Карл Вильдт. Портрет Генри Джона Темпла, виконта Палмерстона, премьер-министра Англии. Литография. После 1832

3. Общественное мнение добилось войны. Было ли оно право? Несомненно, нельзя было позволить царю кромсать по своему усмотрению Оттоманскую империю, но, быть может, стоило помешать этому более ловкой дипломатией? Парадоксальный успех: триумф сентиментального либерализма сделал Англию союзником «деспота» Наполеона III, чтобы поддержать другого деспота, султана. Английские кампании почти всегда начинались с замечательных демонстраций непредусмотрительности — Крымская война стала самой блестящей из всех. Медицинская и интендантская службы оказались настолько ниже поставленных перед ними задач, что на войне, которая велась только малыми силами, погибло 25 тыс. англичан, в то время как страна напрасно потратила 70 млн фунтов. Новое могущество прессы с пользой всполошило общественное мнение. Выдающийся журналист Уильям Рассел из «Таймс» следил за операциями как военный корреспондент и сообщал публике о страданиях солдат. Лорд Абердин, которого хулили все партии, был вынужден покинуть свой пост. Его заменил лорд Палмерстон, удачно вышедший на сцену как раз в тот момент, когда обстоятельства наконец стали благоприятствовать союзникам. После долгой осады Севастополь был взят (1855). Уже Наполеон III, помирившись с русскими, желал мира, чтобы продолжить свои большие планы, в частности объединение Италии. Но лорд Палмерстон хотел раздавить Россию и изгнать ее с берегов Черного моря. Если бы возобладала его точка зрения, война могла продлиться «так же долго, как Пелопоннесская или Тридцатилетняя», и это ради далекого и столь же двусмысленного предмета. Но общественное мнение, очень непостоянное, уже заколебалось и начало спрашивать себя, «не ошиблось ли оно, поставив не на ту лошадь»?

4. В 1856 г. был подписан Парижский договор, который недовольные назвали «Парижской капитуляцией». «Мы заключили мир, — говорил Кларендон, — но не Мир». Было решено, что будет сохранена целостность Османской империи и что Россия больше не будет иметь права держать флот на Черном море. Султан пообещал реформы, обещал проявлять больше благожелательности по отношению к своим христианским подданным, и целое поколение англичан считало, что состояние больного улучшили. Но время потери иллюзий было близко: неудача европейских притязаний царя повернула его в сторону Азии, а это было не лишено опасности для Индии; что касается султана, то его конфликты с балканскими провинциями будут тревожить Европу еще более полувека.

5. Самым главным решением Парижского конгресса стало принятие новых международных правил о свободе мореплавания во время войны. Были приняты четыре основных принципа: «1) каперство есть и остается отмененным; 2) нейтральный флаг покрывает (т. е. защищает) товар, за исключением военной контрабанды; 3) нейтральные товары не могут быть захвачены под вражеским флагом (т. е. собственность нейтральных государств и лиц не может быть захвачена на вражеском судне); 4) блокада, чтобы быть обязательной (т. е. порождать правовые последствия), должна быть действительной (т. е. реально осуществляемой военными кораблями, а не только объявленной)». В этих гарантиях, данных нейтральной торговле, содержались зародыши серьезных инцидентов и даже будущих войн. Неожиданным последствием Крымской войны в Англии стало предоставление избирательного права женщинам. Когда английская медицинская служба функционировала в России из рук вон плохо, единственным человеком, способным реорганизовать ее, оказалась женщина, Флоренс Найтингейл, «что ввело в моду совершенно новые идеи о воспитании женщин, об их месте в обществе и косвенным образом подготовило движение суфражисток».

Уильям Симпсон. Тихая ночь: английская артиллерийская батарея в Севастополе. Литография. 1855

6. Во время Крымской войны Наполеон III неоднократно настаивал, чтобы сардинцам было позволено присоединиться к союзникам. Император, человек романтически настроенный, был привязан к идее национального самоопределения. Он желал помочь итальянцам освободиться от Австрии и сделать опорой новой Италии Савойскую династию, которая царствовала тогда одновременно в Сардинии и Пьемонте. Палмерстон и английское общественное мнение были благосклонны к этой идее; двор же остерегался императора. «Он заговорщик, — твердил принц Альберт, — это слово — ключ ко всему, что он делает». В 1859 г. Наполеон III затеял свою Итальянскую кампанию. Намереваясь освободить Италию, он тем не менее хотел удержать ее разделенной, чтобы дать итальянцам почувствовать свое собственное могущество, и, в частности, желал сохранить мирскую власть папы. Палмерстон и министр иностранных дел Рассел надавили на Наполеона III, поддержали сицилийскую экспедицию Гарибальди и сделали возможной полную реализацию итальянского объединения. Целью этой политики было понравиться общественному мнению — либеральной и протестантской публике, обеспечить себе дружбу и признательность новой Италии и не позволить Франции приобрести слишком большой авторитет на полуострове. Лишь аннексия Францией Ниццы и Савойи после плебисцита встревожила Палмерстона. Но в итоге он имел удовольствие победить Наполеона III оружием, которое тот сам выковал.

7. Когда в 1860 г. Южные штаты объявили о намерении отделиться от Северных, Англия раскололась по поводу этой распри. Некоторые радикалы и диссидентские церкви поддержали кампанию за отмену рабства, которую вел Север, но общество — лондонский свет, маленькая аристократическая клика, руководившая английской политикой, — было всем сердцем с Югом. Ведь там и в самом деле были наилучшие манеры, более изысканный выговор; оттуда же, кстати, поступал и хлопок, в котором Англия имела настоятельную потребность. Так что когда Линкольн объявил, что цель войны вовсе не отмена рабства, но поддержание единства страны, у британского сентиментализма исчез повод для конфликта со столь благосклонными к Югу предрассудками. Поскольку Южные штаты требовали лишь своей свободы, то разве не следует даровать им ее согласно праву наций на самоопределение? Поскольку Ланкашир страдал от настоящего хлопкового голода, в 1861–1862 гг. правительство Палмерстона было готово признать Юг независимым государством. И только решительные победы Севера в 1863 г. помешали этому безумию. Но теперь уже позиция английской прессы глубоко раздражала северян. Это раздражение чуть не спровоцировало войну, когда английское правительство очень неосторожно разрешило строительство в Англии судов, якобы предназначенных для торговли, несмотря на то что это были настоящие военные корабли, хотя и замаскированные под гражданские, такие как «Алабама». Они активно использовались конфедератами и причинили большой ущерб коммерции Севера. После его победы Англии, чтобы вернуть себе дружбу американцев, пришлось заплатить внушительную сумму в качестве репарации за огромный ущерб, причиненный «Алабамой». Этот эпизод надолго испортил отношения между двумя странами, впрочем в течение пятидесяти последующих лет Северная Америка, получив обильную славянскую, латинскую, ирландскую эмиграцию, перестала быть исключительно англосаксонской общностью и превратилась в плавильную печь, которой и останется вплоть до 1914 г.