – низко поклонившись, торжественно пообещал Кара-Мустафа, едва сдерживая бурлившую в груди радость.

Внешне он был спокоен, но сердце бешено колотилось. Сбывается его заветная мечта! Он – сердар! Главнокомандующий такого войска, которое принесет ему и славу на века, и почести, и богатство монарха при жизни! На гребне побед он вознесется к вершине власти, осуществит все, что задумал.

«О Аллах, помоги мне, рабу твоему, победить неверных, и я клянусь – половину гяурского мира своей саблей обращу в ислам, а другую половину истреблю до седьмого колена!»

Султан поднялся.

– Коня мне! Я хочу выехать к войскам. Вынести священное знамя пророка!

И вот живописная процессия двинулась на майдан.

Завидев султана на белом коне, пушкари на стенах Белградской крепости выстрелили залпом из всех крепостных пушек.

Вздрогнула земля, страшный грохот сотряс все строения города.

Заиграли рожки, зарокотали тулумбасы. От края до края прокатились здравицы, повторяемые десятками луженых глоток чаушей: «Слава падишаху вселенной! Слава наместнику Аллаха!» А следом за ними над войсками взвился протяжный, как волчий вой, клич: «Уй я уй!»

На возвышении, специально сделанном для этого случая, султан остановил коня. За ним полумесяцем выстроились паши во главе с Кара-Мустафой.

– Воины! – обратился султан к войску, и горластые чауши разнесли его слова по всему майдану. – Настало время вступить в земли страны Золотого Яблока! Богатейшие города падут к вашим ногам, и вы возьмете в них все, что захотите. Урожайные нивы и плодоносные сады дадут вам хлеб, овощи, фрукты. Бесчисленные отары овец обеспечат мясом, а лучшие в мире мастера сошьют вам дорогие одежду и обувь… Смело идите вперед, и вы вернетесь домой, увенчанные славой и перегруженные добычей! Там вы возьмете рабов, которые будут трудиться на ваших полях, пасти ваш скот и доить ваших кобылиц. Там вы найдете рабынь, которые станут украшением ваших гаремов. Вперед, непобедимые войны! Пусть Аллах наполнит сердца ваши мужеством, защитит вас от вражьей пули и вражьей сабли!

– Уй я уй! Уй я уй! – раздался над городом грозный клич. – Алла! Алла!

Султан подал пальцем знак, и ему мгновенно поднесли на бархатной подушке инкрустированный золотом и самоцветами ларец. Он вынул из него ярко-зеленое знамя с вышитыми канителью[113] полумесяцем и изречениями из Корана и поднял над собой. В другую руку ему подали тяжелую, тоже отделанную золотом книгу.

Над майданом повисла гробовая тишина. Знамя Пророка! Священный Коран! Святыни, которые следует защищать, не щадя жизни!

– Воины! – снова прозвучал голос Магомета. И чауши опять, как эхо, вторили ему. – Знамя Пророка поведет вас на подвиги, укажет путь к великим победам! Сегодня я вручаю его нашему великому визирю, пятибунчужному паше Асану Мустафе, и пусть каждый знает, что отныне он – сераскер. Его воля, его приказ – это воля и приказы вашего падишаха!

Кара-Мустафа подошел с низким поклоном, взял знамя и Коран, высоко подняв их над головой, и изо всех сил крикнул:

– Воины! Слава нашему падишаху! Слава наместнику Аллаха на земле! Слава властелину всего мира! Вперед, на гяуров!

– Уй я уй! Уй я уй! Алла! Алла! – ответило войско.

Загрохотали барабаны, заиграла музыка. Зазвучали команды во всех концах майдана.

Всколыхнулись, как море, полки янычар. Затрепетали флажки на копьях спахиев. Отряд за отрядом во главе с алай-беями[114] отправлялись в поход. На запад! На неверных!

– Ты как хочешь, а я должен повидать Златку! Чего бы мне это ни стоило. Узнать, где она живет, в какой клетке тоскует, – сказал Арсен, выйдя от султана и вновь оказавшись в объятиях Сафар-бея.

– У нас очень мало времени. Войска уже готовы выступать.

– Ничего. Нам хватит одного часа… Ну я прошу тебя, брат!

Сафар-бей задумался. Потом решительно махнул рукой.

– А-а, ладно. Идем!

Они вышли из дворца, сели на коней и, миновав Белградский замок, возвышавшийся над городом, повернули вниз, к Саве.

Сафар-бей показал на красивую мечеть.

– Видишь? Построена Кара-Мустафой… Внутри еще работают маляры… Дальше, за нею, его дом.

Арсен безразличным взглядом скользнул по мечети, по белому дворцу, утопающему в буйной весенней зелени. Он был смертельно утомлен недавней дорогой и сейчас ему хотелось лишь спать, но прежде – увидеть Златку…

– Она там? – казак кивнул на дом Кара-Мустафы.

– Там, там… Голова раскалывается, но никак не могу придумать разумного и убедительного повода, чтобы капуджи пропустили нас.

– А ты не думай. – Арсен достал из кармана золотой перстень с алым камнем. – Скажешь: великий визирь приказал передать одалиске, поскольку сам не имеет возможности сделать это… Вот тебе и причина. Как чауш-паша ты здесь, надеюсь, всем известен?

– Да, это так, – не очень уверенно ответил Сафар-бей. – Но когда дознается Кара-Мустафа…

– Сейчас ему некогда, предстоит большая война! – Голос Арсена зазвенел металлом. – Уж я-то постараюсь, чтобы он с нее не вернулся!

Сафар-бей хотел что-то ответить, но, заметив горькие складки на помрачневшем лице Арсена и сухой блеск в его глазах, промолчал. Ему стало нестерпимо жаль друга, который вот уже много лет, не имея покоя, мечется по белу свету как неприкаянный.

Они остановились у коновязи. Привязали лошадей.

Капуджи в воротах знали Сафар-бея. Не допытываясь, посторонились, впуская их.

Посыпанная золотистым песком дорожка привела друзей к двухэтажному дворцу. Могучие деревья окружали его с трех сторон, а перед фасадом расстелился зеленый лужок, посреди которого красовалась клумба с ранними весенними цветами.

Сторож при входе, безбородый дебелый евнух, оказался неумолим.

– Нельзя! – сухо сказал он, с подозрением поглядывая на обросшее колючей щетиной лицо Арсена.

– Тогда вызови кизляр-агу Джалиля! – начал сердиться Сафар-бей.

– Мне не разрешено отлучаться, ага.

– Но мы торопимся!

– Это меня не касается, ага. Войти в гарем никто не может! Что нужно передать – я передам! – И он плотно закрыл дверь.

Друзья переглянулись. Что делать? Арсена душила злоба. Он готов был стукнуть евнуха саблей по голове. Но доводы разума перевесили: достаточно малейшего крика – отовсюду сбегутся, как дикие псы, капуджи и скрутят их в бараний рог… Погибнув сами, они и Златку обрекут на вечное рабство!