Я вернулась в центр города к кафе «Ольд Индия», к магазину Боннара и к церкви Сан-Франсуа. Вечером я пошла на концерт Корто[669]: «Карнавал» Шумана, я не могла удержаться от слез: меня волновали воспоминания детства, юности, перемены в жизни и во мне самой.

Я рада была, когда через несколько дней я через Симплонский туннель и Лаго де Маджиоро вернулась в Италию, где меня ждал Марк. Он прибыл в Рим аэропланом и встретил меня на вокзале. Мы оставались в Риме несколько дней. Как и в Праге, здесь мы могли себе позволить только короткий осмотр в автобусе с компанией туристов. Мы видели все то, что показывают туристам, но и этого было достаточно, чтобы быть благодарной судьбе, что я дожила до этого дня. Многие картины и статуи я знала по описаниям и по репродукциям, по копиям в галереях других европейских и русских музеев.

«Моисей» Микель Анджело, Вилла Боргезе, статуи Кановы[670], Рафаель, Давид, работы Бернини, Колизеум, Капитолий. Общий вид на Рим вблизи статуи Гарибальди, Тибр, церкви Св. Стефания, Св. Лоренцо, Св. Павла. Скала Санта, лестница, якобы привезенная святой Еленой из Иерусалима, по которой подымаются на коленях до самого верха, и многое другое. В Риме мы были поражены тем, как часто мы находили остатки древнего Иерусалима, нашей древней столицы, надписи на еврейском языке, еврейское Гетто, Арка Тита и много других еврейских реликвий, также модель древнего Иерусалима. В церкви св. Петра нам показали даже колонны из храма Соломона. Необыкновенное богатство католических церквей, церковь Латерана с необыкновенными мозаиками, картинами, фресками, мраморными колоннами и огромными статуями апостолов.

Круглая Батистерия, выстроенная на развалинах бывшей ванной комнаты какого-то патриция, с музыкальной дверью и очень красивой колоннадой. Все это не в духе Христа, не Сант-Франциска, не в духе христианской церкви.

Мы ездили по Вия Аппия мимо древних вилл и гробниц к катакомбам. Там монах нас водил по подземному лабиринту с маленькими свечками, хотя я заметила, что в подземелье было проведено электричество, и там, как и везде, говорили о мартирах[671], о Савле и Симоне, которые потом превратились в Павла и Петра, которых те же римляне распинали, как и Христа.

Игнатий Лиаола[672] удостоился самой богатой и нарядной церкви. Но красивы в Риме Палатин, сады Фарнезе, дорога мимо бань Каракаллы, фонтаны и все, что было вывезено из Греции.

Меньше всего мне понравилась Венецианская площадь и монумент Виктора Эммануила.

Муратов говорит о Риме: «Барокко преобладает в Риме. Построенные в этом стиле дворцы и церкви составляют неизменную и типичнейшую черту города. Надо искать в Риме Рим античный, христианский, средневековый, Рим Возрождения. Но Рим Барокко искать нечего — это до сих пор тот Рим, который прежде всего узнает каждый из нас»[673].

Гайд, который сопровождал нас, был крещеный еврей, который получил свое образование в Иезуитском колледже. Он говорил на всех языках, работал не за страх, а за совесть, и, несмотря на то что кроме туристики он еще давал уроки иностранных языков, был обтрепан, брал на чай и выглядел довольно жалко. Он ревностный католик и говорил о Святых с восторгом и благоговением. Когда узнал, что мы из Палестины, просил нас передать поклон какому-то родственнику в Тель-Авиве.

Прекрасно сохранен Пантеон, не верится, что этому зданию две тысячи лет. Биржа со стеной времени языческого бога Нептуна изумительна. И кошки, которые фигурируют у всех романистов и путешественников, действительно блуждают вокруг этого храма.

И хотя мы видели все красоты Рима только с птичьего полета, но Ватикан, Сикстинская капелла, Микель Анджело, старый Капитолий со статуей Марка Аврелия, части Колосса, Колизеум, Квиринал и новостроющийся Рим, все это дало столько сильных впечатлений, что захватывало дыхание: столько богатства было накоплено государством и церковью за тысячелетия, столько силы и красоты, и столько жертв приносили люди, те, которые работали в поте лица своего и силою талантов, .

Суббота в Риме Муссолини считалась военным днем: все дети освобождались от школьных занятий и, как аракчеевские потешные[674], как советские октябрята, упражнялись в военной муштре. Вблизи форума Муссолини, в военной форме с маленькими ружьями, эти солдатики шагали, упражнялись, отдавали честь с застывшими, как маски, лицами, как если бы им завтра идти на войну. И так начинали воевать дети чуть ли не семилетнего возраста.

Сам форум из краснозема с зеленью и белыми статуями дискометателей и других спортсменов был довольно эффектен, но далеко не так красив, как древние остатки форумов Траяна, Цезаря, Августа и др.

Триумфальные арки напоминают о триумфах агрессоров, форум Муссолини теперь напомнит об их поражении.

Термы Диоклециана, археологическая дорога, фонтаны, и снова галереи и сад Боргезе, и лежащая статуя Паулины Бонапарте, и снова много Рафаеля и вид с Яникула, статуи Гарибальди и его жены, дворец Фарнезе, храм Весты, храм Венеры Римской, старинный театр Марцелла, и снова Ватикан. Мы поняли, что нельзя расстаться с этим вечным городом без сожаления, что недаром туристы бросают в фонтан Треви монету, чтобы всегда хотелось вернуться и изучить его не мимоходом, а основательно, и дышать долго его красотой.

Но еще больше меня потянуло в Грецию, потому что все красивое в Риме привезено или создано под влиянием Эллады.

Всегда, когда я вижу это увековечение пап и кардиналов и королей и царей, все эти тщеславные стремления к вечности великих мира сего, которые неизбежно поощряли гений художников, скульпторов, архитекторов, я себя спрашиваю: могут ли современные государства позволить себе ту же роскошь? Техника современная утилитарна, функциональна, направлена больше на использование пространства, времени, экономии силы человеческой и меньше на эстетику. И эстетика переменилась. Время барокко с бесконечными украшениями прошло, прямая или кривая линия заменили все завитушки и украшения прошлого. Даже прочность зданий и размеры должны быть другие. [Погреба наподобие катакомб и пирамид теперь не лишни, но нет тех рабов, которые смогли бы на своих плечах, раздавленные тяжестью камней и монолитов, выдержать эту нагрузку.] Теперешние войны куда ужаснее, чем те, которые были во время цезарей, так что машины и бульдозеры и все новые способы постройки направлены не в сторону «красивости», а грандиозности.