Марта, услышав какие-то подозрительные звуки, оставила включенный мобильник в полутемной комнате с открытым окном и поспешила к лестнице, на ходу вытирая слезы, чтобы Дионов не видел их.

– Саша? – позвала она, стоя на втором этаже перед лестницей, опустив ногу на первую ступеньку, и только тишина была Марте ответом. Ей вдруг стало страшно – так страшно как никогда еще не было. Совершенно без причины. Захотелось превратиться в маленький невесомый комочек и улететь в окно, чтобы спрятаться в листве яблонь.

– Са-а-аш? – позвала она Дионова вновь, став осторожно спускаться вниз. И опять он ничего не ответил ей.

Девушка сглотнула – а вдруг Дионову плохо стало? Нет, он вроде бы здоровый парень. Но всякое может случиться. А может быть, он так шутит, так прикалывается над ней? Или же просто не слышит? Наверное, он в подвале!

Марта почти спустилась в холл, который теперь не восхищал, а пугал ее зловредной тишиной – Саши в нем не было. Лишь где-то вдалеке слышалась музыка и крики веселящихся на полпоселка гостей. Скрипачка вдруг подумала, что даже если будет громко кричать, ее не услышат – коттедж Дионова находился достаточно далеко от других домов, да и музыка с воплями гостей заглушат совершенно все.

– Дионов! – жалобно крикнула девушка, остановившись на предпоследней ступени лестницы. Ее вдруг стало потряхивать.

«Беги наверх, – зашептало сердце, которое тряслось в груди, как груша на ветке, раскачиваемой сильнейшим ветром, вот-вот грозившим перерасти в смерч. – Наверх беги! К папе беги! Пусть он поможет!».

Марта, не слушая сердце, в нерешительности сделала еще один шаг, и теперь стояла на последней ступени.

«Ищи Сашу! – скомандовал рациональный разум. – Вдруг ему действительно плохо, а ты застыла столбом! Ищи его! А если боишься чего-то, возьми бутылку – отмахиваться ею будешь от непонятно кого».

Марта послушалась разума и спрыгнула с последней ступени на пол. Она сделала несколько шагов, схватила бутылку – зачем, и сама не понимала, – а после поспешила на кухню, где, возможно, мог быть Александр. Девушка даже не успела дойти до арки, как просто-напросто потеряла сознание, даже не поняв, что ее ударили по голове.

Бутылка ее не спасла. Ее бы мало что спасло в ту минуту.

На несколько минут девушка очутилась в мрачном царстве темноты, в которой время было ничтожной мерой движения материи, и год казался крошечной долей секунды.

Когда Марта очнулась – с трудом, словно вынырнула из грязной вязкой воды, то поняла, что лежит на полу, прижимаясь щекой к полу около потухшего камина, с туго завязанными ногами и руками, заведенными за спину. Перед глазами у скрипачки все плыло, ужасно болел затылок, и разрывалось на части сердце, но она отлично поняла, что прямо перед ней, около дивана, сидит Александр, так же крепко, как и она, привязанный к стулу – он даже пошевелиться не мог. По лбу и скуле его текла струйка крови, а губы и подбородок тоже были в крови – как будто бы Сашу несколько раз ударили. Ничего не понимающая Марта, для которой все это было плохим сном, прищурилась и поняла, что на футболке Дионова, со стороны правого плеча, виднеются какие-то темные пятна, а ткань порвана, будто бы ее изрезали чем-то острым. Например, ножом.

Но больше девушку пугало другое. Перед Дионовым, спиной к ней, стоял какой-то мужчина и говорил.

Марта легонько потрясла головой, которую тут же пронзила острая боль, мечтая, чтобы кошмар кончился, а она проснулась бы дома, в своей уютной кровати, но, увы, этого не происходило.

Девушка с трудом вслушалась в речь незнакомого молодого мужчины со светло-русыми короткими волосами, худого и высокого, одетого во все темное.

– Ты меня помнишь? – усмехаясь, спрашивал он, стоя напротив Александра с пистолетом в руке. Было видно, что оружие комфортно чувствует себя в его ладони. До этого там так же комфортно чувствовал себя нож, сейчас валяющийся на полу и испачканный в крови.

– Не помню, – хмуро отвечал Дионов, тоже недавно пришедший в себя, и этими словами он поразил Олега в самое сердце. Алмазов, живущий местью, отлично помнил лицо и имя того, кто, по его мнению, сломал ему жизнь. А Дионов – нет. Это не могло не бесить.

– Не помнишь? – прищурился Олег. – Совсем?

– Совсем, – процедил сквозь зубы Дионов, понимавший, что ему не освободиться от веревки. Александр не успел поставить дом на сигнализацию, и теперь проклинал себя за это.

– Я тот, из-за кого ты сидел, – как бы между прочим сообщил Олег.

– Да ты что? – еле слышно выдавил Александр и закашлялся – получил под дых.

Алмазов, непонятно как проникнув в дом, ударил Сашу, который спускался в подвал, по голове, а после связал и избил, не забыв пару раз аккуратно и неспешно провести по груди, плечам, спине ножом, разрезая ткань футболки и доставляя резкую сильную боль. Когда сумасшедший Олег, помешанный на мести, это делал, Александр был уже в сознании.

– Ну что, готов? Готов ответить за все, что сделал, дружочек? – зло спросил Олег.

Дионов молчал. В глазах у него разгоралась все ярче и ярче ярость, и кровь в его жилах стала похожа на раскаленную магму.

– Готов? – в третий раз спросил Алмазов.

Саша посмотрел на незнакомца так уничтожающе, что тот еще раз ударил его по лицу, с силой, так, что голова парня откинулась назад.

– Отвечай! Отвечай мне. Отвечай! – упрямый Дионов получил еще один удар, и еще, но ничего не сказал.

Скрипачка, пытающаяся проснуться, с ужасом, который медленно стал впитываться в ее кожу, словно холодный пот, поняла, что не спит. И что то, что происходит в холле симпатичного особняка, – реальность.

Страшная реальность. Жуткая реальность.

Но все же реальность.

Саша вдруг увидел, что лежащая на полу Марта очнулась. Зеленые немигающие глаза смотрели прямо на нее, и девушке вдруг показалось даже, что в них застыли слезы исступленной ярости и боли. Она не могла отвести зачарованно-испуганного взгляда от окровавленного лица любимого человека. Страх пульсирующими толчками нарастал во всем теле девушки – наверное, никогда еще Марта не чувствовала такого животного, первобытного ужаса.

Надо было кричать, звать на помощь, пытаться хоть как-то помочь Саше, но девушка и губ раскрыть не могла, да и что она, связанная, могла сделать?

Олег Алмазов – а это был именно он, поймав взгляд Дионова, резко повернулся и заметил, что Марта очнулась. Он, оставив в покое зарычавшего Сашу, заспешил к ней.

– Проснулась, маленькая невеста? А ты мне нравишься больше предыдущей, – он ласково провел сухой холодной ладонью по лицу Марты. Она в ужасе попыталась отпрянуть. Но у нее этого не получилось.

– Тише-тише, не бойся меня, – улыбнулся ей Олег, и его улыбка даже показалась девушке обаятельной. От осознания того, что перед ней ненормальный, заключенный в оболочку совершенно обычного, даже симпатичного человека, Марту затрясло мелкой дрожью, которую Алмазов воспринял благосклонно. Ему нравилось, когда его боятся.