и знать не хочу, но сейчас я особенно была ему благодарна за этот подарок...

Когда мы отдышались, пришли в себя, Хоук вдруг встал и ушел – я только обессиленно приподняла голову. Не мог же он меня сейчас оставить одну? Вот так, молча...  Не мог. И все же от секундного страха стало мерзко. Но Хоук почти сразу же вернулся. Вернулся, сгреб меня в охапку, затащил на руках в открытую дверь и буквально бросил в полную ванную. Ароматная вода хлынула на пол, пена полетела во все стороны.

Пока я отфыркивалась и придумывала, каким бы матом его покрыть за такую выходку, Хоук залез вслед за мной и, расслабленно развалившись, выдал:

– Так ты решила... принять это тело?

Я хотела возразить, возмутится – вот еще, стану я так просто сдаваться!.. Череда этих глупостей – то волосы, то секс с человеком, который Эби не нравится – это такая... месть получается? Нелепая попытка сделать Эби так же больно, как она мне?.. Но если она действительно хочет навсегда остаться в моем теле, то ей должно быть все равно. Она вообще может порадоваться, что все так решилось...

А может это я обрубала все концы? Истерично, бездумно и зло, но лишала себя возможности цинично воспользоваться раскаяньем Эби. Которое, наверняка, последует – с ее-то чувством вины перед всеми, по делу и без. Уравняла вот таким извращенным образом наши несчастные тела. А если раскаянья у Эби и не появится... что ж, она, значит, изменилась настолько, что жалеть точно не о чем. Пытаться забирать силой свое тело я в любом случае не собиралась.

А может я сейчас  просто пытаюсь придумать оправдание своему идиотскому эгоизму?

Хоук выжидающе молчал, но все, что я могла – это ответить, дернув плечом:

– Не знаю.

Он понимающе хмыкнул

– Какая ирония... я был уверен, что ты рано или поздно обидишь Абигейл, и бедная  девочка будет плакать и страдать... Но похоже это она тебя обидела. Как же людей меняет свобода.

Я на миг закрыла глаза, наслаждаясь теплой водой, вдыхая запах розового масла... Да, все-таки теперь точно настала пора разговоров и объяснений. Делать это в ванной, кстати, решение хитрое. Буйствовать мне тут было бы неудобно.

Но я и не хотела. Я словно сейчас после какого-то обряда очищения была. В голове почти пусто, и на душе – спокойно. И... четкое осознание того, как глупо, мерзко и несправедливо я себя вела по отношению к Эби. Сама вон как разозлилась на Эйнара за его слепую самоуверенность   –   за то, что он, якобы понимал, что для меня лучше. А ни черта он не понимал. И я с Эби не понимала – не хотела просто.  О ком я вообще больше думала: о ней с Фрино или себе с Максом, кого больше ругала? Но Макс – прошлое. Прошлое, что меня, наконец, отпустило. И нечего им было оправдывать свое нежелание слышать кого-то кроме себя.

– Обе мы друг друга обидели, – все же ответила я и почему-то добавила:  –   Она все боится, что ты меня в бордель продашь... или ее... не знаю.

Хоук закатил глаза:

– Ты не рассказывала ей о моих Чистых? Как можно было подумать, что... Ограниченные родители вбили в ее голову какие-то глупости.. На Кронусе уже давно не все так трагично с сексом до свадьбы.

– Не намекай мне тут, что Эби, дура...

Я раздраженно прищурилась и плеснула в Хоука водой. Полюбовалась, как он отбрасывает с лица мокрые прядки. Красивый... Красивее и старше Эйнара. Он дал то, что мне было нужно. И он знает о нашем обмене тел. Он... любит именно меня. Нечего мне тут сомневаться – я сделала правильный выбор. Можно ли это вообще было назвать выбором?

– Когда ты уже спросишь, как давно я все знаю? – склонил голову Хоук. Вроде и с легкой насмешкой, но напряжение ему скрыть не удалось.

– Рада рассказала тебе после нападения Малума?...

Еще не договорив, я поняла, что это предположение не верно. И у меня внутри все сжалось от нехорошего предчувствия.

Хоук открыл рот, но, словно передумав, отвернулся. Сжал мучительно крепко губы. Расслабленная шутливость на его лице окончательно сменилась мрачной тенью.

– Билл...

– Я рискую не только своим делом... – не дав ничего сказать, он отчаянно притянул меня к себе, выплескивая воду из ванной, обжигая своей решимостью. Пугая своим страхом за меня. – Я рискую сейчас тобой, твоей свободой... может и жизнью... Хотя нет, – он горько хмыкнул, – Рада не позволит себе потерять такой источник магической энергии.

– Рада?  Я не понимаю... – я не вырывалась, я пошевелится не могла.

Я, кажется, понимала.

Просто не хотела верить, что опять позволила себя так обмануть. Но по-настоящему злиться на Хоука сейчас все равно не получалось. Разобраться... сначала нужно во всем разобраться, а не бросаться очередными обвинениями.

– Я всегда знал кто ты... с самого начала.  Я вошел в дом к Руолям, просил руки их дочери, зная, что никакой свадьбы с настоящей Абигейл не будет. Вам просто был нужен толчок для удачного обмена, что-нибудь скверное. И мне была отдана роль злодея в понимании Абигейл – гадкого жениха, от которого так и хочется сбежать. Сама подумай – будто мне нужен союз с разорившейся аристократкой, будто мне нужно доказывать свой статус в обществе Кронуса?

–   Ну да,  –   безжизненно согласилась я.  –    Быть безродным ублюдком, пред которым лебезят бароны и графы намного интересней.

Ведь все логично. Как только я раньше об этом не догадалась? С его-то междумировым бизнесом, его богатством, можно не размениваться на бессмысленный брак по расчету... Все очевидно.

В тот день, когда я сбежала из дома Абигейл, мы тоже вовсе не случайно встретились. На Эквариусе он насчет этого так нагло солгал...  Но кем я была для него на Эквариусе. Заданием? Хоук с самого начала встретился со мной, чтобы помочь пробудить мою магию, вызвав желание защититься. И все эти походы по другим мирам, обучение – для отвлечения внимания и развития моих способностей...

Для отвлечения еще был Малум – демон-злодей, козел отпущения. Ну да, он вселился в Эби – это факт, но чтобы поменять нас телами... вот именно нас, после стольких столетий бессмысленного блуждания в Междумирье, только из-за того, что я на него внешне похожа, а Эби магией! Был ли он вообще способен на это? Что я знаю